Выхухоль
Сумасшедшая затея взять нахрапом театр, за полчаса до начала действа, в котором ни одного "родственника", пришла на ум после подвернувшейся статьи в поисках досуга для каникулярной малявки. Натянули дежурные наряды, нырнули под землю и вот мы уже у окошка администратора. Сработал феномен лица. Мне улыбались, правда, виновато, спектакль начался, войти нельзя - съемка, конкурсное жюри "Маски". Зато, принимая нас за других гостей, переписали приглашение на следующий спектакль:
- Вы ведь от Нароковой.
- Да, - ослепительная улыбка.
- Вас будет трое?
- Возможно, - очаровательная растерянность.
- На сегодня Вы записаны плюс два....
- О, да! Подружка заболела, - губки скобочкой.
- Запишу Вас опять на Кралеву?
- Да, конечно.
- Жаль, что так получилось, ждем Вас...
Весь этот стремительный диалог ребенок смотрел на меня, как на волшебницу - оказывается я давно все спланировала и даже подумала о ее подружке. Пришлось разоблачаться - ни к чему лаврушка без борща.
Запасной план давно был припрятан до лучших, солнечных времен - Царицыно.
И дворец, и парк, и "хлебный дом" с экспозицией народных ремесел, фарфора, стекла, керамики.
Как же я люблю рукотворчество! Попутно даря разъяснения заинтересованным.
Девица же была вовлечена в викторину Выхухоль "за призы".
Роден!
Звуки струнных, органа в атриуме.
В серебряных кладовых разговорила утомившуюся служительницу, узнала краткую историю дворца.
И тут меня окликает близкостоящая женщина. Высокая, со стильной стрижкой, смотрит пристально сквозь очки.
- Ты меня узнаешь?
Я стараюсь, но в памяти никаких зацепок.
- Я - Караваева!
Размашисто ее обнимаю, как сестру своего друга детства.
Краткий обмен информацией о детях, но пазл не складывается. Мы никогда не дружили, она была старше...
- Ты давно не видела Караваева? Он теперь занимает большую должность в театре, где работал.
Вот она подсказка! Передо мной стояла бывшая жена моего однокурсника. Чесно сказать, впервые ее увидев, я оробела перед нездешней красотой, сейчас бы сказали "супермодельной внешностью" - природа в нужных местах была щедра. И девушка была светла и застенчива. Я недоумевала, что такое чудо досталось первобытному да еще и самовлюбленному лапотнику. Много позже она написала мне о своих злоключениях.
По той же известной схеме: запутать, подчинить, а затем лаптем, кирзой растоптать, сгноить существо порядком выше себя, дабы не вылезло наружу диссонирующее, уже раздражающее несоответствие, как обман, подлог. Наш дремучий, брянский мужичок, двоечник, прогульщик, пустомеля с пустыми голубыми глазами, льняными кудрями и фигурой танцовщика. Чиновник теперь при театре. Карьера.