Мишель Рокебер. Катаризм, крестовые походы и Инквизиция
Мишель Рокебер
Катаризм, крестовые походы и Инквизиция
Судьба Лангедока восемьсот лет тому решалась в крови битв и в отблесках пламени костров.
Уже восемьсот лет, как катары исчезли, однако память о них все еще жива на окситанских землях. Кто не посещал или не мечтал посетить замки так называемой страны катаров, эти потрясающие руины, возведенные на обрывистых хребтах Корбьер или Кабардес, на пиках арьежских Пиренеев, на утесах по берегам Авейрона?... Эти убежища изгнанников были местами отчаянного сопротивления, они знавали долгие осады, массовые убийства и костры. От Пейрепертюзе до Монсегюра, от Керибюса до Терма, от Пенне до Кабарет, их названия звучат как эпизоды огромной и кровавой эпопеи. Действительно, понадобилось двадцать лет войны и сто лет Инквизиции, чтобы уничтожить в Лангедоке всех катаров до последнего человека.
Аутентичные катарские тексты
Но точно ли известно, кем были эти «еретики», то есть мужчины и женщины, которые решили думать и верить иначе, чем учила официальная Церковь? Сегодня иногда считается хорошим тоном во имя истории, которую можно назвать «гиперкритической», заявлять, что катары существовали разве что под пером клириков Средневековья. Такие историки уверяют, что Церковь, для достижения абсолютной власти, изобрела тех, кого стала преследовать. Она даже заставила людей поверить, что спорадические антиклерикальные движения, существовавшие по всей Западной Европе, являются чем-то вроде опасной контр-Церкви, представляющей угрозу для Римского христианства. Таким образом, ересь представляет собой конструкт, чистое следствие клерикального дискурса, без реального исторического воплощения.
К счастью, многие тысячи свидетельств, собранных самими инквизиторами во время допросов, доказывают, что на протяжении всего XIII века реально существовала запрещенная Церковь и религия. Вы скажете, что инквизиторы могли писать в своих досье все, что они хотели? Заглянем тогда в аутентичные катарские тексты. Немногие из них избежали уничтожения, потому что Инквизиция, естественно, конфисковывала и сжигала все, что могла обнаружить. До нас дошло только два теологических трактата, три Ритуала и комментарии к Pater, к чему можно еще добавить Новый Завет в переводе на окситанский язык для использования лангедокскими катарами. Конечно, так они друг друга не называли: они были «друзьями Божьими» или добрыми христианами. Их также называли попроще - добрыми мужчинами и добрыми женщинами. Это немецкий монах, писавший в 1160-х годах, назвал «катарами» еретиков Рейнских земель. Конечно, несколько несправедливо то, что именно этим словом сегодня обозначают большинство еретических движений, появившихся в XII-XIII веках по всей Европе, но прежде всего, оно позволяет определить всю совокупность масштабного религиозного протеста, который тогда сотрясал Европу.
А всем ли известно, что катаризм на самом деле не был специфическим лангедокским феноменом? Были также катары на Севере Франции, в Шампани, Бургундии, во Фландрии и Германии, и даже в Великобритании! Но там репрессии были настолько быстрыми и насильственными, что не дали времени катарским общинам организоваться. Однако в Лангедоке, так же, как на Балканах и в Италии, сеньоры и городские консулаты отказывались проводить репрессии. Они даже благосклонно поглядывали на эту религию, заявляющую о том, что она и есть аутентичное христианство. В 1165 году в Сан-Фелис-Лаурагес возле Тулузы открыто состоялся катарский Собор. Он организовал четыре окситанских катарских епископства: Тулузы, Ажена, Каркассона и Альби.
Лауреат премии Французской Академии, полученной за первый том Эпопеи катаров, опубликованной в 1970 году, Мишель Рокебер, профессор философии и критик искусств, посвятил свою жизнь писателя бурной истории Окситании. Сегодня он считается одним из самых крупных специалистов по катаризму. (Статья писалась еще при жизни Мишеля Рокебера, умершего в 2019 году, - прим.пер.)
Мир и Царствие
Может быть, вы удивитесь тому, что тех, кого мы называем катарами и кого считали еретиками, другие христиане ловили, судили и сжигали… Ведь они так же верили в Евангелие! И у них не было другой цели, кроме распространения евангельского послания. Но они не верили в то, что видимый мир, материя, тела людей и животных были созданы благим Богом, потому что они находятся в этом материальном мире, тленном и обреченном на уничтожение, в мире, где царит зло: болезни, страдания, насилие, смерть. Только злой творец мог быть его причиной. Таким образом, существует два творения - одно благое и чисто духовное, а второе материальное и, следовательно, дурное. К тому же, сам Христос сказал: «Царствие Мое не от мира сего»…
Своей душой человек участвует в благом творении, а в дурном - своей плотью. Христос был послан Отцом, чтобы пробудить души, заключенные в дьявольских «одеждах кожаных», чтобы напомнить людям об их божественном происхождении и показать дорогу к спасению. Совершенные катары, то есть мужчины и женщины, принявшие обеты через таинство посвящения, которое также является крещением, consolament, уделяемое возложением рук, - жили в маленьких общинах в городах и деревнях. Чтобы выжить, они работали собственными руками. Они проповедовали Евангелие, обучали послушников, уделяли consolament умирающим, чтобы помочь спасти их души. Почти каждая деревня или город, особенно между Тулузой, Альби и Каркассоном, имеет название, которое до сих пор напоминает нам о каких-либо известных совершенных мужчинах и женщинах, бывших сеньорах или дамах: Гвиберте де Кастр, Жироде де Караман, Еве де Базьеж, Маркезии де Ланта, Оде де Фанжу, Бланш де Лаурак, Альгее де Лубен, Брайде де Рабастен, Арноде де Верфей, Пьере де Вендан… Мы знаем больше тысячи имен. Окситанский катаризм до сих пор находится на картах автомобильных дорог!
Север против Юга
Сразу же после своего избрания в 1198 году, Папа Иннокентий III стал добиваться использования силы против окситанских катаров. Он постановил, что все сеньоры, которые терпят катаров на своих землях, являются пособниками ереси, и тем самым их имущество подлежит конфискации. Он написал королю Франции Филиппу-Августу: «Присоедините графство Тулузское к своим владениям и поставьте там католических сеньоров!» Но Филипп-Август, не слишком желавший, чтобы Папа вмешивался в его дела, отказался посылать армию в край катаров.
И только в 1208 году, когда был убит папский легат, как говорили, по приказу графа Тулузского, Филипп-Август, наконец, позволил 500 рыцарям «взять крест» против еретиков. Весной 1209 года крестоносная армия собралась к северу от Лиона.
Июль 1209 года. Безье отказывается открыть ворота перед крестоносцами. Тогда город взяли штурмом, а все население было убито. Каркассон осадили; его виконта, Тренкавеля, взяли в плен и убили. Его титул и владения были переданы папским легатом сеньору из Иль-де-Франс Симону де Монфору. В течение девяти лет он завоевывал этот край. Он убивал, грабил, разорял, зажигал огромные массовые костры. Он распределял оккупированные сеньории между своими товарищами. Он завоевал Альбижуа, Аженэ, Керси и Руэрж.
Король Арагона прибыл на помощь окситанцам, но в 1213 году он был убит в битве при Мюрет. Монфор праздновал победу, и Святой Престол провозгласил его графом Тулузским вместо Раймонда VI, удалившегося в изгнание. Но завоеватель погиб в 1218 году, потому что ему разбило голову каменное ядро из катапульты, когда он осаждал восставшую Тулузу. Ему наследовал сын Амори, но будучи менее опытным, последний не смог удержать фронт перед освободительной войной, возглавленной Раймондом VI, его сыном Раймондом VII, графом де Фуа и всеми их вассалами. Одно за другим он терял завоевания своего отца, и, осажденный в Каркассоне в январе 1224 года, капитулировал и вернулся во Францию с последней горсткой верных рыцарей. Крестовый поход потерпел поражение. А катары, избежавшие костра, вновь поселились в освобожденном краю…
Тогда Святой Престол объявил в 1226 году второй крестовый поход, который на этот раз возглавил уже лично король Франции Людовик VIII… Край был истощен и обескровлен. Раймонд VII вынужден был подписать в 1229 году Парижский трактат, согласно которому большая часть его владений отходила королю. Его дочь Жанна была вынуждена выйти замуж за брата Людовика IX, а в трактате было сказано, что в случае их смерти и при отсутствии наследника все графство Тулузское отойдет королю… Вот почему с 1271 года Лангедок стал французским.
Монсегюр: штаб-квартира сопротивления
Поражение обрекло катаризм на подполье. Святой Престол, в конце концов, понял, что просто войной конкурента не уничтожить. Тогда он создал новую систему репрессий, чрезвычайный трибунал, названный Инквизицией. Но катарская Церковь продолжала сопротивляться. В 1232 году катарский епископ Гвиберт де Кастр и тридцать его товарищей прибыли в Монсегюр и попросили его сеньора Раймонда де Перейля сделать из него штаб-квартиру религиозного сопротивления. И с тех пор еще на 12 лет эта укрепленная деревня в арьежских Пиренеях давала приют более чем 200 совершенным, мужчинам и женщинам, под защитой гарнизона из сотни рыцарей, солдат и арбалетчиков под командованием зятя Раймонда де Перейля, Пьера-Роже де Мирпуа.
Именно из Монсегюра непрестанно отправлялись катарские служители, чтобы подпольно проповедовать свою веру и уделять consolament. В мае 1242 года отряд из Монсегюра убил инквизиторов, остановившихся в Авиньонет. Ответ католической Церкви и короля не заставил себя долго ждать. Весной 1243 года сенешаль Каркассона и архиепископ Нарбоннский собрали армию и явились осаждать Монсегюр, который держался более десяти месяцев. 16 марта 1244 года 225 совершенных мужчин и женщин, отказавшихся отречься от своей веры, были брошены в костер…
Конец «друзей Божьих»
Падение Монсегюра нанесло жестокий удар катарской Церкви. Ее высшая иерархия погибла. Сопротивление утратило свою штаб-квартиру. Подпольные сети были дезорганизованы. Однако запрещенная религия смогла выжить еще в течение семидесяти семи лет. Созданная после 1230 года Инквизиция прочесывала край и буквально пропускала через свои сети все население. То, чего Инквизиция пыталась достичь, было не просто признанием подозреваемого, но его раскаянием. Поэтому католическая Церковь открывала свои объятия раскаявшимся совершенным. Инквизитор также полагал, что признаком искренности является то, что раскаявшийся начинает доносить… Доносы были возведены в систему, окситанское общество было охвачено страхом и подозрением. Когда еретик упорствовал, то есть отказывался раскаяться и отречься от своей веры, его отправляли на костер. Однако 80 инквизиторов, которые действовали в Лангедоке в течение ста лет, сожгли намного меньше людей, чем Симон де Монфор в 1210-1211 годах. Но именно они покончили с катаризмом в 1321 году, когда в Виллеруж-Терменез был сожжен последний арестованный совершенный. Церковь друзей Божьих стала не более, чем воспоминанием.
Но инквизиторы даже не представляли себе, что полицейские реестры позволят историкам будущего реконструировать деревню за деревней историю окситанского катаризма, а земля Ок вновь обретет память о своих мучениках.
Pyrenees Cathares, 2005, рр. 18-21.
Катаризм, крестовые походы и Инквизиция
Судьба Лангедока восемьсот лет тому решалась в крови битв и в отблесках пламени костров.
Уже восемьсот лет, как катары исчезли, однако память о них все еще жива на окситанских землях. Кто не посещал или не мечтал посетить замки так называемой страны катаров, эти потрясающие руины, возведенные на обрывистых хребтах Корбьер или Кабардес, на пиках арьежских Пиренеев, на утесах по берегам Авейрона?... Эти убежища изгнанников были местами отчаянного сопротивления, они знавали долгие осады, массовые убийства и костры. От Пейрепертюзе до Монсегюра, от Керибюса до Терма, от Пенне до Кабарет, их названия звучат как эпизоды огромной и кровавой эпопеи. Действительно, понадобилось двадцать лет войны и сто лет Инквизиции, чтобы уничтожить в Лангедоке всех катаров до последнего человека.
Аутентичные катарские тексты
Но точно ли известно, кем были эти «еретики», то есть мужчины и женщины, которые решили думать и верить иначе, чем учила официальная Церковь? Сегодня иногда считается хорошим тоном во имя истории, которую можно назвать «гиперкритической», заявлять, что катары существовали разве что под пером клириков Средневековья. Такие историки уверяют, что Церковь, для достижения абсолютной власти, изобрела тех, кого стала преследовать. Она даже заставила людей поверить, что спорадические антиклерикальные движения, существовавшие по всей Западной Европе, являются чем-то вроде опасной контр-Церкви, представляющей угрозу для Римского христианства. Таким образом, ересь представляет собой конструкт, чистое следствие клерикального дискурса, без реального исторического воплощения.
К счастью, многие тысячи свидетельств, собранных самими инквизиторами во время допросов, доказывают, что на протяжении всего XIII века реально существовала запрещенная Церковь и религия. Вы скажете, что инквизиторы могли писать в своих досье все, что они хотели? Заглянем тогда в аутентичные катарские тексты. Немногие из них избежали уничтожения, потому что Инквизиция, естественно, конфисковывала и сжигала все, что могла обнаружить. До нас дошло только два теологических трактата, три Ритуала и комментарии к Pater, к чему можно еще добавить Новый Завет в переводе на окситанский язык для использования лангедокскими катарами. Конечно, так они друг друга не называли: они были «друзьями Божьими» или добрыми христианами. Их также называли попроще - добрыми мужчинами и добрыми женщинами. Это немецкий монах, писавший в 1160-х годах, назвал «катарами» еретиков Рейнских земель. Конечно, несколько несправедливо то, что именно этим словом сегодня обозначают большинство еретических движений, появившихся в XII-XIII веках по всей Европе, но прежде всего, оно позволяет определить всю совокупность масштабного религиозного протеста, который тогда сотрясал Европу.
А всем ли известно, что катаризм на самом деле не был специфическим лангедокским феноменом? Были также катары на Севере Франции, в Шампани, Бургундии, во Фландрии и Германии, и даже в Великобритании! Но там репрессии были настолько быстрыми и насильственными, что не дали времени катарским общинам организоваться. Однако в Лангедоке, так же, как на Балканах и в Италии, сеньоры и городские консулаты отказывались проводить репрессии. Они даже благосклонно поглядывали на эту религию, заявляющую о том, что она и есть аутентичное христианство. В 1165 году в Сан-Фелис-Лаурагес возле Тулузы открыто состоялся катарский Собор. Он организовал четыре окситанских катарских епископства: Тулузы, Ажена, Каркассона и Альби.
Лауреат премии Французской Академии, полученной за первый том Эпопеи катаров, опубликованной в 1970 году, Мишель Рокебер, профессор философии и критик искусств, посвятил свою жизнь писателя бурной истории Окситании. Сегодня он считается одним из самых крупных специалистов по катаризму. (Статья писалась еще при жизни Мишеля Рокебера, умершего в 2019 году, - прим.пер.)
Мир и Царствие
Может быть, вы удивитесь тому, что тех, кого мы называем катарами и кого считали еретиками, другие христиане ловили, судили и сжигали… Ведь они так же верили в Евангелие! И у них не было другой цели, кроме распространения евангельского послания. Но они не верили в то, что видимый мир, материя, тела людей и животных были созданы благим Богом, потому что они находятся в этом материальном мире, тленном и обреченном на уничтожение, в мире, где царит зло: болезни, страдания, насилие, смерть. Только злой творец мог быть его причиной. Таким образом, существует два творения - одно благое и чисто духовное, а второе материальное и, следовательно, дурное. К тому же, сам Христос сказал: «Царствие Мое не от мира сего»…
Своей душой человек участвует в благом творении, а в дурном - своей плотью. Христос был послан Отцом, чтобы пробудить души, заключенные в дьявольских «одеждах кожаных», чтобы напомнить людям об их божественном происхождении и показать дорогу к спасению. Совершенные катары, то есть мужчины и женщины, принявшие обеты через таинство посвящения, которое также является крещением, consolament, уделяемое возложением рук, - жили в маленьких общинах в городах и деревнях. Чтобы выжить, они работали собственными руками. Они проповедовали Евангелие, обучали послушников, уделяли consolament умирающим, чтобы помочь спасти их души. Почти каждая деревня или город, особенно между Тулузой, Альби и Каркассоном, имеет название, которое до сих пор напоминает нам о каких-либо известных совершенных мужчинах и женщинах, бывших сеньорах или дамах: Гвиберте де Кастр, Жироде де Караман, Еве де Базьеж, Маркезии де Ланта, Оде де Фанжу, Бланш де Лаурак, Альгее де Лубен, Брайде де Рабастен, Арноде де Верфей, Пьере де Вендан… Мы знаем больше тысячи имен. Окситанский катаризм до сих пор находится на картах автомобильных дорог!
Север против Юга
Сразу же после своего избрания в 1198 году, Папа Иннокентий III стал добиваться использования силы против окситанских катаров. Он постановил, что все сеньоры, которые терпят катаров на своих землях, являются пособниками ереси, и тем самым их имущество подлежит конфискации. Он написал королю Франции Филиппу-Августу: «Присоедините графство Тулузское к своим владениям и поставьте там католических сеньоров!» Но Филипп-Август, не слишком желавший, чтобы Папа вмешивался в его дела, отказался посылать армию в край катаров.
И только в 1208 году, когда был убит папский легат, как говорили, по приказу графа Тулузского, Филипп-Август, наконец, позволил 500 рыцарям «взять крест» против еретиков. Весной 1209 года крестоносная армия собралась к северу от Лиона.
Июль 1209 года. Безье отказывается открыть ворота перед крестоносцами. Тогда город взяли штурмом, а все население было убито. Каркассон осадили; его виконта, Тренкавеля, взяли в плен и убили. Его титул и владения были переданы папским легатом сеньору из Иль-де-Франс Симону де Монфору. В течение девяти лет он завоевывал этот край. Он убивал, грабил, разорял, зажигал огромные массовые костры. Он распределял оккупированные сеньории между своими товарищами. Он завоевал Альбижуа, Аженэ, Керси и Руэрж.
Король Арагона прибыл на помощь окситанцам, но в 1213 году он был убит в битве при Мюрет. Монфор праздновал победу, и Святой Престол провозгласил его графом Тулузским вместо Раймонда VI, удалившегося в изгнание. Но завоеватель погиб в 1218 году, потому что ему разбило голову каменное ядро из катапульты, когда он осаждал восставшую Тулузу. Ему наследовал сын Амори, но будучи менее опытным, последний не смог удержать фронт перед освободительной войной, возглавленной Раймондом VI, его сыном Раймондом VII, графом де Фуа и всеми их вассалами. Одно за другим он терял завоевания своего отца, и, осажденный в Каркассоне в январе 1224 года, капитулировал и вернулся во Францию с последней горсткой верных рыцарей. Крестовый поход потерпел поражение. А катары, избежавшие костра, вновь поселились в освобожденном краю…
Тогда Святой Престол объявил в 1226 году второй крестовый поход, который на этот раз возглавил уже лично король Франции Людовик VIII… Край был истощен и обескровлен. Раймонд VII вынужден был подписать в 1229 году Парижский трактат, согласно которому большая часть его владений отходила королю. Его дочь Жанна была вынуждена выйти замуж за брата Людовика IX, а в трактате было сказано, что в случае их смерти и при отсутствии наследника все графство Тулузское отойдет королю… Вот почему с 1271 года Лангедок стал французским.
Монсегюр: штаб-квартира сопротивления
Поражение обрекло катаризм на подполье. Святой Престол, в конце концов, понял, что просто войной конкурента не уничтожить. Тогда он создал новую систему репрессий, чрезвычайный трибунал, названный Инквизицией. Но катарская Церковь продолжала сопротивляться. В 1232 году катарский епископ Гвиберт де Кастр и тридцать его товарищей прибыли в Монсегюр и попросили его сеньора Раймонда де Перейля сделать из него штаб-квартиру религиозного сопротивления. И с тех пор еще на 12 лет эта укрепленная деревня в арьежских Пиренеях давала приют более чем 200 совершенным, мужчинам и женщинам, под защитой гарнизона из сотни рыцарей, солдат и арбалетчиков под командованием зятя Раймонда де Перейля, Пьера-Роже де Мирпуа.
Именно из Монсегюра непрестанно отправлялись катарские служители, чтобы подпольно проповедовать свою веру и уделять consolament. В мае 1242 года отряд из Монсегюра убил инквизиторов, остановившихся в Авиньонет. Ответ католической Церкви и короля не заставил себя долго ждать. Весной 1243 года сенешаль Каркассона и архиепископ Нарбоннский собрали армию и явились осаждать Монсегюр, который держался более десяти месяцев. 16 марта 1244 года 225 совершенных мужчин и женщин, отказавшихся отречься от своей веры, были брошены в костер…
Конец «друзей Божьих»
Падение Монсегюра нанесло жестокий удар катарской Церкви. Ее высшая иерархия погибла. Сопротивление утратило свою штаб-квартиру. Подпольные сети были дезорганизованы. Однако запрещенная религия смогла выжить еще в течение семидесяти семи лет. Созданная после 1230 года Инквизиция прочесывала край и буквально пропускала через свои сети все население. То, чего Инквизиция пыталась достичь, было не просто признанием подозреваемого, но его раскаянием. Поэтому католическая Церковь открывала свои объятия раскаявшимся совершенным. Инквизитор также полагал, что признаком искренности является то, что раскаявшийся начинает доносить… Доносы были возведены в систему, окситанское общество было охвачено страхом и подозрением. Когда еретик упорствовал, то есть отказывался раскаяться и отречься от своей веры, его отправляли на костер. Однако 80 инквизиторов, которые действовали в Лангедоке в течение ста лет, сожгли намного меньше людей, чем Симон де Монфор в 1210-1211 годах. Но именно они покончили с катаризмом в 1321 году, когда в Виллеруж-Терменез был сожжен последний арестованный совершенный. Церковь друзей Божьих стала не более, чем воспоминанием.
Но инквизиторы даже не представляли себе, что полицейские реестры позволят историкам будущего реконструировать деревню за деревней историю окситанского катаризма, а земля Ок вновь обретет память о своих мучениках.
Pyrenees Cathares, 2005, рр. 18-21.