Совесть и Закон? Нет, не слышали...
Оригинал взят у osolntseva в Совесть и Закон? Нет, не слышали...
Оригинал взят у kungurov в Совесть и Закон? Нет, не слышали...
В отношении Алексея Кунгурова совершено серьезное преступление. Интернет-СМИ продолжают писать об этом. Доказательства совершенного преступления выявляются каждый день. В одной из вчерашних публикаций эксперт Лысов заявил буквально следующее: "Я, честно говоря, ждал другого. Я ждал более мягкого. Я встречался с мамой Алексея дважды, и знаю, что у него дети, одному два года, другому шесть. И по-человечески мне Алексея жаль. Я думал, что ему все-таки условно дадут. Или отправят дело на новое доследование, что-то такое."
Вот как! Напрашиваются интересные выводы. Получается, что если бы эксперт Лысов знал о том, что Кунгурова посадят на реальный срок его заключение имело бы другие выводы. На лицо явная предвзятость, а это уже состав уголовного преступления. Получается, Лысов дал такое заключение под давлением или следователь Сухарев просто убеждал дать именно такое заключение, обещая что Кунгурова точно не посадят, а только "потренируют". С другими экспертами по делу Кунгурова все обстоит куда хуже. Похоже, экспертов по делу, как говорится "разводили в темную".
Ну понятно что следователь в данном деле всего лишь пешка, которая подчиняется указания своего руководителя Пятилетова, который в свою очередь очень дружен с губернатором Тюменской области Якушевым. К слову, кому интересно, можете набрать в Яндексе запрос «пятилетов роснефть рожин», и портрет данного фигуранта вам сразу станет понятен. Все сомнения о чистоплотности этот человек отпадут сами собой. К тому же у Тюменского ФСБ, после поста Кунгурова о его задержании в котором он знатно высмеял оборотней в погонах, появились железобетонные мотивы отомстить. А сколько таких мотивов о региональных чиновников! Впрочем, эти товарищи заслуживают отдельной серии постов. Сегодня не об этом.
Вообще дело Кунгурова носит прецедентный характер. Сплошь состоящее из фабрикаций, подтасовок, сведений личных счетов, оно должно сформировать ту колею, по которой в дальнейшем можно будет запускать колесо массовых репрессий.
Власти пытаются опробовать в качестве инструмента подавления неугодных террористическую статью. В рамках так называемого «пакета Яровой» были приняты поправки в УК, позволяющие карать «оправдателей» лишением свободы до 7 лет. Именно поэтому дело Кунгурова имеет большое значение.
С одной стороны, это показывает, насколько неуверенно чувствуют себя российские спецслужбы, фабрикуя политические дела против общественных деятелей (Кунгуров не занимался политикой, а только общественной деятельностью). С другой стороны, это показывает, что каратели ни перед чем не остановятся, чтобы закрыть на годы неудобного писателя, и «спасти честь мундира».
Самый главный вопрос: что является доказательной базой в деле об оправдании терроризма? Дело Кунгурова позволяет наглядно показать, какого характера прецедент пытаются сформировать карательные органы. Дело в том, что сама формулировка ст.205.2 в части публичного оправдания терроризма носит совершенно неконкретный характер и может трактоваться как угодно. Нисколько не проясняет дело и примечание в УК, уточняющее, что «под публичным оправданием терроризма, понимается публичное заявление о признании идеологии и практики терроризма правильными, нуждающимися в поддержке и подражании». В этом случае закон позволяет бросить за решётку, например, историка, который в ходе научной дискуссии заявил, что в условиях гражданской войны красный террор был ОПРАВДАН. Заявление публичное? Террор признан оправданным? Вот вам и оправдание терроризма в буквальном смысле. Срок гарантирован.
Однако на практике, разумеется, трудно найти человека, который бы буквально заявил: «Я считаю идеологию и практику терроризма правильными». Поэтому российская Фемида избирает другой путь доказательства вины - не важно, что заявил обвиняемый, важно, КАК это можно истолковать.
В тексте, инкриминируемом Кунгурову, нет высказываний оценочного характера, посвященных ИГИЛ, он лишь описывает ситуацию на Ближнем Востоке, сообщая те или иные факты. Констатация факта не выражает одобрения или порицания чего бы то ни было. Но это с точки зрения здравого смысла. Следователи ФСБ и прокуратура совершенно искренне уверены, что состав преступления заключается НЕ В СЛОВАХ обвиняемого, а в том, как эти слова интерпретируют третьи лица. В данном случае речь о свидетелях. О них мы уже говорили ранее
Действительно, мнение «свидетелей» о том, что «Кунгуров публично оправдал терроризм» субъективно, ничем не мотивировано и могло сложиться просто потому, что они глупы и не могут адекватно судить о событиях в далёкой Сирии. Но ведь в деле есть заключение экспертов, которое должно носить объективный характер. Более того, эксперты дают подписку о том, что предупреждены об уголовной ответственности по ст.307 УК РФ (заведомо ложное заключение эксперта).
Но в деле Кунгурова эксперты, видимо, получили прямое указание сфабриковать заключение. Это совершенно логично, поскольку инициировало дело Кунгурова ФСБ, а экспертизу проводило … тоже ФСБ в лице старшего эксперта криминалистической лаборатории УФСБ России по Свердловской области Мочаловой Светланы Анатольевны. Мочалова не стала сильно ломать голову над тем, как обосновать вину Кунгурова, и просто приписала ему высказывания, которых нет в инкриминируемом тексте. Например, она заявляет, что автор характеризует «Исламское государство, как организацию, которая не отличается жестокостью и проявляет религиозную терпимость к населению».
На самом деле автор упоминает о терпимости к светским политическим течениям в случаях, если собираются привлечь их к борьбе с общим врагом. Где тут хоть намёк на терпимость, например, к христианам или алавитам?
В инкриминируемом Кунгурову тексте есть одно высказывание оценочного характера о террористах: «Исламское Государство - всего лишь одна из десятков террористических организаций, далеко не самая кровожадная и безбашенная». Вы видите здесь одобрение терроризма? А эксперт Мочалова увидела в этих словах то, что «исламское государство не несёт для людей НИКАКОЙ угрозы».
Показательно, что с утверждением автора о том, что есть террористические организации более кровожадные, чем ИГ, эксперт даже не пытается спорить. Действительно, на фоне красных кхмеров, убивших 5-7 миллионов человек в Кампучии и строивших громадные пирамиды из черепов своих жертв, игиловцы смотрятся не самыми жестокими.
Но в данном случае «эксперту» Мочаловой следует объяснить, как утверждение о том, что ИГ - не самая кровожадная и безбашенная террористическая организация, может быть понято ею, как отрицание её опасного характера? Ведь фразу «гадюка - далеко не самая ядовитая и опасная змея» никто не воспримет как утверждение о том, что она не ядовита и безопасна. Таким образом, мы видим, что «филолог» Мочалова нагло и цинично надругается над самими основами лингвистики в своём «лингвистическом» исследовании.
Еще один «эксперт», который отличился в деле Кунгурова психолог Усова Ольга Валерьевна, доцент кафедры управления образованием ГАОУ ДПО СО «ИРО». В психологической части исследования проявляет ещё большую наглость и откровенно фальсифицирует текст, представленный ей для анализа. Уже многократно упоминалось, что она и читать-то не умет. Так, пожелание автора к террористам ехать из России в Сирию и САМОУТИЛИЗИРОВАТЬСЯ там, то есть самоуничтожиться, она переиначивает в призыв ехать САМОАКТУАЛИЗИРОВАТЬСЯ, то есть заниматься самосовершенствованием своих навыков. Из этого она делает вывод, что автор текста пропагандирует насилие и терроризм! На суде, когда Алексей задал ей вопрос «уверенна ли она в своем экспертном заключении» она согласилась, что «возможно не внимательно прочитала некоторые слова, но это не влияет на конечные выводы экспертизы».
Состав преступления в действиях «экспертов», предусмотренного ст.307 УК РФ налицо, но поскольку Мочалова и Усова выполняли спецзадание ФСБ, то рассчитывать на то, что они понесут наказание за фабрикацию ими «экспертизы», нельзя даже гипотетически.
Это лишь малая часть подтасовок, допущенных Мочаловой и Усовой. В своем экспертном заключении они на 50 листах, занимались сплошным словоблудием и фабрикациями.
Но судью это нисколько не смутило. Он принял к сведению только эту, «правильную», экспертизу. Давая зеленый свет всем таким вот «экспертам» как Светлана Анатольевна Мочалова.
Сейчас, все «филологи в погонах», без оглядки на закон и здравый смысл, будут делать «правильные» выводы в своих заключениях или будут просто менять фамилии в экспертном заключении, которое один раз уже прокатило в суде.
Оригинал взят у kungurov в Совесть и Закон? Нет, не слышали...
В отношении Алексея Кунгурова совершено серьезное преступление. Интернет-СМИ продолжают писать об этом. Доказательства совершенного преступления выявляются каждый день. В одной из вчерашних публикаций эксперт Лысов заявил буквально следующее: "Я, честно говоря, ждал другого. Я ждал более мягкого. Я встречался с мамой Алексея дважды, и знаю, что у него дети, одному два года, другому шесть. И по-человечески мне Алексея жаль. Я думал, что ему все-таки условно дадут. Или отправят дело на новое доследование, что-то такое."
Вот как! Напрашиваются интересные выводы. Получается, что если бы эксперт Лысов знал о том, что Кунгурова посадят на реальный срок его заключение имело бы другие выводы. На лицо явная предвзятость, а это уже состав уголовного преступления. Получается, Лысов дал такое заключение под давлением или следователь Сухарев просто убеждал дать именно такое заключение, обещая что Кунгурова точно не посадят, а только "потренируют". С другими экспертами по делу Кунгурова все обстоит куда хуже. Похоже, экспертов по делу, как говорится "разводили в темную".
Ну понятно что следователь в данном деле всего лишь пешка, которая подчиняется указания своего руководителя Пятилетова, который в свою очередь очень дружен с губернатором Тюменской области Якушевым. К слову, кому интересно, можете набрать в Яндексе запрос «пятилетов роснефть рожин», и портрет данного фигуранта вам сразу станет понятен. Все сомнения о чистоплотности этот человек отпадут сами собой. К тому же у Тюменского ФСБ, после поста Кунгурова о его задержании в котором он знатно высмеял оборотней в погонах, появились железобетонные мотивы отомстить. А сколько таких мотивов о региональных чиновников! Впрочем, эти товарищи заслуживают отдельной серии постов. Сегодня не об этом.
Вообще дело Кунгурова носит прецедентный характер. Сплошь состоящее из фабрикаций, подтасовок, сведений личных счетов, оно должно сформировать ту колею, по которой в дальнейшем можно будет запускать колесо массовых репрессий.
Власти пытаются опробовать в качестве инструмента подавления неугодных террористическую статью. В рамках так называемого «пакета Яровой» были приняты поправки в УК, позволяющие карать «оправдателей» лишением свободы до 7 лет. Именно поэтому дело Кунгурова имеет большое значение.
С одной стороны, это показывает, насколько неуверенно чувствуют себя российские спецслужбы, фабрикуя политические дела против общественных деятелей (Кунгуров не занимался политикой, а только общественной деятельностью). С другой стороны, это показывает, что каратели ни перед чем не остановятся, чтобы закрыть на годы неудобного писателя, и «спасти честь мундира».
Самый главный вопрос: что является доказательной базой в деле об оправдании терроризма? Дело Кунгурова позволяет наглядно показать, какого характера прецедент пытаются сформировать карательные органы. Дело в том, что сама формулировка ст.205.2 в части публичного оправдания терроризма носит совершенно неконкретный характер и может трактоваться как угодно. Нисколько не проясняет дело и примечание в УК, уточняющее, что «под публичным оправданием терроризма, понимается публичное заявление о признании идеологии и практики терроризма правильными, нуждающимися в поддержке и подражании». В этом случае закон позволяет бросить за решётку, например, историка, который в ходе научной дискуссии заявил, что в условиях гражданской войны красный террор был ОПРАВДАН. Заявление публичное? Террор признан оправданным? Вот вам и оправдание терроризма в буквальном смысле. Срок гарантирован.
Однако на практике, разумеется, трудно найти человека, который бы буквально заявил: «Я считаю идеологию и практику терроризма правильными». Поэтому российская Фемида избирает другой путь доказательства вины - не важно, что заявил обвиняемый, важно, КАК это можно истолковать.
В тексте, инкриминируемом Кунгурову, нет высказываний оценочного характера, посвященных ИГИЛ, он лишь описывает ситуацию на Ближнем Востоке, сообщая те или иные факты. Констатация факта не выражает одобрения или порицания чего бы то ни было. Но это с точки зрения здравого смысла. Следователи ФСБ и прокуратура совершенно искренне уверены, что состав преступления заключается НЕ В СЛОВАХ обвиняемого, а в том, как эти слова интерпретируют третьи лица. В данном случае речь о свидетелях. О них мы уже говорили ранее
Действительно, мнение «свидетелей» о том, что «Кунгуров публично оправдал терроризм» субъективно, ничем не мотивировано и могло сложиться просто потому, что они глупы и не могут адекватно судить о событиях в далёкой Сирии. Но ведь в деле есть заключение экспертов, которое должно носить объективный характер. Более того, эксперты дают подписку о том, что предупреждены об уголовной ответственности по ст.307 УК РФ (заведомо ложное заключение эксперта).
Но в деле Кунгурова эксперты, видимо, получили прямое указание сфабриковать заключение. Это совершенно логично, поскольку инициировало дело Кунгурова ФСБ, а экспертизу проводило … тоже ФСБ в лице старшего эксперта криминалистической лаборатории УФСБ России по Свердловской области Мочаловой Светланы Анатольевны. Мочалова не стала сильно ломать голову над тем, как обосновать вину Кунгурова, и просто приписала ему высказывания, которых нет в инкриминируемом тексте. Например, она заявляет, что автор характеризует «Исламское государство, как организацию, которая не отличается жестокостью и проявляет религиозную терпимость к населению».
На самом деле автор упоминает о терпимости к светским политическим течениям в случаях, если собираются привлечь их к борьбе с общим врагом. Где тут хоть намёк на терпимость, например, к христианам или алавитам?
В инкриминируемом Кунгурову тексте есть одно высказывание оценочного характера о террористах: «Исламское Государство - всего лишь одна из десятков террористических организаций, далеко не самая кровожадная и безбашенная». Вы видите здесь одобрение терроризма? А эксперт Мочалова увидела в этих словах то, что «исламское государство не несёт для людей НИКАКОЙ угрозы».
Показательно, что с утверждением автора о том, что есть террористические организации более кровожадные, чем ИГ, эксперт даже не пытается спорить. Действительно, на фоне красных кхмеров, убивших 5-7 миллионов человек в Кампучии и строивших громадные пирамиды из черепов своих жертв, игиловцы смотрятся не самыми жестокими.
Но в данном случае «эксперту» Мочаловой следует объяснить, как утверждение о том, что ИГ - не самая кровожадная и безбашенная террористическая организация, может быть понято ею, как отрицание её опасного характера? Ведь фразу «гадюка - далеко не самая ядовитая и опасная змея» никто не воспримет как утверждение о том, что она не ядовита и безопасна. Таким образом, мы видим, что «филолог» Мочалова нагло и цинично надругается над самими основами лингвистики в своём «лингвистическом» исследовании.
Еще один «эксперт», который отличился в деле Кунгурова психолог Усова Ольга Валерьевна, доцент кафедры управления образованием ГАОУ ДПО СО «ИРО». В психологической части исследования проявляет ещё большую наглость и откровенно фальсифицирует текст, представленный ей для анализа. Уже многократно упоминалось, что она и читать-то не умет. Так, пожелание автора к террористам ехать из России в Сирию и САМОУТИЛИЗИРОВАТЬСЯ там, то есть самоуничтожиться, она переиначивает в призыв ехать САМОАКТУАЛИЗИРОВАТЬСЯ, то есть заниматься самосовершенствованием своих навыков. Из этого она делает вывод, что автор текста пропагандирует насилие и терроризм! На суде, когда Алексей задал ей вопрос «уверенна ли она в своем экспертном заключении» она согласилась, что «возможно не внимательно прочитала некоторые слова, но это не влияет на конечные выводы экспертизы».
Состав преступления в действиях «экспертов», предусмотренного ст.307 УК РФ налицо, но поскольку Мочалова и Усова выполняли спецзадание ФСБ, то рассчитывать на то, что они понесут наказание за фабрикацию ими «экспертизы», нельзя даже гипотетически.
Это лишь малая часть подтасовок, допущенных Мочаловой и Усовой. В своем экспертном заключении они на 50 листах, занимались сплошным словоблудием и фабрикациями.
Но судью это нисколько не смутило. Он принял к сведению только эту, «правильную», экспертизу. Давая зеленый свет всем таким вот «экспертам» как Светлана Анатольевна Мочалова.
Сейчас, все «филологи в погонах», без оглядки на закон и здравый смысл, будут делать «правильные» выводы в своих заключениях или будут просто менять фамилии в экспертном заключении, которое один раз уже прокатило в суде.