Наконец увидела «Догвиль» Ларса Фон Триера.
Наконец увидела «Догвиль» Ларса Фон Триера.
(за неимением достаточного количества свободного времени для вдумчивого просмотра трёхчасовой картины смотрели в два захода, за два вечера)
Только что закончили. Вкратце напишу, что отозвалось, чтоб не забыть
Ключевой разговор отца и дочери о высокомерии и великодушии. Которое должно быть избирательным. Иначе - грош цена ему.
Человеколюбие - да, но если люди ведут себя, как псы, (dog-виль), «жестоко пресекать в них проявления звериной натуры. Тогда есть шанс выдрессировать их хорошо». (и выживает из всего города только собака - надпись «Dog» и нарисованная собака оживают. В то время как очертания города оказываются стёрты с поверхности. Вместе с жителями)
Позиция же дочки (в начале разговора о высокомерии и великодушии) - прощать, терпеть, мириться до последнего, закрывая глаза на всю людскую мерзость. Тащить на цепи свой жёрнов с ангельской улыбкой.
«Но ведь такое человеколюбие - ещё большее высокомерие», - возражает отец.
Это самолюбование. Другое проявление гордыни. Ещё более чудовищное.
Дочка выходит из машины в смутных чувствах, но, мне казалось, и в тот момент ещё не всё потеряно с вопросом человеколюбия для неё.
Но вот сбивчивый и трусливый монолог бывшего возлюбленного - и всё становится на места. Девочка, наивно полагавшая, что достаточно просто сказать «он хороший», чтобы полюбить человека, быстро расстаётся с этой иллюзией. («Бог наделил её чудесным даром - быстро забывать плохое, и смотреть только вперёд» - голос автора, когда героиня засыпает после очередного изнасилования). «Теперь в её душе поселилась трагедия и печаль» - констатирует автор теперь, когда всё романтическое очарование собственного величия для неё рассеялось; она вспомнила, что она - папина девочка, у нее есть защитник большой и сильный, который её в обиду не даст. можно расслабиться и не играть в трудные игры.
И вот тема - палач и жертва.
Цепь перепилена, тяжёлый жёрнов романтической жертвы сброшен - девочка становится взрослой. И этот взгляд Кидман через плечо - новый. Трагичный. Жёсткий. Но категоричность и желание судить, вершить чужие судьбы - прежняя, детская, подростково-бунтарская.
«Папа, с властью я получаю права и обязанности?» - «да, дочка»
Только у «папиной дочки» масштабчик иной:
ты расколотила семь моих фарфоровых безделушек - расстреляем твоих семерых детей. «И скажите ей, что остановитесь, если она сможет сдержать слёзы».
Жертва превращается в палача.
Ещё тема - власть человека над человеком. Во что превращает людей чувство власти над сородичами. Девушка, сидящая в машине, сомневается, взять власть или отказаться от неё. Потому что на протяжении нескольких месяцев находилась во власти других людей. И на себе ощутила, как власть меняет людей.
Ведь она попала в этот «собачий городишко» как несчастная жертва. И люди, как раз накануне много и высокопарно говорившие о человеколюбии и «чувстве локтя», милостиво приняли её. «Мы спасём тебя - это в нашей власти». Упиваются ли они в этот момент своим человеколюбием? Ещё бы! Тешат ли свою гордыню - каждый по-своему? А как же!
«Мне неловко, что я буду у вас в долгу - позвольте мне делать какую-нибудь работу для вас»
«О, что вы, мисс, - возражают они с великодушной улыбкой, - у нас нет никакой работы для вас!»
Но проходит время - и её настойчивые предложения своей помощи находят отклик. И то правда - когда так настойчиво предлагают, спешат услужить (да к тому же такие очаровательные глазки!) - как тут откажешь? И вот уже ощущение власти над этой пришелицей закрепляется, пускает корни в душах горожан, питаясь их пороками.
«Грэйс, жители напуганы новой информацией из полиции - я думаю, ты должна работать на них больше, чтобы они не чувствовали душевный дискомфорт в связи с тем, что по-прежнему укрывают тебя».
И - ! здесь бы наступить перелому - но…
Но у взаимодействия - две стороны. И жертва отвечает: «Разумеется, я согласна» - принимает новые условия, ещё не понимая, что игра для неё вот-вот зайдёт слишком далеко.
Вот об этом и скажет (даже не ведая, как точно) - ее отец: «надо пресекать в них звериные наклонности, и тогда есть шанс, что они вырастут достойными людьми».
Но вместо того, чтобы сказать:
«Дорогие горожане, вы достаточно хорошего сделали для меня, я ценю вашу доброту, но по моему, вы зашли слишком далеко» - Грейс молчаливо соглашается. Задирает юбку. Терпит оскорбления. Улыбается. И в конце концов надевает на шею собачью цепь. Но и во всем этом она продолжает верить своему Тому: "это замечательный план, ты молодец" (в её голове "ты хороший" значит "я люблю тебя". вот почему так бескомпромиссно в конце. хороший стал плохим. стало быть, не люблю больше. а стало быть - "Прощай, Том"
Гордячка насиделась-наигралась с цепочкой - приехал папинька, дочка топает ножкой: «Расстрелять всех, город сжечь. И поднять шторки»
Это то, что зацепило особенно, что сейчас - на поверхности и о чём могу сказать. Ясно, что кино - многослойное, и много ещё чего бродит внутри и пока ещё на стадии осознавания.
PS и конечно же - прочуствована сразу параллель с другим фильмом Триера - «рассекая волны». Человек - и общество. («Что значит любить человека?!» - восклицает там героиня). Ценности истинные и ложные. Говорить о высокой морали - и быть праведным в жизни…