- "Значит ты один спасешься, - возразили монофелиты преп. Максиму, отказывавшемуся от общения с ними, - а все прочие погибнут".
Святый ответил на это: "Когда все люди поклонялись в Вавилоне золотому истукану, три святые отрока никого не осуждали на погибель, Они не о том заботились, что делали другие, а только о самих себе, чтобы не отпасть от истинного благочестия. (Прор. Да. гл.3) Точно так же и Даниил, брошенный в ров, не осуждал никого из тех, которые, исполняя закон Дария, не хотели молиться Богу, а имел в виду свой долг, и желал лучше умереть, чем согрешить и казниться пред своею совестью за преступление Закона Божия (гл. 14.ст.I и след.). И мне не Дай Бог осуждать кого-либо или говорить, что я один спасусь, однако же я согласен скорее умереть, чем, отступив в чем-нибудь от правой веры, терпеть муки совести".
- "Но что ты будешь делать, - сказали ему посланные, когда римляне соединятся с византийцами. Вчера ведь пришли из Рима два апокрисиария, и завтра в день воскресный, будут причащаться с патриархом Пречистых Тайн."
Преподобный ответил:
- "Если и вся вселенная начнет причащаться с патриархом, я не причащусь с ним. Ибо я знаю из писаний св. Апостола Павла, что Дух Святый предает анафеме даже Ангелов, если бы они стали благовествовать иначе, внося что либо новое". (Галат. I,8). (Жития Святых - 21 января стр. 709-10).