Духовник лагеря иеромонах Виталий (Устинов), будущий Первоиерарх Русской Зарубежной Церкви
Редкие кадры, сделанные русскими эмигрантами в 1946 году в лагере для перемещённых лиц Фишбек на севере Германии. На уникальных снимках запечатлён совсем молодой духовник лагеря иеромонах Виталий (Устинов), будущий Первоиерарх Русской Зарубежной Церкви.
"Отец Виталий бесстрашно вершил свой пастырский долг. Постоянно разъезжал по русским рабочим и военнопленным лагерям. По отношению к администрации лагерей он вел себя не как робкий проситель, а как имеющий на то полное право. По приезде в лагерь у начальства он просто требовал, чтобы русские были освобождены от работы для присутствия на богослужении. Немцы, не привыкшие к такому поведению, пасовали, предполагая, что он имеет на это право. Вспоминаю один такой случай, о котором рассказывал Владыка. На просьбу к коменданту, чтобы рабочих собрали для службы, тот резко пробурчал:
- На это нет распоряжения, - указывая при этом на большой портрет фюрера. На это, не задумываясь, Владыка выпалил:
- А у меня есть приказ свыше, - указывая пальцем вверх.
Комендант опешил и немедленно дал распоряжение, и служба прошла с большим подъемом. Только когда я покинул лагерь до меня дошло, в какой опасности я находился" (Из воспоминаний В. Молчанова).
"Отец Виталий бесстрашно вершил свой пастырский долг. Постоянно разъезжал по русским рабочим и военнопленным лагерям. По отношению к администрации лагерей он вел себя не как робкий проситель, а как имеющий на то полное право. По приезде в лагерь у начальства он просто требовал, чтобы русские были освобождены от работы для присутствия на богослужении. Немцы, не привыкшие к такому поведению, пасовали, предполагая, что он имеет на это право. Вспоминаю один такой случай, о котором рассказывал Владыка. На просьбу к коменданту, чтобы рабочих собрали для службы, тот резко пробурчал:
- На это нет распоряжения, - указывая при этом на большой портрет фюрера. На это, не задумываясь, Владыка выпалил:
- А у меня есть приказ свыше, - указывая пальцем вверх.
Комендант опешил и немедленно дал распоряжение, и служба прошла с большим подъемом. Только когда я покинул лагерь до меня дошло, в какой опасности я находился" (Из воспоминаний В. Молчанова).