Суть имяславских споров
На протяжении последнего столетия не прекращаются споры об имяславии. Именно споры, а не полемики или дискуссии. Потому что цель дискуссии - рассмотрение проблемы, выявление различных точек зрения на нее; полемики - установление истины в процессе честного и аргументированного отстаивания сторонами своих, несогласных между собой, позиций. Принципиальное отличие спора от дискуссии и полемики заключается в том, что один из участников спора ставит своей целью не обосновать свою позицию, а настоять на ней, даже при отсутствии необходимой для этого аргументации. Так в чем же суть затеянных имяславцами споров?
Каждому интересующемуся проблемой имяславия известна введенная в употребление Иоанном Кронштадтским недвусмысленная формула: «Имя Божие есть Сам Бог», - выражающая всю суть имяславия. Поэтому любые споры об имяславии крутятся именно вокруг нее. Однако сторонники имяславия стараются отвести от этого внимание всеми возможными способами.
Лукавство имяславцев состоит в том, что, не отказываясь от своей формулы, являющейся флагом имяславия, они пытаются ее уточнить, тем самым незаметно (как им кажется) изменяя ее суть.
Это лукавство отчетливо видно на примере высказывания одного из их апологетов П. Флоренского: «Имя Божие есть Бог и именно Сам Бог, но Бог не есть ни имя Его, ни Самое Имя Его».
Дополнение основной формулы тезисом «Бог - не имя» при сохранении тезиса «имя Божие - Бог» нисколько не меняет языческой сущности имяславия. Ведь, если мы неложно утверждаем: «кастрюля есть посуда», - разумно отвергая мысль: «посуда есть кастрюля», - то это означает признание факта существования различных видов посуды. Точно так же, как следование за Флоренским означает признание существования различных видов богов: признание имени Божия как разновидности Бога.
Еще более лукавы слова другого сторонника имяславия - В.Н. Лосского:
«Вопрос (догматический) об Имени Божием, о словесно-мысленном выражении ("символе") Божества, столь же важен, как и вопрос об иконах. Как тогда Православная формулировка Истины об иконах стала "торжеством Православия", так и теперь православное учение об именах вместе со всеми, связанными с ним вопросами (забытое многими учение святого Григория Паламы, - благодать, молитва, подлинная "антропология", учение об уме и сердце, о "внутреннем человеке" и прочее) - должно привести к новому Торжеству Православия, к явлению новых благодатных сил и святости. Вопрос об "имяславстве" стоит где-то в глубине церковного сознания. Ответа он еще не получил (вернее формулировки: ответ у Церкви всегда есть, надо его услышать и выразить). Но "имяславские споры" наметили два тока в Русском Богословии, сознательно или бессознательно определившихся по отношению к "имяславству". Один ток - враждебный имяславцам, отрицающий самый вопрос о почитании Имени: это только "иконоборцы", рационалисты, видящие в религии только волевые отношения и слепые к природе (Божественной благодати); таков Митрополит Антоний [Храповицкий], как самый яркий пример. Другие течения, - не всегда прямо и открыто примыкающие к имяславию, - представляют, тем не менее, крайнее, "имябожное" его выражение, где самая звуковая материя, так сказать "плоть" имени уже становится Божественной по природе, некоей естественной силой (все равно, как если бы противники иконоборства стали утверждать Божественную "нетварность" доски и краски икон). Этот последний ток - в широком смысле - развертывается как софианство, где смешивается Бог и тварь. И то, и другое ложно. Путь к Православному разумению имяславства лежит через осторожную, еще слишком бледную формулу архиепископа Феофана (Полтавского): "В Имени Божием почиет Божество" (Божественная энергия). Когда будет ясная формула, исполненная духовного опыта и "очевидная" духовно - многие вопросы сами собой отпадут, и многие сложности представятся детски простыми».
Высказанные Лосским мысли нельзя обойти вниманием, поскольку они точно отражают позицию и нынешних имяславцев.
Итак, что же поведал нам этот философ, почему-то называемый некоторыми богословом? Попробуем разобраться, где в его словах ложь и где правда.
Чтобы выявить ложь Лосского достаточно спросить его (и вместе с ним нынешних имяславцев): каким образом можно без лукавства связать имяславское учение с учением св. Григория Паламы, никогда не приравнивавшего имя Божие к Самому Богу? Разве святость имени Божия зависит даже в малейшей степени от признания имяславской формулы? И разве исихасты, которым и в страшном сне не могла присниться эта формула, не доказали делом святость имени Божия? Понятно, что честного ответа на эти вопросы у имяславцев нет.
Ложь Лосского (как и нынешних имяславцев) состоит и в дистанцировании от имяславцев, называемых им имябожниками. Но есть ли дело православному до разногласий между язычниками: для тех и других имя Божие есть Сам Бог.
Правда Лосского состоит в том, что вопрос об имени Божием является догматическим, но заметим: он является таковым для язычества, а не для православия, догматика которого заключена в Символе Веры (содержание некоторых членов которого разъяснено святыми отцами на Вселенских Соборах) и догмате об иконопочитании.
Правда то, что у Церкви всегда есть ответ, но не подразумеваемый Лосским имяславский, а православный.
Поиски правды в словах: «Когда будет ясная формула, исполненная духовного опыта и "очевидная" духовно - многие вопросы сами собой отпадут, и многие сложности представятся детски простыми», - оканчиваются осознанием невозможности ясного формулирования несуществующей сущности.
Как видим, даже правда преподносится Лосским лукаво. Невозможно подвергнуть сомнению лишь то, что упомянутые Лосским имяславские споры суть именно споры. Так же, как нет сомнений в том, что, не понимая значения слова "спор", он не понимал смысла сказанного им самим.
Таким образом, единственной действительной правдой в словах Лосского является фактическое указание на отсутствие (также скрываемое им в меру возможности) какой-либо реальной сущности имяславия.
Все остальное - лукавая ложь, поддерживаемая попытками подмены изначальной имяславской формулы другой - неведомой самим имяславцам - при эклектическом настаивании на первой.
В этом и заключается вся суть имяславских споров.