ПОХОЖЕ, БАСТРЫКИН...ТОГО. ДОБОРОЛСЯ.
Похоже, известный ленинградский законник "Профессор" Бастрыкин, вслед за пламенным генералом Маркиным перевернул очередную страницу борений, горений и одержаний в истории российских Силовикофф (ТМ).
Пал неутомимый герой, одновременно сокрушавший олигархов и чиновников оставшихся (как повествует слэнг оных)" голыми". Ощутивших длань слуг Закона, страх, голод, тоску и брошенность верными друзьями из АП и прочих могучих вершителей судеб.
Склоним же голову, товарищи и господа. И восчуствуем вновь перменчивость Фортуны, тщету многолетнего построения могучего суперведомства с десятками зданий, твердынями и застенками, больно бьющими следаками и операми, тыщами черных фордиков с красной полосой и вооще...И длинная, длинная дорога в дюнах нашего героя, упрямо и отважно боровшегося с юкосами, прокурорскими, регионалами, спецкорами Новой Газеты и редактором Муратовым, казино, откатами и закатами, мировой закулисою и отечественной пятой колонною.
Он был - таки не взорван (злодейски) на известном километре железной дороги для Сапсана, где вместе с Якуниным сразу же понял, что рельс исковеркал враг. Не посмела прикрученная хладеющей рукой салафита граната от ВОГа, с ее 17 г. октола покуситься на нашего ненасытного искателя подвигов. И пресса не смогла. И даже генпрокурор Чайка, любовь которого окутывала нашего героя с ног до головы и повсюду.
Но, что характерно - смелый, резкий и чОткий Бастрыкин уходит во тьму легенд, мифов и эпоса, а бесцветный Чайка продолжает держать на каменных руках нешироких своих плечах сводъ уложений законов российских. Ибо слух его остр и слышит он то, что еше только зарождается на тех устах, которые не говорят по фламандски...
Прощай же, наш Катонъ. Придут новые борцы. Будет написаны новые свитки проскрипций и новые наручники во множестве защелкнутся на хладных десницах , как истинных злодеев, так и иных..нужных для дела.
А охранникам и совбезу ты и вовсе не нужен.
Далее - молчание.
Пал неутомимый герой, одновременно сокрушавший олигархов и чиновников оставшихся (как повествует слэнг оных)" голыми". Ощутивших длань слуг Закона, страх, голод, тоску и брошенность верными друзьями из АП и прочих могучих вершителей судеб.
Склоним же голову, товарищи и господа. И восчуствуем вновь перменчивость Фортуны, тщету многолетнего построения могучего суперведомства с десятками зданий, твердынями и застенками, больно бьющими следаками и операми, тыщами черных фордиков с красной полосой и вооще...И длинная, длинная дорога в дюнах нашего героя, упрямо и отважно боровшегося с юкосами, прокурорскими, регионалами, спецкорами Новой Газеты и редактором Муратовым, казино, откатами и закатами, мировой закулисою и отечественной пятой колонною.
Он был - таки не взорван (злодейски) на известном километре железной дороги для Сапсана, где вместе с Якуниным сразу же понял, что рельс исковеркал враг. Не посмела прикрученная хладеющей рукой салафита граната от ВОГа, с ее 17 г. октола покуситься на нашего ненасытного искателя подвигов. И пресса не смогла. И даже генпрокурор Чайка, любовь которого окутывала нашего героя с ног до головы и повсюду.
Но, что характерно - смелый, резкий и чОткий Бастрыкин уходит во тьму легенд, мифов и эпоса, а бесцветный Чайка продолжает держать на каменных руках нешироких своих плечах сводъ уложений законов российских. Ибо слух его остр и слышит он то, что еше только зарождается на тех устах, которые не говорят по фламандски...
Прощай же, наш Катонъ. Придут новые борцы. Будет написаны новые свитки проскрипций и новые наручники во множестве защелкнутся на хладных десницах , как истинных злодеев, так и иных..нужных для дела.
А охранникам и совбезу ты и вовсе не нужен.
Далее - молчание.