Осень приде...снова (пара слов в память праотца русских князей)
В этом году традиционный осенний пост будет об Игоре, первом Рюриковиче (да простит меня Илья Левко!) на русском престоле, безвременно умершем в лесах Древлянской земли от рук бунтовщиков, недовольных налоговой политикой русского правительства.
Вопреки мнению любителей и исследователей ранней русской истории, наши предки довольно мало внимания уделяли пресловутому Рюрику, вокруг которого который век ломают копья сторонники и противники норманнской теории происхождения Руси. Для летописцев Рюрик и его призвание северными "племенами" лишь малозначимый эпизод на заре истории Русского государства, о которой (заре) сами летописцы знали крайне мало, случившийся где-то на окраине русской ойкумены. Истинным основателем рода русских князей, Великих князей и царей всея Руси 10-16 вв., а также их многочисленных потомков, правящих в недавнем прошлом (а по мнению конспирологов, даже и теперь) едва ли не всем цивилизованным миром (напомню, что по женской линии, через Анну, королеву Франции, потомками Ярослава Мудрого и его прадедушки официально считаются все потомки этой женщины; к примеру, к ней возводили свой род российские императоры Петр III и Екатерина Великая), считался "старый" Игорь. Именно в таком качестве праотца он выступает и в древнейших внелетописных памятниках, в которых приводится генеалогия русских князей (у Иакова Мниха и Иллариона): среди предков Владимира Крестителя и Ярослава Мудрого называются только Игорь, Ольга и их сын Святослав. На этом зыбком основании многие пытаются доказывать вымышленность Рюрика и его родства с князьями-"Рюриковичами". Моя позиция в этом вопросе проста: мы не можем доказать вымышленность или подложность фигуры Рюрика, поэтому остается только принять официальную летописную версию за неимением альтернативы, хотя и с определенным сомнением.
Вспомним еще раз слова древних об этом человеке, который частенько выводится на страницах современных исторических трактатов неудачником и изгоем в собственном государстве.
НПЛмл: "И вырос Игорь, и стал мудрым и храбрым" - как и положено настоящему эпическому герою, созидающему государство Киевское.
Митрополит Иларион про Игоря и его сына Святослава: "мужеством же и храбрством крепостию поминаются ныне и слывут».
В летописных преданиях, кратко повествующих о деяниях Игоря, нет ни намека на какое-либо отрицательное отношение к нашему герою, если не считать характеристику, вложенную в уста древлянских послов - сватов, оправдывающих убийство Игоря в Киеве, перед Ольгой. Восхваление кровавой мести древлянам самой Ольги в последующих строках предания свидетельствует о том, что автору тех древних строк отношение древлян к Игорю было не свойственно.
Впрочем, мне не очень хочется подробно разговаривать о превратностях жизненного пути Игоря в очередной раз. Сегодня, я пишу о другом.
Фигура Игоря, как и его реального или мнимого отца Рюрика, занимает важное место в норманнско-антинорманнских спорах. Традиционно, норманисты трактуют имя Игоря (Ингоря) как искаженное скандинавское "Ингварь". Противники данного утверждения указывают на то, что на Руси были в ходу оба имени, причем их никогда не путали. Справедливости ради, следует отметить, что на это есть свои контрдоводы: имя "Ингварь" появляется на Руси в этой форме только в 12 веке, когда самими русскими связь этого имени с именем "Игорь" могла не осознаваться. Однако, против выведения имени "Ингорь" из "Ингварь" имеются некоторые доводы лингвистического характера. Я конечно не могу судить в этой области профессионально, однако при наличии множества доводов против скандинавской теории происхождения Руси и ее правящей элиты, такие замечания как наличие более близкого к русской форме германского по происхождению имени "Инго", зафиксированного в истории Карантании, и "Ингер" среди византийской знати 9 века (без всякого основания приписываемого выходцу из Скандинавии), попытки привязать имя праотца русских князей к Скандинавии несколько сомнительны. Оказалось, что и среди лингвистов - норманистов встречаются подобные взгляды. Так, С.Л. Николаев, пытаясь объяснить различия между именами "варяго-русов" со скандинавскими предлагает теорию особого "варяго-русского" диалекта, на котором говорила русская знать 9-11 вв. А.В. Назаренко отмечает, что формы "варяги", "варанги" не могут напрямую выводиться из скандинавского "вэринги", а "Игорь" из "Ингвар" и предлагает существование некоего смешанного "славяно-скандинавского" языка-посредника, эдакого суржика, на котором говорили скандинавы, подвергавшиеся славянизации. В качестве рабочих гипотез можно предположить два варианта решения данной проблемы:
1. странные имена бытовали в среде смешанных славяно-скандинавских (с примесями других балтийских народов, вроде ятвягов (имя Ятвяг встречается среди послов русских князей в договоре Игоря) и эстонцев (некоторые имена из договора Игоря связываются с эстонским влиянием, сравните также имена "Чудин" и "Тукы" среди киевской знати 11 в.) отрядов воинов-колонистов, именуемых «варангами»/варягами. Учитывая отсутствие значимых лингвистических и культурных следов скандинавов на Руси, но несомненные следы культурных связей восточных славян с балтийскими при двойственности археологических материалов, связываемых со скандинавским присутствием, необходимо отметить, что данные отряды должны были состоять преимущественно из славян.
2. Имена русской знати не имеют никакого отношения к Скандинавии или варягам (кем бы они ни были). Эти имена русской знати являются памятью о германском (восточно-германском? Ругийском? Герульском? Готском?) происхождении этнического ядра, вокруг которого сформировался раннесредневековый славяноговорящий этнос русь, создавший Русское государство.
Это весьма интересно, учитывая нежелание замечать в вендском словаре термина "варанг" в значении "мечник" и упомянутых форм, близких к имени "Ингорь" на Балканах и Подунавье.
В качестве постскриптума, в связи с вопросом происхождения "Рюриковичей" (оставим их для спокойствия души в кавычках) интересно упомянуть о результатах генетического исследования останков князя Глеба Святославича, внука Ярослава Мудрого и официально прямого потомка Игоря. На сегодняшний день у нас нет данных о более ранних представителях княжеского русского рода. Согласно данным генетиков, Глеб Святославич был носителем Y-хромосомной гаплогруппы I2a1a2b1a1a (динарский субклад, Dinaric) и митохондриальной гаплогруппы H5a2a (спасибо Илье Левко за наводку и Геннадию Дворникову за более подробную информацию).
Вопреки мнению любителей и исследователей ранней русской истории, наши предки довольно мало внимания уделяли пресловутому Рюрику, вокруг которого который век ломают копья сторонники и противники норманнской теории происхождения Руси. Для летописцев Рюрик и его призвание северными "племенами" лишь малозначимый эпизод на заре истории Русского государства, о которой (заре) сами летописцы знали крайне мало, случившийся где-то на окраине русской ойкумены. Истинным основателем рода русских князей, Великих князей и царей всея Руси 10-16 вв., а также их многочисленных потомков, правящих в недавнем прошлом (а по мнению конспирологов, даже и теперь) едва ли не всем цивилизованным миром (напомню, что по женской линии, через Анну, королеву Франции, потомками Ярослава Мудрого и его прадедушки официально считаются все потомки этой женщины; к примеру, к ней возводили свой род российские императоры Петр III и Екатерина Великая), считался "старый" Игорь. Именно в таком качестве праотца он выступает и в древнейших внелетописных памятниках, в которых приводится генеалогия русских князей (у Иакова Мниха и Иллариона): среди предков Владимира Крестителя и Ярослава Мудрого называются только Игорь, Ольга и их сын Святослав. На этом зыбком основании многие пытаются доказывать вымышленность Рюрика и его родства с князьями-"Рюриковичами". Моя позиция в этом вопросе проста: мы не можем доказать вымышленность или подложность фигуры Рюрика, поэтому остается только принять официальную летописную версию за неимением альтернативы, хотя и с определенным сомнением.
Вспомним еще раз слова древних об этом человеке, который частенько выводится на страницах современных исторических трактатов неудачником и изгоем в собственном государстве.
НПЛмл: "И вырос Игорь, и стал мудрым и храбрым" - как и положено настоящему эпическому герою, созидающему государство Киевское.
Митрополит Иларион про Игоря и его сына Святослава: "мужеством же и храбрством крепостию поминаются ныне и слывут».
В летописных преданиях, кратко повествующих о деяниях Игоря, нет ни намека на какое-либо отрицательное отношение к нашему герою, если не считать характеристику, вложенную в уста древлянских послов - сватов, оправдывающих убийство Игоря в Киеве, перед Ольгой. Восхваление кровавой мести древлянам самой Ольги в последующих строках предания свидетельствует о том, что автору тех древних строк отношение древлян к Игорю было не свойственно.
Впрочем, мне не очень хочется подробно разговаривать о превратностях жизненного пути Игоря в очередной раз. Сегодня, я пишу о другом.
Фигура Игоря, как и его реального или мнимого отца Рюрика, занимает важное место в норманнско-антинорманнских спорах. Традиционно, норманисты трактуют имя Игоря (Ингоря) как искаженное скандинавское "Ингварь". Противники данного утверждения указывают на то, что на Руси были в ходу оба имени, причем их никогда не путали. Справедливости ради, следует отметить, что на это есть свои контрдоводы: имя "Ингварь" появляется на Руси в этой форме только в 12 веке, когда самими русскими связь этого имени с именем "Игорь" могла не осознаваться. Однако, против выведения имени "Ингорь" из "Ингварь" имеются некоторые доводы лингвистического характера. Я конечно не могу судить в этой области профессионально, однако при наличии множества доводов против скандинавской теории происхождения Руси и ее правящей элиты, такие замечания как наличие более близкого к русской форме германского по происхождению имени "Инго", зафиксированного в истории Карантании, и "Ингер" среди византийской знати 9 века (без всякого основания приписываемого выходцу из Скандинавии), попытки привязать имя праотца русских князей к Скандинавии несколько сомнительны. Оказалось, что и среди лингвистов - норманистов встречаются подобные взгляды. Так, С.Л. Николаев, пытаясь объяснить различия между именами "варяго-русов" со скандинавскими предлагает теорию особого "варяго-русского" диалекта, на котором говорила русская знать 9-11 вв. А.В. Назаренко отмечает, что формы "варяги", "варанги" не могут напрямую выводиться из скандинавского "вэринги", а "Игорь" из "Ингвар" и предлагает существование некоего смешанного "славяно-скандинавского" языка-посредника, эдакого суржика, на котором говорили скандинавы, подвергавшиеся славянизации. В качестве рабочих гипотез можно предположить два варианта решения данной проблемы:
1. странные имена бытовали в среде смешанных славяно-скандинавских (с примесями других балтийских народов, вроде ятвягов (имя Ятвяг встречается среди послов русских князей в договоре Игоря) и эстонцев (некоторые имена из договора Игоря связываются с эстонским влиянием, сравните также имена "Чудин" и "Тукы" среди киевской знати 11 в.) отрядов воинов-колонистов, именуемых «варангами»/варягами. Учитывая отсутствие значимых лингвистических и культурных следов скандинавов на Руси, но несомненные следы культурных связей восточных славян с балтийскими при двойственности археологических материалов, связываемых со скандинавским присутствием, необходимо отметить, что данные отряды должны были состоять преимущественно из славян.
2. Имена русской знати не имеют никакого отношения к Скандинавии или варягам (кем бы они ни были). Эти имена русской знати являются памятью о германском (восточно-германском? Ругийском? Герульском? Готском?) происхождении этнического ядра, вокруг которого сформировался раннесредневековый славяноговорящий этнос русь, создавший Русское государство.
Это весьма интересно, учитывая нежелание замечать в вендском словаре термина "варанг" в значении "мечник" и упомянутых форм, близких к имени "Ингорь" на Балканах и Подунавье.
В качестве постскриптума, в связи с вопросом происхождения "Рюриковичей" (оставим их для спокойствия души в кавычках) интересно упомянуть о результатах генетического исследования останков князя Глеба Святославича, внука Ярослава Мудрого и официально прямого потомка Игоря. На сегодняшний день у нас нет данных о более ранних представителях княжеского русского рода. Согласно данным генетиков, Глеб Святославич был носителем Y-хромосомной гаплогруппы I2a1a2b1a1a (динарский субклад, Dinaric) и митохондриальной гаплогруппы H5a2a (спасибо Илье Левко за наводку и Геннадию Дворникову за более подробную информацию).