Очерки истории земли Вятичей. Часть 2.
начало
В последнее время реконструкции истории вятичей посвятил ряд работ А.А. Майоров (мне на сегодняшний день известно 11 его статей). Работы его представляются весьма интересными и смелыми, хотя порой поверхностными. Тем не менее, явно готовится монография, остается надеяться, что она увидит свет. В одной из своих статей автор обратился к проблеме происхождения летописной легенды о братьях Вятко и Радиме.
Автор предполагает, что за преданием о появлении «Вятко с родом своим» на Оке лежит история о переселении одного относительно небольшого рода, возможно призванного проживавшим здесь уже населением. Он приходит к такому предположению на том основании, что археология не выделяет следов переселения многочисленного племени, которое обязательно (по его мнению) должно оставить после себя пожарища поселений местных жителей, как это предполагается археологами в случае с кривичами. Однако, учитывая, что мощинцы покинули регион за сто лет до появления здесь славян, а на Левобережье Днепра антское и колочинское население было «зачищено» скорее всего степняками также задолго до расселения роменских мигрантов, какие поселения должны были сжигать «правятичи» не очень понятно. Но, сама идея весьма интересна. Выходит, что сначала какое-то славянское население освоило Верхнюю Оку, а затем, как и в случае с Рюриком или Само на Дунае, призвало к себе знатного иноземца, положившего начало княжескому роду Вятичей, от которого получило свое имя и их княжение. Майоров связывает происхождение Вятко с моравами (на основании того, что подобные княжеские имена (Вячеслав) характерны именно для чехо-моравского региона) и относит к периоду нестабильности на Среднем Дунае, вплоть до венгерского вторжения (начало Х века). Такое омоложение этнонима «вятичи» кажется излишним. У нас нет реальных оснований для того, чтобы предполагать, что вятичи когда-то носили другой этноним. Отсутствие вятичей и радимичей (а также полян и скорее всего северы) в «Баварском Географе» не может об этом свидетельствовать. В тоже время, есть веские основания предполагать, что именно вятичи скрываются за «страной Вантит» арабских географических трактатов, восходящих к «Анонимной записке» IX века.
Итак, можно с определенной долей уверенности предполагать, что в начале IX вв. переселение группы славянского населения возглавлял князь западнославянского происхождения по имени Вятко и его народ именно на этом основании получил имя «вятичи». Переселение «правятичей» и «прарадимичей», учитывая дату и вероятную их прародину, возможно нужно связывать с событиями, происходившими в конце VIII в. в Аварском каганате. К сожалению, наши сведения об этом периоде аварской истории не блещут подробностями. Однако, можно предполагать, что авары активизировали свою внешнюю политику. Мы знаем, что в 788 г. с ними заключил союз баварский герцог Тассило, рассчитывая сбросить власть Карла Великого. Это намекает на то, что авары представляли грозную силу. Тем не менее, в последующие 10 лет франки сокрушили баварского герцога, а затем, совместно со славянами, уничтожили аварскую державу. Последующие передвижки племен, связанные с этими событиями, также могли стать толчком к переселению значительной группы населения.
Помимо «правятичей» в освоении Верхнего Поочья приняла активное участие группа населения, которая принесла с собой традиции производства керамики волынцевского типа. В Северском цикле очерков уже приходилось отмечать, что выделять волынцевские древности в особую культуру, связанную с развитием позднеантской пеньковской или именьковской культур, предшествующую роменской археологической культуре летописных северян представляется не верным. На сегодняшний день можно говорить о том, что волынцевская и роменская культура зарождаются синхронно. Волынцевские древности представляют собой слой в составе роменской культуры. Производство предметов элитарного характера, именуемых волынцевскими, было сосредоточено, судя по имеющимся данным, на Битицком городище и после уничтожения этого укрепленного поселения волынцевские древности исчезают в ареале роменской культуры.
Волынцевцы составляли элиту славянского населения Левобережья Днепра. Битица служила центром дружинной корпорации, связанной своим происхождением, судя по ряду признаков, со степью. Волынцевские древности маркируют зону, подконтрольную этой дружине - земли летописных северян, вятичей, радимичей и правобережных полян. Эта территория совпадает с территорией летописных «племен», выплачивающих дань хазарам, согласно преданию. Учитывая этот факт и упомянутое степное происхождение битицкой дружины, логично предположить, что эта дружина представляла собой вассальную хазарам группировку, задачей которой было обеспечивать сбор дани с подвластного славянского населения. Потребности дружинников обеспечивала группа ремесленников, продукция которых широко распространялась по всему подконтрольному региону. Кроме собственно высококачественной волынцевской керамики, известны также подражания ей. После некоего конфликта, который привел к уничтожению Битицы и битицкой дружины, произошел отток волынцевцев на окраины -на Правобережье Днепра (сахновская культура), в Вятичах, в салтовском Подонье (в небольшом количестве горшки волынцевского типа известны на салтовских памятниках - Дмитриевском могильнике, Жовтневе, Саркеле). Дата создания Саркела служит верхней хронологической границей падения волынцевской элиты. На славянских памятниках Лесостепного Дона подобная керамика (и упрощенные подражания ей) присутствует в крайне ограниченном количестве. В Верхнем Поочье эта керамика известна в материалах поселений Болохово и Уткино, но наиболее ярко она представлена на поселении у д. Торхово, где ее доля составляет ок. 5 %, а в отдельных комплексах достигает 15 %. Присутствие на указанном поселении фрагментов амфорной керамики, керамики и вещей салтовского типа делает его необычайно схожим с раннероменскими памятниками волынцевского типа.
Подводя итог анализу упомянутых событий, А.В. Григорьев пишет: «Можно предположить, что после каких-то событий, произошедших в Северской земле в 1 -й четв. IX в. и явно неблагоприятных для носителей волынцевских традиций, часть этого населения переместилась на восток, в районы, более зависимые от центральной администрации Хазарского каганата. Основная масса переселенцев обосновалась в бассейне Упы, о чем говорит материал расположенных здесь памятников. Отдельные представители продолжили движение вниз по р. Дон, где растворились в среде славянского и алано-болгарского населения. В месте основной своей концентрации, в междуречье Оки и Дона, волынцевское население прослеживается вплоть до конца раннего периода, т. е. до нач. Х в. В свете изложенных выше наблюдений можно констатировать, что в нач. IX в. славяне совместно с частью носителей волынцевских древностей с территории Северской земли переселяются в верховья Оки и на Упу. При этом открывается путь к освоению Дона вплоть до г. Саркел и Тмутаракань, где славянское присутствие в следующем X в. весьма ощутимо. Возникает закономерный вопрос: что послужило причиной такого массового перемещения населения? Если для «волынцевцев» решение этого вопроса достаточно очевидно, то для славянского населения подобная активность требует объяснения. Плотность населения на Днепровском Левобережье во 2-й пол. VIII - нач. IX вв. была не так высока, чтобы вызвать дефицит земель. Климатические и природные условия осваиваемых территорий для земледельческого в основе своей население были хуже, чем на оставленных лесостепных землях. Поэтому причины переселенческой активности, вероятно, следует искать в межплеменных различиях в славянской среде и в перспективности новообретенных территорий».
Упомянутая «перспективность» Верхнего Поочья была связана с формированием Донского торгового пути.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…
В последнее время реконструкции истории вятичей посвятил ряд работ А.А. Майоров (мне на сегодняшний день известно 11 его статей). Работы его представляются весьма интересными и смелыми, хотя порой поверхностными. Тем не менее, явно готовится монография, остается надеяться, что она увидит свет. В одной из своих статей автор обратился к проблеме происхождения летописной легенды о братьях Вятко и Радиме.
Автор предполагает, что за преданием о появлении «Вятко с родом своим» на Оке лежит история о переселении одного относительно небольшого рода, возможно призванного проживавшим здесь уже населением. Он приходит к такому предположению на том основании, что археология не выделяет следов переселения многочисленного племени, которое обязательно (по его мнению) должно оставить после себя пожарища поселений местных жителей, как это предполагается археологами в случае с кривичами. Однако, учитывая, что мощинцы покинули регион за сто лет до появления здесь славян, а на Левобережье Днепра антское и колочинское население было «зачищено» скорее всего степняками также задолго до расселения роменских мигрантов, какие поселения должны были сжигать «правятичи» не очень понятно. Но, сама идея весьма интересна. Выходит, что сначала какое-то славянское население освоило Верхнюю Оку, а затем, как и в случае с Рюриком или Само на Дунае, призвало к себе знатного иноземца, положившего начало княжескому роду Вятичей, от которого получило свое имя и их княжение. Майоров связывает происхождение Вятко с моравами (на основании того, что подобные княжеские имена (Вячеслав) характерны именно для чехо-моравского региона) и относит к периоду нестабильности на Среднем Дунае, вплоть до венгерского вторжения (начало Х века). Такое омоложение этнонима «вятичи» кажется излишним. У нас нет реальных оснований для того, чтобы предполагать, что вятичи когда-то носили другой этноним. Отсутствие вятичей и радимичей (а также полян и скорее всего северы) в «Баварском Географе» не может об этом свидетельствовать. В тоже время, есть веские основания предполагать, что именно вятичи скрываются за «страной Вантит» арабских географических трактатов, восходящих к «Анонимной записке» IX века.
Итак, можно с определенной долей уверенности предполагать, что в начале IX вв. переселение группы славянского населения возглавлял князь западнославянского происхождения по имени Вятко и его народ именно на этом основании получил имя «вятичи». Переселение «правятичей» и «прарадимичей», учитывая дату и вероятную их прародину, возможно нужно связывать с событиями, происходившими в конце VIII в. в Аварском каганате. К сожалению, наши сведения об этом периоде аварской истории не блещут подробностями. Однако, можно предполагать, что авары активизировали свою внешнюю политику. Мы знаем, что в 788 г. с ними заключил союз баварский герцог Тассило, рассчитывая сбросить власть Карла Великого. Это намекает на то, что авары представляли грозную силу. Тем не менее, в последующие 10 лет франки сокрушили баварского герцога, а затем, совместно со славянами, уничтожили аварскую державу. Последующие передвижки племен, связанные с этими событиями, также могли стать толчком к переселению значительной группы населения.
Помимо «правятичей» в освоении Верхнего Поочья приняла активное участие группа населения, которая принесла с собой традиции производства керамики волынцевского типа. В Северском цикле очерков уже приходилось отмечать, что выделять волынцевские древности в особую культуру, связанную с развитием позднеантской пеньковской или именьковской культур, предшествующую роменской археологической культуре летописных северян представляется не верным. На сегодняшний день можно говорить о том, что волынцевская и роменская культура зарождаются синхронно. Волынцевские древности представляют собой слой в составе роменской культуры. Производство предметов элитарного характера, именуемых волынцевскими, было сосредоточено, судя по имеющимся данным, на Битицком городище и после уничтожения этого укрепленного поселения волынцевские древности исчезают в ареале роменской культуры.
Волынцевцы составляли элиту славянского населения Левобережья Днепра. Битица служила центром дружинной корпорации, связанной своим происхождением, судя по ряду признаков, со степью. Волынцевские древности маркируют зону, подконтрольную этой дружине - земли летописных северян, вятичей, радимичей и правобережных полян. Эта территория совпадает с территорией летописных «племен», выплачивающих дань хазарам, согласно преданию. Учитывая этот факт и упомянутое степное происхождение битицкой дружины, логично предположить, что эта дружина представляла собой вассальную хазарам группировку, задачей которой было обеспечивать сбор дани с подвластного славянского населения. Потребности дружинников обеспечивала группа ремесленников, продукция которых широко распространялась по всему подконтрольному региону. Кроме собственно высококачественной волынцевской керамики, известны также подражания ей. После некоего конфликта, который привел к уничтожению Битицы и битицкой дружины, произошел отток волынцевцев на окраины -на Правобережье Днепра (сахновская культура), в Вятичах, в салтовском Подонье (в небольшом количестве горшки волынцевского типа известны на салтовских памятниках - Дмитриевском могильнике, Жовтневе, Саркеле). Дата создания Саркела служит верхней хронологической границей падения волынцевской элиты. На славянских памятниках Лесостепного Дона подобная керамика (и упрощенные подражания ей) присутствует в крайне ограниченном количестве. В Верхнем Поочье эта керамика известна в материалах поселений Болохово и Уткино, но наиболее ярко она представлена на поселении у д. Торхово, где ее доля составляет ок. 5 %, а в отдельных комплексах достигает 15 %. Присутствие на указанном поселении фрагментов амфорной керамики, керамики и вещей салтовского типа делает его необычайно схожим с раннероменскими памятниками волынцевского типа.
Подводя итог анализу упомянутых событий, А.В. Григорьев пишет: «Можно предположить, что после каких-то событий, произошедших в Северской земле в 1 -й четв. IX в. и явно неблагоприятных для носителей волынцевских традиций, часть этого населения переместилась на восток, в районы, более зависимые от центральной администрации Хазарского каганата. Основная масса переселенцев обосновалась в бассейне Упы, о чем говорит материал расположенных здесь памятников. Отдельные представители продолжили движение вниз по р. Дон, где растворились в среде славянского и алано-болгарского населения. В месте основной своей концентрации, в междуречье Оки и Дона, волынцевское население прослеживается вплоть до конца раннего периода, т. е. до нач. Х в. В свете изложенных выше наблюдений можно констатировать, что в нач. IX в. славяне совместно с частью носителей волынцевских древностей с территории Северской земли переселяются в верховья Оки и на Упу. При этом открывается путь к освоению Дона вплоть до г. Саркел и Тмутаракань, где славянское присутствие в следующем X в. весьма ощутимо. Возникает закономерный вопрос: что послужило причиной такого массового перемещения населения? Если для «волынцевцев» решение этого вопроса достаточно очевидно, то для славянского населения подобная активность требует объяснения. Плотность населения на Днепровском Левобережье во 2-й пол. VIII - нач. IX вв. была не так высока, чтобы вызвать дефицит земель. Климатические и природные условия осваиваемых территорий для земледельческого в основе своей население были хуже, чем на оставленных лесостепных землях. Поэтому причины переселенческой активности, вероятно, следует искать в межплеменных различиях в славянской среде и в перспективности новообретенных территорий».
Упомянутая «перспективность» Верхнего Поочья была связана с формированием Донского торгового пути.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…