новый рассказик
У меня есть огромный цикл миниатюр под названием "Реквием в лиловых тонах". Он вполне разобран по библиотекам, но качество графики в публикациях жуткое, поэтому я не могу дать конкретную ссылку, кроме списка.
Сегодня написала новый рассказик-миниатюрку для него, хочу опубликовать его тут - это пока что черновик, будут исправления. Но и о "рыбе" хотелось бы услышать - читабелен ли и понятен ли. В принципе, стилистика "Реквиема" вполне однотонная, он именно таким и замышлялся. Вопрос - воспринимается ли эта миниатюрка?
Лимон, упавший на влажную землю
Памяти Х. А. Лимона, поэта и танцовщика.
Бывают разные поводы проявления теней. Ветка за окном, сон под утро, оловянный солдатик или лепесток, упавший на весеннюю лужу.… Да мало ли. Поводом для моего рассказа о тебе, Лимон, стала женщина по имени Нелла. Она-то себя называла Элеонорой, заменяя угловатое е округлым э. Убирала двойное неуклюжее л, чтобы стать лучше, красивее или умнее. Да я бы и забыла про тебя, Хуан Антонио, если бы не случайная стычка - то ли я слишком громко прошла мимо порога, то ли мой кот запрыгнул на её подоконник, теперь и не вспомнить. Но она выплыла из дома и начала перечислять мне всё то, что думает про меня, про мои утренние сны, рассказы о которых подслушивала, стоя под распахнутым окном, про фиолетовое платье, надетое мною позавчера, про всё то, что она умудрилась подсмотреть в моей жизни. А я не замечала, что она существует, но узнала об этом в тот самый момент, когда должна была вспомнить про тебя, Хуан Антонио Лимон, да про тот самый стих, о котором было сказано - он хотел танцевать даже во сне, но ему снились стихи.
Ты хотел танцевать даже во сне. А я неуклюжа до ужаса. Между нами - безумие прыжка из эпохи граммофонных пластинок в эпоху маленьких нашлёпок, из которых звучит всё та же музыка. У меня - всё та же музыка, выбирать не приходится, ты не дожил до мелодий моего времени. И я умела танцевать, но с возрастом появилось понимание собственной тяжести, поэтому лучше думать, что не умела вовсе.
Нэлла выплыла из дома, раскрыла рот и вылила из него поток мутных слов про мои сны, подслушанные около распахнутого окна. Только дура, говорила она, странно картавя и подкашливая, только круглая дура может рассказывать такие небылицы, слушать противно, уши вянут, глаза слипаются, а она всё рассказывает и рассказывает…
Я не очень понимала смысл сказанного, окно было распахнуто - это правда, но мой голос тих, и нужно очень хотеть расслышать то, что я нашёптывала сидящим рядом со мной. И вот так, пытаясь понять смыслы женщины, стоящей напротив, я увидела её передник. На нём была крупная декоративная надпись Хуан Антонио на фоне головы красного быка.
Вспомнила всё - и сразу захотела забыть. Ведь ты смог станцевать El árbol del Edén, а я знала, что никому не дано рассказать про Древо Эдема. Ты обманул всех, Хуан Антонио Лимон, показал обомлевшим зрителям то, что не дано рассказать словами. О, да, ты пытался написать, но появлялись не те слова, они ложились не на ту бумагу - ведь бумага сродни пространству, значит, и её нельзя изменить без спроса. И вот ты превратил своё тело в буквы, а воздух в белый лист. И каждая из букв становилась веткой вечного дерева, каждый взмах руки - желанным плодом. Ты был самим творением, Хуан Антонио Лимон, ты был началом начал.
Но танец закончился. Зрители молчали. Ты оглянулся и увидел тающий след. И понял, что всё, произошедшее только что, было лишь падением лимона на влажную землю.
…А женщина напротив меня говорила и говорила, странно картавя и подкашливая. Возьмите, вы осипли, нужно пить больше чая, услышала я свой голос.
И положила маленький жёлтый плод в кармашек передника с изображением головы быка и декоративной надписью Хуан Антонио на красном фоне.
Продолжение следует