Aug 04, 2010 15:52
А.Платонов
Чевенгур
Через четыре года в пятый село наполовину уходило в шахты и
города, а наполовину в леса -- бывал неурожай. Издавна
известно, что на лесных полянах даже в сухие годы хорошо
вызревают травы, овощ и хлеб. Оставшаяся на месте половина
деревни бросалась на эти поляны, чтобы уберечь свою зелень от
моментального расхищения потоками жадных странников. Но на этот
раз засуха повторилась и в следующем году. Деревня заперла свои
хаты и вышла двумя отрядами на большак -- один отряд пошел
побираться к Киеву, другой -- на Луганск на заработки;
некоторые же повернули в лес и в заросшие балки, стали есть
сырую траву, глину и кору и одичали. Ушли почти одни взрослые
-- дети сами заранее умерли либо разбежались нищенствовать.
Грудных же постепенно затомили сами матери-кормилицы, не давая
досыта сосать.
Была одна старуха -- Игнатьевна, которая лечила от голода
малолетних: она им давала грибной настойки пополам со сладкой
травой, и дети мирно затихали с сухой пеной на губах. Мать
целовала ребенка в состарившийся морщинистый лобик и шептала:
-- Отмучился, родимый. Слава тебе, господи!