(no subject)
Я была вчера на метро "Университет". Ну это один из пупов Земли (города Москвы уж точно), место где никогда, ни зимой ни летом не отцветает жасмин, водятся интересные люди, можно найти все необходимое и вообще. Ну это, там все. Просто все.
Как только ноги пересекли трамвайные пути, стремительно захотелось шаурмы. Да я уже лет 10 не ем шаурму! Но на метро "Университет" ощущение "хочу шаурмы" настигает через года, общую пообеданность и летнюю жару. А все потому, что там сначала продавали неплохую шаурму, а потом эта шаурма выкормила огромную собаку Павлова и у нее до сих пор течет слюна.
Вот что значит гений места. Сколько пива выпито на скамейках возле метро и возле фонтанов цирка (там я видела выгуливаемых цирковых медвежат и убегающего верблюда)! Сколько мороженного съедено в тепле в пределе стеклянных дверей! А период болезни корейскими салатами! А скольких людей там встречено случайно и радостно!
Но палатку с шаурмой снесли, причем еще когда я ее искала прошлый раз, но в прошлый раз я нашла какую-то замену, а в этот раз ничего не нашла. Зато, к моему удивлению, был козий сыр, какой-то понтовый и я купила кусок и стала грызть, как яблоко. Человек, который согласен на шаурму, достаточно маргинален, чтоб кусать сыр как яблоко. Купила сухофруктов у затравленного узбека. Лены-совы нет. Лена-сова, это волшебная женщина, похожая на сову из книжки про Юна и Софуса. Она знаменита тем, что помнила ассортимент покупаемых мной фруктов. Месяцами. В конце октября она, как-то раз, обиженно прокричала мне в спину "Девушка, ну когда же мы будем дружить, неужели только когда появятся мандарины" Мандарины. Да. Абхазские. Я покупала их по три кг и два из трех съедала по дороге домой, забрасывая шкурками сугробы. Я покупала мандарины декабрь и январь. Абхазские. Потом - все. А она помнит. Почти год. И так про всех покупателей. Мои книжки переехали в ее банановых коробках. Сколько их было? 12? 18?
Да. Совы нет. Козий сыр - есть. Из забегаловки быстрого питания несется до боли знакомая индийская музыка, вроде той, что я привезла из последней поездки.
В Университи индус продает каменно-стеклянные бусы, безразмерные штаны и юбки с со слониками. Прилично говорит по русски, особенно напирает на слово "скидка".
Индия просачивается в мою реальность сквозь пространство, так же легко как шаурма через время.
Иногда возникает у меня странное ощущение, что весь мир как-то настойчиво сгруппировался вокруг меня и громко, во весь голос кричит. Все кричат одно и тоже, и если бы я услышала, что это было бы на грани лопающихся барабанных перепонок.
Но я за толстым стеклом. Я понимаю, что они надрываются, чтобы сообщить мне что-то важное. Но, что, черт возьми? Я вообще ничего не слышу...
Извините за сумбур.
Я не знаю о чем я. Я не доношу смысл. Я его фиксирую, в надежде, что в процессе он хоть немного проявится.
Как только ноги пересекли трамвайные пути, стремительно захотелось шаурмы. Да я уже лет 10 не ем шаурму! Но на метро "Университет" ощущение "хочу шаурмы" настигает через года, общую пообеданность и летнюю жару. А все потому, что там сначала продавали неплохую шаурму, а потом эта шаурма выкормила огромную собаку Павлова и у нее до сих пор течет слюна.
Вот что значит гений места. Сколько пива выпито на скамейках возле метро и возле фонтанов цирка (там я видела выгуливаемых цирковых медвежат и убегающего верблюда)! Сколько мороженного съедено в тепле в пределе стеклянных дверей! А период болезни корейскими салатами! А скольких людей там встречено случайно и радостно!
Но палатку с шаурмой снесли, причем еще когда я ее искала прошлый раз, но в прошлый раз я нашла какую-то замену, а в этот раз ничего не нашла. Зато, к моему удивлению, был козий сыр, какой-то понтовый и я купила кусок и стала грызть, как яблоко. Человек, который согласен на шаурму, достаточно маргинален, чтоб кусать сыр как яблоко. Купила сухофруктов у затравленного узбека. Лены-совы нет. Лена-сова, это волшебная женщина, похожая на сову из книжки про Юна и Софуса. Она знаменита тем, что помнила ассортимент покупаемых мной фруктов. Месяцами. В конце октября она, как-то раз, обиженно прокричала мне в спину "Девушка, ну когда же мы будем дружить, неужели только когда появятся мандарины" Мандарины. Да. Абхазские. Я покупала их по три кг и два из трех съедала по дороге домой, забрасывая шкурками сугробы. Я покупала мандарины декабрь и январь. Абхазские. Потом - все. А она помнит. Почти год. И так про всех покупателей. Мои книжки переехали в ее банановых коробках. Сколько их было? 12? 18?
Да. Совы нет. Козий сыр - есть. Из забегаловки быстрого питания несется до боли знакомая индийская музыка, вроде той, что я привезла из последней поездки.
В Университи индус продает каменно-стеклянные бусы, безразмерные штаны и юбки с со слониками. Прилично говорит по русски, особенно напирает на слово "скидка".
Индия просачивается в мою реальность сквозь пространство, так же легко как шаурма через время.
Иногда возникает у меня странное ощущение, что весь мир как-то настойчиво сгруппировался вокруг меня и громко, во весь голос кричит. Все кричат одно и тоже, и если бы я услышала, что это было бы на грани лопающихся барабанных перепонок.
Но я за толстым стеклом. Я понимаю, что они надрываются, чтобы сообщить мне что-то важное. Но, что, черт возьми? Я вообще ничего не слышу...
Извините за сумбур.
Я не знаю о чем я. Я не доношу смысл. Я его фиксирую, в надежде, что в процессе он хоть немного проявится.