Несправедливость, из-за которой я, как ни стараюсь, никогда не могу быть где-либо вовремя, проявила себя вопиюще сегодня.
Подвергнув свой утренний моцион урезке, усушке и утруске, я все равно опоздала на встречу на пять минут. Но мой друг и муза Саша Ефремов явился через полтора часа, ровно через тридцать секунд после появления тонкого и нежного, как сам Саша, запаха перегара.
Зачем назначать встечу в девять утра в самом труднодоступном для меня конце Москвы? Зачем я не допила кофе перед выходом из дому? Почему вместо возлежания в ванне с цветочными лепестками я бегло полила себя водой из душа? Сонных любовников моих оставленных в постели без ласк кто утешит? Что скажет доктор, узнав, что не кашу овсяную с гонобобелем отведала я на завтрак, а голую сигарету? Манеры мои не огрубеют ли от брожения по грязной двухкилометровой луже до метро и вульгарной беготни по эсколатору? Отчего я так самоотверженна? Никто не знает. Знают только красные бессовестные глаза Саши Ефемова.
Зато поснимали натуру для дипломного фильма: я на телефон, Саша, как полагается, на фотоаппарат с трансфокаторным объективом. У нас тут беглые зеки будут в капкан медвежий попадать и калину с ветки есть.
Саша вертикален. С горизонтом все тоже хорошо.
Продюсеры лезут в кадр.
Одиноко стоящие сосны - это Сальвадор в тупом водочном похмелье.