Издатель - враг писателя
Размещаю начало статьи со ссылкой на первоисточник. Написана она человеком, на своем личном опыте узнавшим, что такое издательская кухня, и я склонна доверять его суждениям целиком и полностью. Жизненные реалии подсказывают, что в целом он прав.
Владимир Контровский "Издатель - враг писателя"
Враг поджидает писателя у порога, имя ему - издатель.
И если редакторы, нанятые им работники, случаются
и милы, и полезны, то хороших издателей не бывает.
Николай Климонтович
Говорят, что слова, вынесенные в заголовок этой статьи, принадлежат Михаилу Афанасьевичу Булгакову. Возможно. И более чем возможно, что такое говорил не только он один - просто потому, что данный тезис неоднократно доказан и сомнению не подлежит. Стоит, пожалуй, сделать только одно уточняющее дополнение: "Издатель - классовый враг писателя" (да, да, именно так, сколько бы не морщились противники классовой теории).
Основной (и единственной) целью издателя является получение прибыли, причём (как и во всех прочих сферах бизнеса) любой ценой - это альфа и омега. Если издатель услышит от писателя (от начинающего или маститого, без разницы), что последний хочет не просто заработать деньги или славу, но и намерен провести посевную разумного, доброго, вечного или заняться огнеопасными опытами с глаголом в непосредственной близости от людских сердец, издатель посмотрит на такого писателя как на недолеченного пациента больницы имени Кащенко, сбежавшего оттуда по недосмотру санитаров.
К слову сказать, слово "писатель" ныне девальвировано и практически вышло из употребления. Писателей сегодня стало едва ли не больше, чем читателей, и потому вошло в обиход безликое словцо "автор". Автор чего, позвольте спросить? Как тут не вспомнить Задорнова:
- Девушка...
- Я не девушка, я модель!
- Простите, вы модель чего?
А как сказал Василий Аксёнов: "Я совсем уже отказался от концепции писателя как властителя дум. Этого больше не существует". И это действительно так - печально, но факт. "Фигура писателя в последнее время как-то ссутулилась и начисто лишилась романтического ореола". (с) Художественной литературе всё больше и больше отводится роль шута, призванного развлекать, отвлекать и отключать мозги. Как известно, шутам иногда дозволялись относительно смелые выходки, дозволяются они (порой) и сегодняшним литераторам. А как не дозволять? Ведь свобода слова! Да вот только слово это практически никем не будет услышано. Сеятелям разумного, доброго, вечного не будут затыкать рот, отнюдь. Им, случается, позволяют говорить, но... в общем многоголосом хоре, в котором не разобрать отдельных голосов - слышен лишь общий монотонный гул, забивающий редкие членораздельные высказывания. Говори, пожалуйста, но в пределах микроскопического тиража, который бесследно растворяется в книжном море с лёгкостью неимоверной. Есть традиционное возражение: пиши лучше. Будут твои книги раскупаться - будут у тебя и тиражи, и допечатки, и памятник в бронзе в полный рост с лавровым венком на голове. Ложь это всё - от первого слова до последнего.
( Read more...)
Владимир Контровский "Издатель - враг писателя"
Враг поджидает писателя у порога, имя ему - издатель.
И если редакторы, нанятые им работники, случаются
и милы, и полезны, то хороших издателей не бывает.
Николай Климонтович
Говорят, что слова, вынесенные в заголовок этой статьи, принадлежат Михаилу Афанасьевичу Булгакову. Возможно. И более чем возможно, что такое говорил не только он один - просто потому, что данный тезис неоднократно доказан и сомнению не подлежит. Стоит, пожалуй, сделать только одно уточняющее дополнение: "Издатель - классовый враг писателя" (да, да, именно так, сколько бы не морщились противники классовой теории).
Основной (и единственной) целью издателя является получение прибыли, причём (как и во всех прочих сферах бизнеса) любой ценой - это альфа и омега. Если издатель услышит от писателя (от начинающего или маститого, без разницы), что последний хочет не просто заработать деньги или славу, но и намерен провести посевную разумного, доброго, вечного или заняться огнеопасными опытами с глаголом в непосредственной близости от людских сердец, издатель посмотрит на такого писателя как на недолеченного пациента больницы имени Кащенко, сбежавшего оттуда по недосмотру санитаров.
К слову сказать, слово "писатель" ныне девальвировано и практически вышло из употребления. Писателей сегодня стало едва ли не больше, чем читателей, и потому вошло в обиход безликое словцо "автор". Автор чего, позвольте спросить? Как тут не вспомнить Задорнова:
- Девушка...
- Я не девушка, я модель!
- Простите, вы модель чего?
А как сказал Василий Аксёнов: "Я совсем уже отказался от концепции писателя как властителя дум. Этого больше не существует". И это действительно так - печально, но факт. "Фигура писателя в последнее время как-то ссутулилась и начисто лишилась романтического ореола". (с) Художественной литературе всё больше и больше отводится роль шута, призванного развлекать, отвлекать и отключать мозги. Как известно, шутам иногда дозволялись относительно смелые выходки, дозволяются они (порой) и сегодняшним литераторам. А как не дозволять? Ведь свобода слова! Да вот только слово это практически никем не будет услышано. Сеятелям разумного, доброго, вечного не будут затыкать рот, отнюдь. Им, случается, позволяют говорить, но... в общем многоголосом хоре, в котором не разобрать отдельных голосов - слышен лишь общий монотонный гул, забивающий редкие членораздельные высказывания. Говори, пожалуйста, но в пределах микроскопического тиража, который бесследно растворяется в книжном море с лёгкостью неимоверной. Есть традиционное возражение: пиши лучше. Будут твои книги раскупаться - будут у тебя и тиражи, и допечатки, и памятник в бронзе в полный рост с лавровым венком на голове. Ложь это всё - от первого слова до последнего.
( Read more...)