Запись пятьдесят вторая. Школа самоуправления - XII
Формулируем точнее. Представительская власть. Уровень представительства.
Представьте себе такую картину - каждый вечер вы заходите на специальный сайт в интернете, и отвечаете на вопросы - принять какой-то закон, или нет. А так же свое отношение к президенту, губернатору, главе муниципалитета. Государственная Дума распущена за ненадобностью. Исполнительная власть каждый день вытирает испарину со лба - оставит ее сегодня Суверен или погонит прочь? А народ знай себе жмет кнопки и в реальном времени видит, какие изменения происходят в государстве.
Утопия? Конечно, сегодня это утопия. Скажу более - я бы не хотел жить в таком государстве сегодня, поскольку для принятия грамотного решения требуется какая-то компетентность. А в наших головах столько всего намешано, что постоянное прямое управление - это действительно страшно.
Как это не парадоксально, при всех наших рассуждениях о Суверене, его правах, привилегиях, возможностях, система куда более устойчива в той ситуации, когда Суверен делегирует свои полномочия конкретным людям. Они и называются власть. Чиновники. Депутаты. Госслужащие. Слуги народа.
Законодательную власть у нас называют представительской, а исполнительную - нет. Это ошибка. Любой уровень власти, избираемый напрямую населением, является представительской. Поскольку она, эта власть, без прямого волеизъявления Суверена, существовать не может. Власть представляет Суверена в государстве. Отсюда, будет совершенно правильно называть всех избранных чиновников и депутатов представительской властью.
Есть другой уровень власти, полученный помимо прямых выборов. К примеру генеральный прокурор избирается Советом Федерации по представлению президента. Это уже второй уровень представительности. Все, кого назначит он, будут еще на уровень ниже. И так далее.
То есть мы имеем целую пирамиду представительства власти. И где-то на ее вершине всегда будет лицо из первого круга - того, кого мы выбрали прямым голосованием.
Примерно так устроена сегодняшняя демократия во всем мире. Правда количество должностных лиц, избираемых Сувереном везде разный. Где-то выбирают судей и даже прокуроров. Где-то руководителей полицейских ведомств. Но в целом, в любой демократии, среди госчиновников куда больше должностных лиц не выбранных напрямую, а назначенных. На них Суверен может оказывать влияние еще более опосредованно, чем на политиков. Выбранное должностное лицо во всяком случае думает о своем рейтинге. Назначенное должностное лицо думает исключительно об оценке своего начальника.
Но и уволить назначенное должностное лицо куда легче, чем лицо выборное. Исключение составляют лишь судьи - третья ветвь власти, со своими полномочиями и механизмами защиты этих полномочий.
Формулируем точнее. Исполнитель, законодатель, судья.
Самая мощная и самая влиятельная власть - власть исполнительная. Она пронизывает всю страну - от Кремля, где находится официальная резиденция президента, до сельского клуба Шапитиловки, где в маленькой комнатке сидит участковый дядя Вася.
Понять является ли человек представителем исполнительной власти очень легко - мысленно идите вверх, перебирая его начальников, начальников его начальников и так далее. Если лицо представляет исполнительную власть, вы обязательно упретесь либо в президента РФ, либо в губернатора, либо в главу муниципалитета. В первых двух случаях это лицо будет госслужащим, в третьем, муниципальным служащим. А лицо в которое вы уперлись - политиком, отвечающим перед вами за действия этого лица. В случае участкового дяди Васи это будет, ни много ни мало, президент России. Который несет политическую ответственность перед Сувереном за весь блок силовиков.
По численности исполнительная власть, конечно же, самая большая. ПО самым скромным прикидкам, это процентов 90-95 всей власти в стране. При этом политиков, то есть лиц первого уровня представительства, выбранных напрямую Сувереном, там относительно немного. На федеральном уровне даже считать не нужно - это 89 губернаторов, выборы которых нам вернули, и один президент России. Представляете, какая махина ответственности за действия миллионов чиновников и силовиков, лежит на этих людях? В основном, кстати, на одном из них. Неплохо бы помнить об этом всем руководителям министерств и ведомств, нередко попадающих в серьезные скандалы.
Немного особняком стоят главы муниципалитетов. Россия поддерживает общеевропейские стандарты в области местного самоуправления и оно у нас выведено из системы государственной власти. То есть юридически, ни президент, ни губернатор не являются начальниками главы муниципалитета. Это совершенно обособленная структура. На практике, конечно все немного не так. Финансовая зависимость муниципалитетов от бюджетов верхнего уровня заложена сегодня в Бюджетном кодексе и является объективной реальностью. Зачастую губернаторы обладают на территориях своих регионов и значительным политическим весом, и их рейтинги серьезно обгоняют рейтинги глав. О причинах этого мы уже говорили и еще поговорим, пока же примем как факт - влияние губернаторов на обстановку в муниципалитете достаточно серьезно. И люди воспринимают губернатора как непосредственного начальника их главы.
Законодательная власть не столь многочисленна как исполнительная, но зато там сплошь "белая кость" - за исключением своих технических помощников, все они являются представителями первой категории - напрямую выбранные Сувереном люди.
В ряде стран влияние законодателей на жизнь государства достаточно серьезно, в России же, в последние годы мы наблюдаем явное ослабление этой ветви власти и сведение ее деятельности до каких-то чуть ли не технических функций. Законодательная власть формируется у нас, в основном, по партийным спискам, доминирование одной политической силы - "Единой России" и явно соглашательская позиция остальных, так называемых парламентских партий (то есть партий, попавших в Государственную Думу) явились причиной рождения невообразимого афоризма Бориса Грызлова "Парламент - не место для дискуссий", по своему глубинному смыслу соперничающего с не менее феерическим "У нас в стране секса нет".
Законодательная власть на федеральном уровне и в большей части регионов и муниципалитетов является сегодня агентом власти исполнительной. Лучше это или хуже, скажем, серьезного противостояния президента и парламента, которое мы наблюдали в 1993 году - пусть каждый решает сам.
Для Суверена сращивание ветвей власти, конечно же, минус. В отсутствии фактического конфликта между ветвями, который, кстати, изначально заложен самой природой демократии, у Суверена пропадает серьезный инструмент общественного контроля над властью.
Если же мы добавим сюда не менее проблемную, судебную ветвь власти, которая куда более зависит от исполнителной власти чем от Суверена (от него она, кстати, вообще не зависит и в этом плане суд у нас, конечно, независимый), то ситуация может показаться достаточно тупиковой. И не потому ли народ идет на Болотную площадь, что какие-то иные инструменты корректировки действий властей у Суверена отняты? Более подробно поговорим об этом, когда будем обсуждать крайние состояния демократии - диктатуру и революцию.
А пока давайте поговорим о судебной власти. Она действительно стоит особняком. Исполнительная власть готовит и исполняет законы. Законодательная власть их принимает. Судебная власть - единственная, кому позволено законы толковать. То есть целое министерство готовит законодательную инициативу, она проходит обсуждение в профильных комитетах законодателя, потом принимается в нескольких чтениях, подписывается президентом, печатается в Российской газете и становится законом. А потом, какой-нибудь никому не известный мировой судья Иванов этот закон применяет, и от его понимания и толкования этого закона - зачастую зависит судьба человека. И у этого судьи Иванова, в принципе, нет никаких ограничений, кроме решений пленума Верховного суда о правоприменительной практике той или иной законодательной нормы.
Конечно, решение мирового судьи можно оспорить в суде федеральном и так далее, но факт остается фактом - окончательное решение или приговор по делу будет вынесен судьей и никем иным. Пусть даже это будет судья Верховного суда.
Независимый суд, на мой взгляд, это основа демократического государства. Основа защиты Суверена от посягательств на его компетенцию со стороны власти исполнительной или законодательной. Пока же, в многочисленных громких делах, в основном уголовных, суду навязывается та же роль агента исполнительной власти.
Данный обзор наших властных ветвей достаточно схематичен, но вполне способен отобразить основные проблемы нашей молодой демократии. Как видите, власть нуждается в определенной балансировке, и не сказать, чтобы она сама этого не понимала. Когда исполнительная власть потихоньку узурпирует полномочия других ветвей, она, может быть, и не столкнется с какими-то крайними проявлениями протеста со стороны Суверена. Но наши головы так устроены, что мы все равно это запомним. И будем переносить на исполнительную власть ответственность за все неудачи других ветвей. И по особенностям нашего государства, весь ком негатива от плохих законов или неправосудных судебных решений, замкнется в итоге на одном человеке. И вот тут вопрос - ему то это зачем?
(продолжение следует)