Радиостанция
Наша радиостанция вещает из самого пекла. Я - потный усатый радиоведущий, неуловимо похожий на Джеффри Дина Моргана в роли "Комедианта". На мне майка-алкоголичка от какого-то очень дорогого брэнда, что не делает ее более привлекательной в потеках моего пота, каплях чая и еще не Бог весть чего. Я курю сигарету прямо во время эфира, выдыхая дым в микрофон. Я чертовски крут.
В самом пекле сейчас 34 градуса, вялые потолочные вентиляторы в соседнем помещении никак не улучшают жизни торчащего там отребья, а я здесь, в студии, и вовсе обливаюсь потом. Моя чертова соведущая гриппует в трех шарфах и не дает мне организовать ни малейшего сквозняка даже по окончании эфира. Не то чтобы я погряз в своей ненависти. Не то чтобы я упивался ею. Я считаю, что я занимаюсь простой констатацией фактов. И факты таковы: я в аду.
Кажется, наша маленькая радиостанция идет ко дну. Внешне признаки этого падения незаметны. Рекламные доходы все еще велики. И некоторые марки, особенно соответствующие нашей целевой аудитории, все еще бьются за место в прайм-тайм. Но я чувствую запах гнили. Я чувствую его, когда вижу, как вяло тащатся на работу сотрудники программного отдела с потухшими глазами. Я чувствую его, когда вижу самодовольных рекламщиков, давно разучившихся держать нос по ветру и живущих старыми регалиями. И даже девочки-секретари, кажется, курят на лестнице дольше, чем сидят за компьютером. Но дело не во всех этих людях. Рыба гниет с головы.
Отберите у людей то, чем они жили, что составляло суть их работы. Расскажите им, что теперь нельзя говорить о том и об этом, а вот об этом только дипломатично. Сначала оставьте им три вялых темы, сочащихся формализмом. Потом скажите, что и о них можно только сугубо толерантно, едва ли не шепотом! Принесите в жертву качество аудитории в пользу массовости. Пусть появится что-то молодежнее, что-то менее замороченное, что-то попроще, для очень рабочего класса. Наказывайте инициативных. И вы увидите, как из моих некогда задорных коллег получилась массовка для фильма о зомби-апокалипсисе.
Пепел сигареты падает мне на брюки. Я стряхиваю его, оглядываюсь, и понимаю, что нужно убираться отсюда. Но что-то держит меня эфир за эфиром. И что-то заставляет меня произносить своим многомиллионным голосом слово за словом бред, который укладывается в формат нашей радиостанции. И это "что-то" - гниль. Я гнию вместе с рыбой.
В самом пекле сейчас 34 градуса, вялые потолочные вентиляторы в соседнем помещении никак не улучшают жизни торчащего там отребья, а я здесь, в студии, и вовсе обливаюсь потом. Моя чертова соведущая гриппует в трех шарфах и не дает мне организовать ни малейшего сквозняка даже по окончании эфира. Не то чтобы я погряз в своей ненависти. Не то чтобы я упивался ею. Я считаю, что я занимаюсь простой констатацией фактов. И факты таковы: я в аду.
Кажется, наша маленькая радиостанция идет ко дну. Внешне признаки этого падения незаметны. Рекламные доходы все еще велики. И некоторые марки, особенно соответствующие нашей целевой аудитории, все еще бьются за место в прайм-тайм. Но я чувствую запах гнили. Я чувствую его, когда вижу, как вяло тащатся на работу сотрудники программного отдела с потухшими глазами. Я чувствую его, когда вижу самодовольных рекламщиков, давно разучившихся держать нос по ветру и живущих старыми регалиями. И даже девочки-секретари, кажется, курят на лестнице дольше, чем сидят за компьютером. Но дело не во всех этих людях. Рыба гниет с головы.
Отберите у людей то, чем они жили, что составляло суть их работы. Расскажите им, что теперь нельзя говорить о том и об этом, а вот об этом только дипломатично. Сначала оставьте им три вялых темы, сочащихся формализмом. Потом скажите, что и о них можно только сугубо толерантно, едва ли не шепотом! Принесите в жертву качество аудитории в пользу массовости. Пусть появится что-то молодежнее, что-то менее замороченное, что-то попроще, для очень рабочего класса. Наказывайте инициативных. И вы увидите, как из моих некогда задорных коллег получилась массовка для фильма о зомби-апокалипсисе.
Пепел сигареты падает мне на брюки. Я стряхиваю его, оглядываюсь, и понимаю, что нужно убираться отсюда. Но что-то держит меня эфир за эфиром. И что-то заставляет меня произносить своим многомиллионным голосом слово за словом бред, который укладывается в формат нашей радиостанции. И это "что-то" - гниль. Я гнию вместе с рыбой.