Анима. Грани свободного слова. Мизогиния или социальная сатира. Советский мультик про Синюю Бороду.
...Как-то написал русский писатель Антон Павлович Чехов рассказ "Мои жёны", иронически деконструирующий сказочную историю Синей Бороды, которого, на самом деле, оклеветал и демонизировал несправедливый и жестокий мир.
По версии писателя, ещё неизвестно, кто был реальной жертвой - убийца или же череда разномастных женщин, своими особенностями характера доводивших последнего до исступления, безумия и невозможности ведения уютной семейной жизни. Ну а разводы Церковь запрещает, и значит, смерть должна разлучать несовместимых людей, тут уж никак не обойтись без активных действий.
Все это в выверенном, сардоническом, хармсовском тоне чёрного юмора.
"
Я не люблю женщин.
Я рад бы вовсе не знаться с ними, но виноват ли я, что homo sum et humani nihil a me alienum puto?
Кроме права выбора, над человеком тяготеет еще «закон необходимости». Я должен был выбирать одно из двух: или поступать в разряд сорвиголов, которых так любят медики, печатающие свои объявления на первых страницах газет, или же сочетаться браком.
Середины между этими двумя нелепостями нет.
Как человек практический, я остановился на второй. Я женился. Да, я женился и во всё время моей женатой жизни денно и нощно завидовал тому слизняку, который в себе самом содержит мужа, жену, а стало быть, и тещу, тестя, свекровь... и которому нет необходимости искать женского общества. Согласитесь, что всё это не похоже на женолюбие.
Далее автор повествует, что я отравлял своих жен на другой же день после свадьбы - post primam noctem. Чтобы не взводить на меня такой чудовищной небылицы, автору стоило только заглянуть в метрические книги или в мой послужной список, но он этого не сделал и очутился в положении человека, говорящего ложь.
Я отравлял своих жен не на вторые сутки медового месяца, не pour plaisir, как хотелось бы автору, и не экспромтом.
Видит бог, сколько нравственных мук, тяжких сомнений, мучительных дней и недель мне приходилось переживать прежде, чем я решался угостить одно из этих маленьких, тщедушных созданий морфием или фосфорными спичками!
Не блажь, не плотоядность обленившегося и объевшегося рыцаря, не жестокосердие, а целый комплекс кричащих причин и следствий заставлял меня обращаться к любезности моего доктора. Не оперетка, а целая драматическая, раздирательная опера разыгрывалась в моей душе, когда я после мучительнейшей совместной жизни и после долгих жгучих размышлений посылал в лавочку за спичками.
(Да простят мне женщины! Револьвер я считаю для них оружием слишком не по чину. Крыс и женщин принято отравлять фосфором.)
Из нижеприведенной характеристики всех семи мною отравленных жен читателю и Вам, м. г., станет очевидным, насколько не опереточны были причины, заставлявшие меня хвататься за последний козырь семейного благополучия. Описываю моих жен в том же порядке, в каком они значатся у меня в записной книжке под рубрикой: «Расход на баню, сигары, свадьбы и цирюльню»"
Источник: http://chehov-lit.ru/chehov/text/moi-zheny.htm
"
Такая вот "мужская апология", решительный реванш маскулинизма(зеркальный ситуации с делом сестёр Хачатурян) и стремление восстановить справедливость с мужской стороны семейно-полового вопроса.
Позже, в СССР сделали довольно яркий, талантливый, музыкальный, очень постмодернистский и очень в духе самого рассказа мультфильм, кратко пересказывающий историю героя Чехова, и при этом переносящий его в реалии упоротых 70-ых годов. Кроме того, там присутствуют довольно смешные фрейдистские иннуэдо и куча очень стильных ироничных постмодернистских анахронизмов.
Википедия почему-то говорит о том, что мультфильм сделан по мотивам сказки Шарля Перро.
Нифига, это Чехов. Классическую литературную русскую матчасть надо хотя бы на быдло-уровне знать.
Мультфильм получился более тёплым, чем рассказ(и более коротким), но так и остался как минимум социально-сатирическим. А многие бы радфемки оценили его как откровенную махровую мизогинию.
Я затрудняюсь с оценкой - "чистые типы" в природе вообще редкость, а здесь ситуация достаточо амбивалентная. Но как творческий человек, я бы в первую очередь все-таки поставила свободу творчества аниматоров на первое место, тем более, что отражены неиллюзорные явления, присущие людям в современном им обществе - и во многом актуальные и сейчас.
Но за это я "сложные" случаи и люблю, потому что они всегда вызов с точки зрения философской этики.
Можно ли рисовать карикатуры на мусульман? На индусских богинь в жаре фемслеш?На женские недостатки и придури? Можно ли эксплуатировать реальных героев живой истории в оскорбительных в своей примитивной извращености контекстах?("Цой", "Матильда", "Движение вверх").
Если мы отвечаем "можно" по отношению к авторской фантазии (вплоть до "Трёх мушкетеров" и всего того, что японцы в анимации понатворили с Шинсенгуми), то это должно быть применимо ко всему. Если мы исходим из "нельзя", то это также должно быть последовательным отвержением.
Иначе идет лицемерная, выборочная этика - чужие ценности оскорблять можно, мои же низзя-низзя.
Ссцылка на мульт для личной оценки и аналитической медитации над сансарными страстями.
Что , собственно, я вижу?
То, что вообще обычно для мультиков этой эпохи, конца семидесятых.
Но это 1979 год - то есть это уже почти восьмидесятые.
Если обобщать "настроение эпохи", то если семидесятые характеризуются уверенностью в победе любви, цветочков, единорожек, мира, травы, кислоты и свободной и бесплатной ебли во всем мире, то восьмидесятые-девяностые это скорее "Мировое зло победило, догорают последние лучи невинных надежд в океане насилия, безумия,рабства, трусливой подлости и мрака. Мы фсе умром. Завтра сцотона сожерт наши души и ядерный пепел покроет наши искалеченные трупы".
Сам мультик попадает по хронтопу на грань между надеждой и скепсисом, верой и цинизмом, на стык эпох.
В этом он ещё не индивидуален, в нем ещё не проявляется самостоятельная авторская мысль.
Стиль:) Уже выше писала - закос сразу под всё.
Традиционность, патриархальность альтер-эго главного героя-рассказчика, его близость к "естественности", к необработанной мужской природе в её безличной форме иронически подчеркивается тем, что к каждой своей новой пассии(в перспективе - жене)он обращается с одной и той же серенадой. Он - ценности первобытного и средневекового мира. Ему нужно пожрать, полапать что-нибудь теплое, заняться ,наконец, созданием семьи(разговоры о том, чтобы "делать семью" - в итоге , чсх, и к чему не приводят, потому что главное не цель,а скорее приятный путь к ней).
Герой начинает путь косматым и синебородым. Но, окрыленный новой любовью, он позволяет вошедшей в его жизнь женщине побрить его, что как бе символизирует приобщение к семье, культуре и цивилизации, а также , с более "тёмной" стороны - и отказ от прежней природной косматой необузданности, от животной свободы в проявлении танатических, агрессивных и либидозных эротических импульсов, и даже в какой-то степени, добровольное растворение его мужественности в акте символической кастрации, востоженного эмоционального "самоподкаблучивания".
Героини же - существа из будущего с элементами существ прошлого. Модница из 20-ых годов, похожая на светскую флэппершу и одновременно на даму средних веков, за которую должна литься кровь на дуэлях.
Серьёзная и суровая эзотерическая дева-вегетарианка, любительница йоги, гимнастики и довольно аскетичного ЗОЖа. Поцелуи олько по расписанию, дабы не мешать сублимации энергии. Её аскетизм подчеркивается обращением к средневековью, но при этом движения персонажа отсылают скорее к современной авторам "коктейльной" восточной синкретике.
Третья, самая, судя по всему любимая если не автором, то его Псом-советником - весёлая дама с пышными формами, без комплексов , любящая всё живое...буквально:)
И если во очередного убийства у гг борода от фрустрации вырастает заново, то от поседней дамы у дяди даже успели отрасти рога.
В итоге альтер-эго из прошлого смиряется с тем, что жить с бабами, такими, какие они есть, мирно никак нельзя, и остается только предаться МГТОВ- пути одинокого и сурового помудревшего мизогина, не связывающегося со стихией.
Мы возвращаемся в мир настоящего, где едущего в машине уже современного героя пилит верная, немодная, неаскетичая, хозяйственная, верная, но зато патологически ревнивая и болезненно подозительная жена, в абсолютно любом его ответе находящая признаки коварной измены.
В итоге, и у героя не остается сил и терпения, чуваку сносит крышу, глаза лезут на лоб и прежде благоверного и добропорядочного советского мужа отрастает Синяя Борода Грядущего Смертоубийства.
Далее зрителю предлагается признать суровую правду жизни.
По версии писателя, ещё неизвестно, кто был реальной жертвой - убийца или же череда разномастных женщин, своими особенностями характера доводивших последнего до исступления, безумия и невозможности ведения уютной семейной жизни. Ну а разводы Церковь запрещает, и значит, смерть должна разлучать несовместимых людей, тут уж никак не обойтись без активных действий.
Все это в выверенном, сардоническом, хармсовском тоне чёрного юмора.
"
Я не люблю женщин.
Я рад бы вовсе не знаться с ними, но виноват ли я, что homo sum et humani nihil a me alienum puto?
Кроме права выбора, над человеком тяготеет еще «закон необходимости». Я должен был выбирать одно из двух: или поступать в разряд сорвиголов, которых так любят медики, печатающие свои объявления на первых страницах газет, или же сочетаться браком.
Середины между этими двумя нелепостями нет.
Как человек практический, я остановился на второй. Я женился. Да, я женился и во всё время моей женатой жизни денно и нощно завидовал тому слизняку, который в себе самом содержит мужа, жену, а стало быть, и тещу, тестя, свекровь... и которому нет необходимости искать женского общества. Согласитесь, что всё это не похоже на женолюбие.
Далее автор повествует, что я отравлял своих жен на другой же день после свадьбы - post primam noctem. Чтобы не взводить на меня такой чудовищной небылицы, автору стоило только заглянуть в метрические книги или в мой послужной список, но он этого не сделал и очутился в положении человека, говорящего ложь.
Я отравлял своих жен не на вторые сутки медового месяца, не pour plaisir, как хотелось бы автору, и не экспромтом.
Видит бог, сколько нравственных мук, тяжких сомнений, мучительных дней и недель мне приходилось переживать прежде, чем я решался угостить одно из этих маленьких, тщедушных созданий морфием или фосфорными спичками!
Не блажь, не плотоядность обленившегося и объевшегося рыцаря, не жестокосердие, а целый комплекс кричащих причин и следствий заставлял меня обращаться к любезности моего доктора. Не оперетка, а целая драматическая, раздирательная опера разыгрывалась в моей душе, когда я после мучительнейшей совместной жизни и после долгих жгучих размышлений посылал в лавочку за спичками.
(Да простят мне женщины! Револьвер я считаю для них оружием слишком не по чину. Крыс и женщин принято отравлять фосфором.)
Из нижеприведенной характеристики всех семи мною отравленных жен читателю и Вам, м. г., станет очевидным, насколько не опереточны были причины, заставлявшие меня хвататься за последний козырь семейного благополучия. Описываю моих жен в том же порядке, в каком они значатся у меня в записной книжке под рубрикой: «Расход на баню, сигары, свадьбы и цирюльню»"
Источник: http://chehov-lit.ru/chehov/text/moi-zheny.htm
"
Такая вот "мужская апология", решительный реванш маскулинизма(зеркальный ситуации с делом сестёр Хачатурян) и стремление восстановить справедливость с мужской стороны семейно-полового вопроса.
Позже, в СССР сделали довольно яркий, талантливый, музыкальный, очень постмодернистский и очень в духе самого рассказа мультфильм, кратко пересказывающий историю героя Чехова, и при этом переносящий его в реалии упоротых 70-ых годов. Кроме того, там присутствуют довольно смешные фрейдистские иннуэдо и куча очень стильных ироничных постмодернистских анахронизмов.
Википедия почему-то говорит о том, что мультфильм сделан по мотивам сказки Шарля Перро.
Нифига, это Чехов. Классическую литературную русскую матчасть надо хотя бы на быдло-уровне знать.
Мультфильм получился более тёплым, чем рассказ(и более коротким), но так и остался как минимум социально-сатирическим. А многие бы радфемки оценили его как откровенную махровую мизогинию.
Я затрудняюсь с оценкой - "чистые типы" в природе вообще редкость, а здесь ситуация достаточо амбивалентная. Но как творческий человек, я бы в первую очередь все-таки поставила свободу творчества аниматоров на первое место, тем более, что отражены неиллюзорные явления, присущие людям в современном им обществе - и во многом актуальные и сейчас.
Но за это я "сложные" случаи и люблю, потому что они всегда вызов с точки зрения философской этики.
Можно ли рисовать карикатуры на мусульман? На индусских богинь в жаре фемслеш?На женские недостатки и придури? Можно ли эксплуатировать реальных героев живой истории в оскорбительных в своей примитивной извращености контекстах?("Цой", "Матильда", "Движение вверх").
Если мы отвечаем "можно" по отношению к авторской фантазии (вплоть до "Трёх мушкетеров" и всего того, что японцы в анимации понатворили с Шинсенгуми), то это должно быть применимо ко всему. Если мы исходим из "нельзя", то это также должно быть последовательным отвержением.
Иначе идет лицемерная, выборочная этика - чужие ценности оскорблять можно, мои же низзя-низзя.
Ссцылка на мульт для личной оценки и аналитической медитации над сансарными страстями.
Click to viewЧто , собственно, я вижу?
То, что вообще обычно для мультиков этой эпохи, конца семидесятых.
Но это 1979 год - то есть это уже почти восьмидесятые.
Если обобщать "настроение эпохи", то если семидесятые характеризуются уверенностью в победе любви, цветочков, единорожек, мира, травы, кислоты и свободной и бесплатной ебли во всем мире, то восьмидесятые-девяностые это скорее "Мировое зло победило, догорают последние лучи невинных надежд в океане насилия, безумия,рабства, трусливой подлости и мрака. Мы фсе умром. Завтра сцотона сожерт наши души и ядерный пепел покроет наши искалеченные трупы".
Сам мультик попадает по хронтопу на грань между надеждой и скепсисом, верой и цинизмом, на стык эпох.
В этом он ещё не индивидуален, в нем ещё не проявляется самостоятельная авторская мысль.
Стиль:) Уже выше писала - закос сразу под всё.
Традиционность, патриархальность альтер-эго главного героя-рассказчика, его близость к "естественности", к необработанной мужской природе в её безличной форме иронически подчеркивается тем, что к каждой своей новой пассии(в перспективе - жене)он обращается с одной и той же серенадой. Он - ценности первобытного и средневекового мира. Ему нужно пожрать, полапать что-нибудь теплое, заняться ,наконец, созданием семьи(разговоры о том, чтобы "делать семью" - в итоге , чсх, и к чему не приводят, потому что главное не цель,а скорее приятный путь к ней).
Герой начинает путь косматым и синебородым. Но, окрыленный новой любовью, он позволяет вошедшей в его жизнь женщине побрить его, что как бе символизирует приобщение к семье, культуре и цивилизации, а также , с более "тёмной" стороны - и отказ от прежней природной косматой необузданности, от животной свободы в проявлении танатических, агрессивных и либидозных эротических импульсов, и даже в какой-то степени, добровольное растворение его мужественности в акте символической кастрации, востоженного эмоционального "самоподкаблучивания".
Героини же - существа из будущего с элементами существ прошлого. Модница из 20-ых годов, похожая на светскую флэппершу и одновременно на даму средних веков, за которую должна литься кровь на дуэлях.
Серьёзная и суровая эзотерическая дева-вегетарианка, любительница йоги, гимнастики и довольно аскетичного ЗОЖа. Поцелуи олько по расписанию, дабы не мешать сублимации энергии. Её аскетизм подчеркивается обращением к средневековью, но при этом движения персонажа отсылают скорее к современной авторам "коктейльной" восточной синкретике.
Третья, самая, судя по всему любимая если не автором, то его Псом-советником - весёлая дама с пышными формами, без комплексов , любящая всё живое...буквально:)
И если во очередного убийства у гг борода от фрустрации вырастает заново, то от поседней дамы у дяди даже успели отрасти рога.
В итоге альтер-эго из прошлого смиряется с тем, что жить с бабами, такими, какие они есть, мирно никак нельзя, и остается только предаться МГТОВ- пути одинокого и сурового помудревшего мизогина, не связывающегося со стихией.
Мы возвращаемся в мир настоящего, где едущего в машине уже современного героя пилит верная, немодная, неаскетичая, хозяйственная, верная, но зато патологически ревнивая и болезненно подозительная жена, в абсолютно любом его ответе находящая признаки коварной измены.
В итоге, и у героя не остается сил и терпения, чуваку сносит крышу, глаза лезут на лоб и прежде благоверного и добропорядочного советского мужа отрастает Синяя Борода Грядущего Смертоубийства.
Далее зрителю предлагается признать суровую правду жизни.