Междомирье
И вот я здесь. Непонятно где. В городе с полупрозрачными стенами, в огромном количестве воды, в зелени, а иногда в пустоши. Но всегда с островками жизни, где заложен определенный сюжет, и каждый предмет не случаен. Здесь очень многолюдно. Просто кружа по этому месту, вглядываясь в лица, я понимаю, что все они очень хорошие и добрые, но они заблудились, как и я, ищут выхода, и стараются зацепиться за любой сигнал, который идет откуда-то то ли изнутри, то ли сверху.
И еще тут все очень молодые, юноши и девушки, только оперившиеся птенцы. По некоторым можно сразу сказать - вот спортсмен, а по некоторым вобще ничего нельзя сказать. Они меня научили, чтобы я тоже выполняла эти команды, научили их слышать, распознавать. И конечно, мы все попадем в ад. Мы просто все исчезнем. Но нам очень важно все правильно выполнить, иначе... да я и не знаю, что иначе.
И среди этих полулюдей-полудуш вдруг я встречаю его. Он молодой, темноволосый, совсем еще мальчик, но он мой. Незнакомый, но это и не важно. Он видит меня, знает меня, восхищается. Я вижу его, знаю его, восхищаюсь. Наши души испытывают состояние экстаза, соединившись. И мы бредем, взявшись за руки, мы все-все делаем вместе и одновременно. При жизни мы так и не встретились, но какое это счастье - повстречаться здесь. Это единственное, что нас заботит, ведь наглядеться и надышаться друг другом просто невозможно, и мы понимаем, что так будет всегда с нами.
Так, видимо, мы и нашли наш ад. Я пришла раньше сюда, я старше его на целый период исчезновений. И сейчас моя очередь идти. Я знаю, что для него это подобно самому великому ужасу. И знаю, что через секунду испытаю самый великий ужас я.
За несколько дней до исчезновения, все выбранные начинают трястись. Меня тоже пробирает дрожь. Мне страшно, что я не знаю, каково это - исчезнуть вообще. И я не знаю, как и сколько он будет без меня тут. С каждым днем прибывает воды.
В последний день, вода стала приобретать сильное течение, и наши руки разъединились. Я исчезла.
И еще тут все очень молодые, юноши и девушки, только оперившиеся птенцы. По некоторым можно сразу сказать - вот спортсмен, а по некоторым вобще ничего нельзя сказать. Они меня научили, чтобы я тоже выполняла эти команды, научили их слышать, распознавать. И конечно, мы все попадем в ад. Мы просто все исчезнем. Но нам очень важно все правильно выполнить, иначе... да я и не знаю, что иначе.
И среди этих полулюдей-полудуш вдруг я встречаю его. Он молодой, темноволосый, совсем еще мальчик, но он мой. Незнакомый, но это и не важно. Он видит меня, знает меня, восхищается. Я вижу его, знаю его, восхищаюсь. Наши души испытывают состояние экстаза, соединившись. И мы бредем, взявшись за руки, мы все-все делаем вместе и одновременно. При жизни мы так и не встретились, но какое это счастье - повстречаться здесь. Это единственное, что нас заботит, ведь наглядеться и надышаться друг другом просто невозможно, и мы понимаем, что так будет всегда с нами.
Так, видимо, мы и нашли наш ад. Я пришла раньше сюда, я старше его на целый период исчезновений. И сейчас моя очередь идти. Я знаю, что для него это подобно самому великому ужасу. И знаю, что через секунду испытаю самый великий ужас я.
За несколько дней до исчезновения, все выбранные начинают трястись. Меня тоже пробирает дрожь. Мне страшно, что я не знаю, каково это - исчезнуть вообще. И я не знаю, как и сколько он будет без меня тут. С каждым днем прибывает воды.
В последний день, вода стала приобретать сильное течение, и наши руки разъединились. Я исчезла.