северное побережье юга
нельзя сказать что я не умею плавать. плаваю я довольно неплохо и быстро, но не далеко. Что то не так с кпд и распределением сил, но по другому пока не выходит. Именно поэтому вода до горизонта во всех направлениях по началу не внушала мне особого доверия и постоянно включала режим бдения. Но постепенно волны стали обыденностью, и мысль заменилась тем что всеравно ведь умение плавать ваще не поможет в такой ситуации, если ты не йог Курилов. Морская болезнь прошла по касательной, смерч появившийся на горизонте вечером второго дня, тоже.
Но окончательная дружба с морем настигла меня второй ночью. Я сидел один на вахте, ребята спали и я не стал их будить практически до рассвета. Ещё в самом начале ночи луна ушла за горизонт и стало совсем темно. Только звезды море и ты. Постоянно смотреть на прибор не удобно поэтому выбираешь путеводную звезду и ориентируешся по ней, со временем она уходит на запад и приходится искать другую. Пару раз приплывали дельфины, но о их присутсвии можно было только догадываться по всплескам воды и слабым отблескам от бортовых огней на их спинах. Идеальные условия для аудиокниг.
На третий день наступил мой др и вместе с ним полоска земли на горизонте. День рождения набирал обороты, полоска начинала доминировать над морем. Так случилась Амасра. Специально никогда не читаю про места в которые направляюсь, хочется чтоб мнение было непредвзятым и свежим, а факты истории меня никогда особо не тревожили. В моем представлении рыбачий поселок, оказался тихим курортом с красивейшими бухтами. Правда позже нам рассказали что тихий он только сейчас ибо рамадан и турки не ездят на отдых, но это дела не меняет. В отличии от туристического юга турции тут никто не хватает тебя за рукав и не кричит приувет и ещё что нибудь из арсенала полиглота зазывалы в ресторан. Я никогда не был на таких курортах, но почему то знаю как это бывает (видимо крымский опыт) и был готов к этому, но нет. В центре города стоит памятник какой то музыкальной звезде с внешностью Артема Милевского с накрашенными глазами. Когда я спросил у турчанок чем же славен этот человек, мне ответили что он умер молодым. Это и вправду, если прикинуть, двольно удачный путь к популярности, жаль в один конец. В клуб 27, кстати, он не попал, я посчитал. Невдалеке большое шахматное поле с метровыми пластиковыми фигурами, розыгрывать кому достанутся белые не сильно удобно, но в остальном масштабность добавляет остроты сражению, мы сыграли два на два в ничью.
Захожу в какое то заведение самым не современным видом, под потолком вращается вентилятор, в дальнем углу сидят два пожилых турка и больше никого нет. После уличной жары тут довольно прохладно, не той кондиционированой прохладой которая зазывала из пропущенных мной современных витрин главных улиц, а прохладой дома с толстыми стенми, как в сельских домах. Хозяин сидит возле окна с ашкой чая и читает газету с каким то футболистом под заголовком на турецком. По восклицательным знакам и величине букв понятно что победа. Он отрывает взгляд от эпичного описания сражения (интересно сколько в турецком есть синонимов слова мяч нашим журналистам явно не хватает) и спокойно смотрит на меня. Чай, коротко говорю я и он кивнув встает. Английский тут мало кто знает, но слово чай в турецком означает то же что и у нас. Где то за дверью слышится позвякивание стекла, в лучших традициях плацкартных вагонов, турок выходит назад и слегка небрежно ставит передо мной пузатую рюмку местного чая. Я пью и смотрю на сонную жизнь турецкого полдня, как хозяин неспешно переворачивает страницы газеты и футболиста сменяет какой то политик с честным лицом и хитрыми глазами. Жизнь течет неспешно, всё оживает только вечером когда даже в полночь на улице полно играющих детей и пьющих за столиками чай взрослых. Но это позже, а пока я просто сижу и наслаждаюсь тишиной и прохладой.
Но окончательная дружба с морем настигла меня второй ночью. Я сидел один на вахте, ребята спали и я не стал их будить практически до рассвета. Ещё в самом начале ночи луна ушла за горизонт и стало совсем темно. Только звезды море и ты. Постоянно смотреть на прибор не удобно поэтому выбираешь путеводную звезду и ориентируешся по ней, со временем она уходит на запад и приходится искать другую. Пару раз приплывали дельфины, но о их присутсвии можно было только догадываться по всплескам воды и слабым отблескам от бортовых огней на их спинах. Идеальные условия для аудиокниг.
На третий день наступил мой др и вместе с ним полоска земли на горизонте. День рождения набирал обороты, полоска начинала доминировать над морем. Так случилась Амасра. Специально никогда не читаю про места в которые направляюсь, хочется чтоб мнение было непредвзятым и свежим, а факты истории меня никогда особо не тревожили. В моем представлении рыбачий поселок, оказался тихим курортом с красивейшими бухтами. Правда позже нам рассказали что тихий он только сейчас ибо рамадан и турки не ездят на отдых, но это дела не меняет. В отличии от туристического юга турции тут никто не хватает тебя за рукав и не кричит приувет и ещё что нибудь из арсенала полиглота зазывалы в ресторан. Я никогда не был на таких курортах, но почему то знаю как это бывает (видимо крымский опыт) и был готов к этому, но нет. В центре города стоит памятник какой то музыкальной звезде с внешностью Артема Милевского с накрашенными глазами. Когда я спросил у турчанок чем же славен этот человек, мне ответили что он умер молодым. Это и вправду, если прикинуть, двольно удачный путь к популярности, жаль в один конец. В клуб 27, кстати, он не попал, я посчитал. Невдалеке большое шахматное поле с метровыми пластиковыми фигурами, розыгрывать кому достанутся белые не сильно удобно, но в остальном масштабность добавляет остроты сражению, мы сыграли два на два в ничью.
Захожу в какое то заведение самым не современным видом, под потолком вращается вентилятор, в дальнем углу сидят два пожилых турка и больше никого нет. После уличной жары тут довольно прохладно, не той кондиционированой прохладой которая зазывала из пропущенных мной современных витрин главных улиц, а прохладой дома с толстыми стенми, как в сельских домах. Хозяин сидит возле окна с ашкой чая и читает газету с каким то футболистом под заголовком на турецком. По восклицательным знакам и величине букв понятно что победа. Он отрывает взгляд от эпичного описания сражения (интересно сколько в турецком есть синонимов слова мяч нашим журналистам явно не хватает) и спокойно смотрит на меня. Чай, коротко говорю я и он кивнув встает. Английский тут мало кто знает, но слово чай в турецком означает то же что и у нас. Где то за дверью слышится позвякивание стекла, в лучших традициях плацкартных вагонов, турок выходит назад и слегка небрежно ставит передо мной пузатую рюмку местного чая. Я пью и смотрю на сонную жизнь турецкого полдня, как хозяин неспешно переворачивает страницы газеты и футболиста сменяет какой то политик с честным лицом и хитрыми глазами. Жизнь течет неспешно, всё оживает только вечером когда даже в полночь на улице полно играющих детей и пьющих за столиками чай взрослых. Но это позже, а пока я просто сижу и наслаждаюсь тишиной и прохладой.