Сардоническая плясовая
Бейсбол вообще - на 90% игра полудурочная.
Знаменитый американский бейсбольный комментатор Йоги Берра
А как доедешь до развилки - езжай по ней.
Он же, объясняя бейсболисту Джо Гараджоле, как проехать в его новый дом
А туда сейчас вообще никто не ходит - слишком людно стало.
Он же, отвечая на вопрос, почему он больше не посещает ресторан Рагжери
笑
Попади уже, что ли, в больницу.
Лучше с чем-нибудь неизлечимым.
Приезжать буду каждый вечер:
Жертвовать время, строить лицо
Скорбное перед врачами.
А потом будем амбулаторно.
Чтоб весь день мне сидеть у кровати,
Кормить с ложечки. Таскать утки.
Одевать, постригать, подтыкать одеяло,
Отменять все дела и гостей.
Конечно, тебе было бы унизительно.
Но что-то я делаю столько ошибок...
Вот и ищу старательно способ,
Как все замолить и начать себе нравиться.
Найди себе, что ли, вояку с ружьем,
Как в той байке, - дарвинской, помнишь? -
Скажи ему: «Бу»! - Пусть стреляет:
А я защищу, встану грудью:
Пусть прохожие видят.
Отведи меня, что ли, к двум вагонам урана,
Прикажи: разгружай! Я возьмусь за лопату
И домутирую потихоньку
До существа, способного сделать
Твою жизнь еще легче.
Конечно, ты будешь только больше страдать.
Про меня зато скажут: какое терпение!
Благородство! Верность! Мудрость и святость!
А я им: ну что вы.
Такая работа.
Измени-ка мне с первым, кто попадется.
Зашвырни в меня метко фляжкой ликера.
Или нет, не швыряй - лучше выпей, и спьяну
Повыбей мне зубки.
Дай прошамкать на это: прощаю, мол.
И понятно, что боль кровоточащих десен не идет ни в какое сравнение
С тем, что ты испытаешь, проснувшись назавтра и посмотрев мне в лицо.
Но разве об этом подумают те, кому потом все перескажут?
И вот - я опять на вершине истории. И снова хорошее настроение.
Конечно, ты скажешь, это глупое чувство.
Соглашусь: все и глупо, и детско, и жутко.
Только что тут поделаешь? Так я люблю.
А я люблю.
Одного из нас -
Как минимум.
На каждую перестрелку, приводящую к летальному исходу, приходится по три перестрелки, к летальному исходу не приводящих. И это, господа, для Америки неприемлемо. Просто неприемлемо. Это нужно как-то исправлять.
Бушизм
Вчера вы имели возможность отметить, что танцую я довольно плохо. Но все равно, хочу вам сказать, танцевал я с большим удовольствием. И Либерия, безусловно, прошла через очень тяжелые времена.
Еще бушизм
И я говорю вам: вновь появился враг, который хочет напасть на Америку, напасть на американцев. Появился - и ничего уже не поделаешь. Такова современная реальность. И я желаю ему всего наилучшего.
Вновь бушизм
Наши враги находчивы и хитроумны - но и мы тоже. Наши враги выдумывают все новые и новые способы причинить вред нашей стране и нашему народу - но и мы тоже.
И бушизм тоже
И тут ты очнулся, перевел взгляд на ситуацию с выпускниками школ и понял, что уровень неграмотности наших детей ужасающих.
Буш vs. Фрейд, не иначе; в оригинале: “illiteracy level of our children are appalling”
Иероглиф - «смех». У меня сегодня, кстати, он и есть - первое декабря, день смеха, абсолютно сардонического причем, в полном соответствии. Напишу коротко.
Режусь сейчас - период такой, зима пришла - в любимые игрушки старые, вспоминаю детство; по эпиграфам к предыдущим постам можно заключить, что среди таковых и серия квестов “Monkey Island”. Так вот, сейчас я на четвертой части, и считаю правильным отдельно вывести себе в дневник одну симпатичную ветвь сюжета, умудрившуюся заключить в себе неглупое общее жизненное правило, пускай и не Бог весть какое утонченное и новаторское.
Там на второй половине игрушки Гайбраш попадает на утопически причесанный остров Шамбалу, а впрочем, даже не туда - а на маленький неприглядный островок-выкидыш неподалеку от этой самой Шамбалы, куда ссылают всех «неблагополучных». И там ему встречается как раз такой неблагополучный элемент, большущий пират-кубик: рост метр девяносто, ширина метр девяносто, косая сажень в ноздрях. А на каждом плече у него восседает по попугаю.
- А это кто такие у тебя?
- Ах, это два моих любимых птаха, от отца мне достались. Я их называю Обжиманец и Поцелуец.
- Ты шутишь. <трехсекундная пауза. Напрягшимся голосом> ...Ты не шутишь.
- А птахи оба непростые, кстати. Фокус даже не в том, что говорящие, а вот в чем. Один из них, видишь ли, всегда говорит только правду. Зато другой всегда врет.
- Да ты что? Серьезно?
- Ну. Единственная проблема - они близнецы, как видишь. Их же ни черта друг от друга не отличишь.
- Пакость.
- Во-во. Будь оно все иначе - и пара таких вот попугаев сослужила бы мне весьма неплохую службу. А так - от них, в общем-то, никакого толку.
И действительно. Гайбраш убеждается в этом на собственном опыте, когда, чуток погодя, сталкивается с необходимостью на ближайшем пляже, по которому стройными рядами разложены огромные каменища, вычислить, под каким именно валуном находится искомое сокровище, которое затем - разумеется, очень долго, поэтому ошибка недопустима - нужно будет выкапывать. Попугаи на острове давно и прекрасно знают, где зарыт клад, да и призвать-то их к себе не проблема - подуй в загодя раздобытый попугайский манок, и оба тут как тут. Проблема возникает дальше - ну вот они прилетели, сели на один из валунов, один слева, другой справа. И чего?
- Куда мне следует направиться, чтобы дойти до того валуна, под которым спрятан клад?
- <один из попугаев издает звук, часто издаваемый попугаями, издающими этот звук> На се-евер!
И улетают оба. Ну, плетешься ты на север. А факт, что общая вероятность того, что тебе дали правильный совет, составляет жалких 50%, - так он для всех, в том числе и для самого Гайбраша, совершенно очевиден, и в кибитку не ходи. Притом, если Гайбрашу указали на север, а он, вооруженный романтическим скептицизмом, гордо чешет, допустим, на восток, то потенциальная правильность такого решения и вовсе 12,5% - ведь если попугай набрехал, что само по себе пятидесятипроцентно, то быть может, что на самом деле надо устремиться на восток, быть может, что на запад, быть может, на юг, а может, и вовсе не надо никуда редислоцироваться - ты уже пришел, под данным камнем и копай.
Короче, так дело не пойдет, конечно, решает Гайбраш. Лично он, когда ему встречается развилка, «ехать по ней», извините, не умеет, и становится ясно, что хочешь - не хочешь, а однозначно устанавливать, кто именно из пернатых враль, а кто законопослушный гражданин, все-таки придется. Как.
Кратковременно? Весьма нетрудно. Берешь любого и задаешь вопрос, на который и сам стопроцентно знаешь правильный ответ. «На какую улицу заворачивает при движении в сторону ижевского рынка шестой или десятый троллейбус, минуя «Школу искусств»?».
И тут уже и стар и млад, от Канады до скромного рыбацкого поселка в Кот-д'Ивуаре, естественно, знает ответ: «На улицу Карла Либкнехта». И значит, попугай, сказавший нам это - сверкающий латами на солнце правдоруб! Или чего, или он назвал нам «улицу Татьяны Барамзиной»? Тогда - лжец, лжец.
Ай да Гайбраш, ай да умница, думают в этот момент оба попугая, переглядываются друг меж другом и разом взлетают к небесам, чтобы отпраздновать это событие - а затем в головокружительном пике приземляются на тот же камень, меняясь - или не меняясь?! - местами в процессе.
Оп-па! Такого даже мы не ожидали. Можно начинать допрос сначала - с полным пониманием, что и в следующий раз они выкинут этот фокус, законы компьютерных игрушек давно известны.
Ну, раз вы не гнушаетесь столь низкими приемами, то и я таковыми гнушаться не буду, грозится Гайбраш и достает из безразмерного инвентаря один из двух предметов - либо термос забористого капучино, приобретенный на Шамбале, либо фляжку доброго грогу, раздобытую чуть менее честным способом все там же. И, соответственно, заливает одну из жидкостей в глотку одного из попугаев - а можно опоить и обоих, если чувствуешь прилив щедрости. Факт в том, что попугай, напившийся кофе, начнет весело и вкусно дергаться на своем камне, будто ежесекундно прикасаясь к трансформаторной будке - попугай же, налитый грогом, закачается влево-вправо и при ответах Гайбрашу будет испытывать проблемы с издаванием звука, часто издаваемого попугаями, издающими этот звук.
Бэм! Теперь проблема решабельна. «Какая улица» - «Карла Либкнехта» - значит, правду говорит прокофеиненный - впредь общаемся только с прокофеиненным, как бы они ни менялись промеж себя - «в какой стороне камень» - «на севере» - «теперь в какой» - «на западе» - «теперь в какой» - «опять на западе» - «теперь в какой» - «ни в какой» - значит, мы уже пришли - копаем под данным камнем - игр-р-ра сделана!
По сути это ровно тот самый серебряный принцип о доверии, копьем пришедший и в мою немытую голову вот уж пять, страшно себе представить, лет назад. Но мне, конечно, не удалось в свое время так же убедительно, наглядно и лаконично передать и нарисовать все то, что было нарисовано в этой игровой зарисовке: идею о том, что в выборе между правдой и неправдой порой гораздо большее значение, чем сами сведения, играет источник этих сведений. И что в современном бурлящем океане бешено курсирующей по сети ложной и истинной информации хорошая тактика действий для бедного, сконфуженного и перепуганно вертящего головенкой из стороны в сторону тебя - это постепенно и планомерно формулировать свои таблицы доверия по отношению именно к людям или сообществам, предоставляющим информацию: вот эти соврали тебе в свое время по какому-нибудь другому вопросу, вот эти не соврали; вот эти дали высказаться обеим сторонам конфликта, вот эти пригласили только одну; и так далее, и так далее - некий непрестанный теннис взаимоотношений между тобой и третьими источниками, между известным тебе и не известным тебе: ты сам знаешь четкую правду на какую-то тему - ты смотришь, какие источники говорят на эту тему то же самое - автоматом через какое-то время ты этим источникам больше доверяешь, когда они рассуждают на тему, про которую ты сам уже не знаешь четкой правды. Так вот и обеспечиваешь себе сколько-нибудь устойчивую навигацию по бушующим водам информационных текстов. А как, собственно, иначе? Есть рецепт получше - извольте поделиться.
Ну, а самая раскрасивая красота задумки, конечно, в следующем.
В том, что если в процессе выяснения степени правдивости попугая задать ему вопрос впрямую: «Это ты - тот самый птах, что всегда говорит правду?», или же в лоб спросить его: «Это не ты ли - тот попугай, что вечно брешет?» - ответ и от Обжиманца, и от Поцелуйца ты получишь ровно идентичный.
То, что не видишь в снах, ты видишь наяву.
До чего не можешь дотянуться рукой - о том молчишь.
Я сегодня своих лучших гостей созову -
Чтобы ты потом не мог сказать, что не видел их.
Ждешь, ждешь, ждешь, ждешь... - а потом пустота!
Веришь...
Идешь, идешь, идешь... - по шатким мостам
Горя и веселья.
Гости мои - ветер и зной. Гости мои - летняя гроза.
Я так боялся услышать,
Что это любовь...
Потому что знал, что эта любовь нам - до декабря.
Этот декабрь светел и бел.
Этот декабрь нежн и полон огня.
Но в нем не хватает стрел,
Чтобы убить меня!
Гости мои - ветер и зной, гости мои - летняя гроза...
Я так боялся услышать, что это любовь,
Потому что знал,
Что эта любовь нам - до декабря.
Гости мои - ветер и зной.
Гости мои - летняя гроза!
Я так боялся услышать, что это любовь, потому что знал, что эта любовь нам -
До декабря.
Ночные снайперы. Гости мои