Часть первая. Метро.Эх, жаль фотика нет. Напротив сидит девушка в драных конверсах. Причем, хорошо так продрались - полосатые носки сквозь дыры видно. И не первый раз таких кокоток-оборванок замечаю. Раньше, по таким вот конверсам можно было отличать западных котяток от восточных. Наверное, скоро и в России пройдет мода одеваться модно и с
(
Read more... )
- Чем Вам помочь?
- Хочу посмотреть гравюры.
- Какие?
- А у Вас есть каталог? Чтобы мне понять...
- Если Вы приходите сюда, Вы должны знать, что Вам нужно. Вы можете назвать три имени.
У меня начинает кружиться голова:
- Рембрандт, Гойя, Пауль Клее.
- Дайте Ваш паспорт и садитесь.
Старичок привозит на тележке 3 здоровых кофра с оригинальными отпечатками в паспарту.
Через пару часов, я решаю пойти до конца.
- Я видел на картинке в буклете, что у Вас есть "Три Дерева" Рембрандта?
- Подождите.
Так я и провёл весь день до закрытия с Рембрандтом.
Подобные ощущения остались у меня от Рима.
Сейчас дома в Питере, я размышляю, главное различие я бы обозначил как - человеческое (гуманистическое?) измерение социального пространства, его проницаемость.
Не знаю, наверное, века абсолютизма, тоталитаризма, совка и пр. вытравливают эти социальные пространства до размеров кухни, намертво закрывают двери библиотек... а может дело в климате?) (ладно всё, не хочу устраивать здесь споры о национальной самоидентификации и пр.)
Reply
В Берлине я совершенно не ощущаю разницу между квартирой, подъездом, улицей. Так уж получилось, что именно в Берлине я никогда не останавливался в отелях, поэтому в этом городе первый раз обратил внимания на различия социального пространства, того что в Москве сужается до размеров кухни.
Выходишь на Schönhauser Allee, но остается ощущение домашнего уюта, как-бы продолжаешь находиться на кухне.
Reply
изначально - среда обитания = культура,
а у нас "культура" это то, что хранится в музее или по выходным показывают в театре.
Леви-Стросс показывает как сходные формы у соседних племён принимают противоположенные значения.
Для меня фундаментальный опыт случился, когда я впервые оказался на Piazza del Campidoglio - Площади Капитолия от Микеланджело, там где Марк Аврелий. Это было ночью в полном одиночестве.
На туристских картинках обычно это всё воспринимается помпезно и официально. Тут же господствовала тайна и интимность. Диалог. Сам дворец по-сути двухэтажный. Монументальность возникает не за счёт размеров, а пропорций. Стало понятно слова: "гуманизм", фраза из учебников об антропоморфности, стремлении к соответствию человеческому масштабу и пропорциям в искусстве возрождения, утопические проекты города и государства. Ты чувствуешь себя не вне, но внутри. Не чужим, но приглашённым. Архитектура не унижает, а поднимает тебя до своего уровня.
В Петербурге, на Дворцовой площади - само собой чувстуешь себя толпянином или, если более пафосно выразиться - жертвой Медного Всадника.
Культура запечетлена в рисунке городов, а он определяет обыденную жизнь.
Куда-то меня понесло...
в общем, я это всё к тому, что общество само порождает Голема, и с тем или иным успехом с ним борется. )
Reply
Leave a comment