июль-ноябрь 2003 (часть вторая)
Пару лет назад, я на полном серьезе задавался вопросом - как я до сих пор еще жив!?
...И правда, как? Без знания языка, в чужом городе, где у меня не было ни родных не знакомых, без крыши над головой, без денег и документов я умудрялся как-то существовать. Первое время жил в дешевых арабских отелях с драными полотенцами или в хостелях вместе с американскими и японскими студентами, в одной комнате с парнями и девушками. Деньги я зарабатывал оформлением витрин итальянских ресторанов и продуктовых магазинов.
Поразительно - без специальной лицензии, без разрешения на работу во Франции и без счета в банке. Но у меня было полно клиентов. Платили немного, но на жизнь кое-как хватало. Деньги давали наличными, прямо из кассы. Деньги сразу исчезали, все до последнего цента - нужно было оплачивать отель, покупать краски и кисти для новых заказов. На еду почти не оставалось. Материалы для работы у меня были высшего качества, специально покупал самые дорогие, но, вот, питался я достаточно скверно. Самый дешевый камамбер, багет и вино за 3 евро. Общественным транспортом почти не пользовался, проехаться на метро для меня было настоящим событием. Парижское метро я полюбил еще в свой первый приезд, в 1999 году.
В начале августа все же случился «финансовый кризис», пару суток пришлось провести на улице без ночлега. Спать на скамейке в парке как бомжи я не мог. Не знаю почему, не мог и все тут. До утра шатался по лестницам Монмартра, утром, часов в 6 пошел греться в Сакре-кер. Сел на лавочку и закрыл глаза. Со стороны можно было подумать, что человек молится, но на самом деле я просто пытался вздремнуть минут 20-25. Представил, как Господь смотрит на меня. Надеюсь, ему и без молитв было все понятно, один мой жалкий и усталый вид говорил обо всем.
Еще в Италии я стал ощущать какое-то.. конечно, не физическое присутствие. Но я поверил и принял его всем сердцем. Мне до сих пор странно, что это случилось именно в католической а не православной стране. В совершенно чужом мире, так сильно отличающимся от России.
***
Меня крестили в 1991 году, было мне тогда 13 лет. Мне нравилась атмосфера в церкви, непонятные обряды, запах и хоровое пение. Нравилось носить мой нательный крестик. Но во всем этом не было ничего сокровенного, личного. С таким же торжественным чувством я вступал в пионеры, произносил клятву и точно так же мне нравилось носить алый галстук. Пионеры у меня тогда ассоциировались с Лениным, а церковь, кресты и иконы скорее не и богом, но с Горбачевым.
И вот, ровно через десять лет, в Италии, закончился один этап моей жизни и наступил другой, новый. Можно сказать, я родился заново. Вплоть до недавнего времени я думал, что на меня повлияла античная архитектура. Все эти римские развалины, Колоссео, Чирко Массимо. Легко представить, как две тысячи лет назад росли оливковые деревья, виноградники, точно так же грело солнце, по каменным дорогам древнего Рима ходили современники Христа.
Одну только проблему мне никак не удавалось решить. В России мне приходилось встречать искренне верующих людей, хотя никаких оливковых деревьев и античной архитектуры они не видели. Сейчас, наконец-то я начинаю понимать в чем дело и осознаю свою ошибку. Все эти Колизеи, да и вообще античная архитектура не имеют никакого значения. Оказалось, что дело совершенно в другом.
Тогда я пережил очень сильное психологическое потрясение. Практические, жизнь начиналась с нуля, и привычный, московский образ жизни оказался совершенно несовместим в итальянском обществе. Я разочаровывался в прежних идеалах, весь мой опыт казался бесполезным и не нужным. Все то, на чем основывалась и держалась моя жизнь таяла как ледяные бусы из сказки Морозко. Наступила переоценка ценностей, все духовное стало преобладать над материальным. Хорошо помню то время, оно длилось несколько дней, может неделю. Я ничего не делал и сутками лежал в постели, смотрел в потолок - вся моя жизнь проносилась перед глазами. Это было настоящее прозрение - я стал четко осознавать свои плохие поступки и хорошие. Собственно, если вера в Бога - это вера в истину и справедливость, то это самое со мной и случилось.
...И правда, как? Без знания языка, в чужом городе, где у меня не было ни родных не знакомых, без крыши над головой, без денег и документов я умудрялся как-то существовать. Первое время жил в дешевых арабских отелях с драными полотенцами или в хостелях вместе с американскими и японскими студентами, в одной комнате с парнями и девушками. Деньги я зарабатывал оформлением витрин итальянских ресторанов и продуктовых магазинов.
Поразительно - без специальной лицензии, без разрешения на работу во Франции и без счета в банке. Но у меня было полно клиентов. Платили немного, но на жизнь кое-как хватало. Деньги давали наличными, прямо из кассы. Деньги сразу исчезали, все до последнего цента - нужно было оплачивать отель, покупать краски и кисти для новых заказов. На еду почти не оставалось. Материалы для работы у меня были высшего качества, специально покупал самые дорогие, но, вот, питался я достаточно скверно. Самый дешевый камамбер, багет и вино за 3 евро. Общественным транспортом почти не пользовался, проехаться на метро для меня было настоящим событием. Парижское метро я полюбил еще в свой первый приезд, в 1999 году.
В начале августа все же случился «финансовый кризис», пару суток пришлось провести на улице без ночлега. Спать на скамейке в парке как бомжи я не мог. Не знаю почему, не мог и все тут. До утра шатался по лестницам Монмартра, утром, часов в 6 пошел греться в Сакре-кер. Сел на лавочку и закрыл глаза. Со стороны можно было подумать, что человек молится, но на самом деле я просто пытался вздремнуть минут 20-25. Представил, как Господь смотрит на меня. Надеюсь, ему и без молитв было все понятно, один мой жалкий и усталый вид говорил обо всем.
Еще в Италии я стал ощущать какое-то.. конечно, не физическое присутствие. Но я поверил и принял его всем сердцем. Мне до сих пор странно, что это случилось именно в католической а не православной стране. В совершенно чужом мире, так сильно отличающимся от России.
***
Меня крестили в 1991 году, было мне тогда 13 лет. Мне нравилась атмосфера в церкви, непонятные обряды, запах и хоровое пение. Нравилось носить мой нательный крестик. Но во всем этом не было ничего сокровенного, личного. С таким же торжественным чувством я вступал в пионеры, произносил клятву и точно так же мне нравилось носить алый галстук. Пионеры у меня тогда ассоциировались с Лениным, а церковь, кресты и иконы скорее не и богом, но с Горбачевым.
И вот, ровно через десять лет, в Италии, закончился один этап моей жизни и наступил другой, новый. Можно сказать, я родился заново. Вплоть до недавнего времени я думал, что на меня повлияла античная архитектура. Все эти римские развалины, Колоссео, Чирко Массимо. Легко представить, как две тысячи лет назад росли оливковые деревья, виноградники, точно так же грело солнце, по каменным дорогам древнего Рима ходили современники Христа.
Одну только проблему мне никак не удавалось решить. В России мне приходилось встречать искренне верующих людей, хотя никаких оливковых деревьев и античной архитектуры они не видели. Сейчас, наконец-то я начинаю понимать в чем дело и осознаю свою ошибку. Все эти Колизеи, да и вообще античная архитектура не имеют никакого значения. Оказалось, что дело совершенно в другом.
Тогда я пережил очень сильное психологическое потрясение. Практические, жизнь начиналась с нуля, и привычный, московский образ жизни оказался совершенно несовместим в итальянском обществе. Я разочаровывался в прежних идеалах, весь мой опыт казался бесполезным и не нужным. Все то, на чем основывалась и держалась моя жизнь таяла как ледяные бусы из сказки Морозко. Наступила переоценка ценностей, все духовное стало преобладать над материальным. Хорошо помню то время, оно длилось несколько дней, может неделю. Я ничего не делал и сутками лежал в постели, смотрел в потолок - вся моя жизнь проносилась перед глазами. Это было настоящее прозрение - я стал четко осознавать свои плохие поступки и хорошие. Собственно, если вера в Бога - это вера в истину и справедливость, то это самое со мной и случилось.