Тысячелетие вокруг Балтики (26)
26. От Калки и Сити до Угры ‑ второй цикл русского Подъема
(начало, предыд.)
Попробуем детальнее рассмотреть на тех же примерах еще один политический цикл, соответствующий второй четверти Подъема. Как мы помним, предварительная стадия 3/4 этого цикла (1я четверть Надлома 2й четверти Подъема) развивается в политических формах предыдущего цикла сопряжённо с событиями его 3 стадии (4я четверть Надлома 1й четверти Подъема). Для общерусской истории предварительная стадия 3/4 начинается с Пика Подъема второго «ордынского» цикла в 1136 году, когда произошло символически значимое восстание в Новгороде. Для основного первого цикла это узел 20/21 Раскола прежней элиты с последующим «палингенезом» изначальных новгородских порядков и вольностей. (A’.20/21 = 3.16/17 = B’.10/11 = 3/4.13/14)
Смена Центра для второго цикла (узел B’.13/14) является повторением на новом витке и на новом уровне узла 0/1. Только в роли Олега Вещего, ставшего первым великим князем киевским ‑ Ярослав Всеволодович, последний великий киевский князь (1238). Как и Олегу, Ярославу III и его наследникам потребовалось признание внешнего имперского центра для начала повторного собирания русских земель. Так же как Олег, Ярослав перемещает столицу Руси из погрязшего в спорах и конфликтах Киева во Владимир.
Опора Ярослава и Ярославичей на внешний имперский центр необходима по той же причине, как и для Олега и первых Рюриковичей ‑ ввиду острой конкуренции. При Олеге с западного балтийского направления проникали прямые конкуренты за влияние на имперский центр и на торговых путях ‑ варяги-норманны. Для владимирских князей точно такими же конкурентами там же на западе стали литовские князья.
Киевская торговая олигархия разыгрывала при первых Рюриковичах и русо-норманнскую и русо-славянскую, и хазарскую военные карты. Так и галицко-волынская Малая Русь после разорения Киева Батыем (1240) взаимодействовала и с владимирскими, и с литовскими князьями, и с татарами, как до того с половцами. Интерес торговой олигархии в сетевом контроле южных торговых путей подразумевает сбор разведданных и вовлечение сильных соседей в противостояние, ослабляющее фискальный контроль и угрозы экспроприации со стороны военной аристократии.
Кроме того, это позволяет «прикормить» и организовать на защиту от восточных соседей часть степных кочевников. На 1 стадии (2-я четверть 1го цикла) сформировалась такая пограничная стража «черных клобуков», заместившая хазарских беков. Аналогично на 4 стадии (2 четверть 2го цикла) примерно там же, но уже в союзе с торговым Галичем и волынскими князьями, сформировался автономный улус Ногая. Так что на 4 дважды активной стадии проявляются такие же тренды и силы, как и на 1 активной стадии предварительного цикла, но в более организованной форме. Начало активной четверти всегда связано с пиком влияния военно-политической элиты, вовлекающей государство во внешние войны, вынужденно опираясь и усиливая торговую олигархию, в том числе альтернативную, работающую на раскол военной элиты против старой олигархии.
Так было и в узле 3/4 (1204-40), когда торговые Галич и Суздаль совместно побуждали владимирских и волынских князей разорять киевских конкурентов. Но так же было и в узле 13/14 (1905-18), когда южнорусские магнаты раскачивали власть вместе с серверными магнатами-старообрядцами. При этом дальнейшее усиление «левого» контура элиты происходит за счет опоры на радикально обновленный третейский контур с опорой на третью ветвь кооптированной «восточной» элиты. Не случайно в начале 14 стадии советской истории «на коне» были лидеры южнорусской контрэлиты, как Троцкий, а к концу возвысился поначалу скромный лидер «третьей силы», кооптированной из партийного актива восточных национальных окраин. Причем таких пиков сталинского влияния было два. Сначала к концу 14 стадии российской истории, когда узловым событием стал Договор об образовании СССР (С14/15, к 1923 году). Затем к концу 14 стадии общерусской истории и перехвата политической власти от ЦК к ГКО (узел 14/15=С16/17, к концу 1941 года).
Попробуем найти параллельные пики усиления «третьей силы» на 4 общерусской стадии, чтобы обнаружить узел 4/5 (он же 16/17 Дно Надлома второго цикла). Прежде всего, отметим параллель с отходом западной балтийской ветви от общерусского единства к противостоянию в относительной самоизоляции, как и балтийских республик в 1918-40 годы. Партийные элиты черноморской ветви приобрели по Союзному договору не только существенную автономию от собственно российской элиты, но и существенное влияние на российский центр, переподчиненный союзному. Это вообще правило и признак активной стадии ‑ усиление влияния «левой», южной ветви элиты. Так что российскому центру пришлось формировать «восточную» альтернативу новых азиатских республик для восстановления политического баланса.
Аналогично после 1240 года был трижды активный период войны всех против всех (аналог «гражданской войны» после 1918). Однако любая смута рано или поздно ведет к самоорганизации и разграничению сфер влияния, той или иной форме договора элит. Попробуем отыскать такой узел 4/5 разграничения на Подъеме общего этнополитического пространства (русско-ордынского в данном цикле). Как и в узле 14/15 Надлома (1941 для русской истории) происходит переход от активного противостояния разных ветвей элиты к относительно конструктивному взаимодействию. Золотоордынская 5 стадия, как и 15я позднесоветская, не отменяет собственных фаз развития каждой из ветвей, в том числе и усобиц. Столкновения между ветвями и взаимные интервенции тоже не отменяются, но происходят в конструктивной четверти второго цикла по неким установленным правилам.
Узел 4/5 разграничения на Подъеме в основном процессе подразумевает, что и в каждой из ветвей сформирован политический субъект, участвующий в разграничении. Это может быть коалиция субъектов (князей), представляющих подветви, находящиеся или переходящие к конструктивной фазе, либо уже консолидированный субъект. Например, в узле14/15 процесса учреждения РФ подписание Федеративного Договора о разграничении полномочий происходило отдельно для национальных республик и для русских областей, а затем уже на федеральном уровне между высшими органами власти. Так и на рубеже XIV века переход от хаоса активных междоусобных войн к относительному порядку в каждой из ветвей происходил автономно, но синхронно.
Дмитровский съезд князей (1301) с участием владимирского, тверского, московского и переяславского князей обозначил формирование коалиционного центрального субъекта Северо-Восточной Руси. В этот же период происходит важнейшее событие для Юго-Западной (Малой) Руси ‑ внук Даниила Галицкого Юрий Львович добился от византийских союзников создания Галицкой митрополии, отдельной от Киевской митрополии, перенесенной в 1299 году во Владимир-на-Клязьме. Налицо признак искомого узла ‑ формальное разграничение сфер церковного влияния Великой и Малой Руси.
Однако мы помним, что галицко-волынскоее ядро Подъема южной черноморской ветви не охватывает весь левый контур второго этнополитического цикла. Кроме русских князей в Полесье и Прикарпатье, нацеленных на западных и северных соседей, в степях Причерноморья до того же рубежа XIV века активно действует «улус Ногая», нацеленный на юг и на восток. Как галицко-волынская западная подветвь русско-черноморской ветви соединяет ее с западной балтийской ветвью, так и ногайская восточная подветвь активно участвует в судьбе третьей восточной ветви, только формирующейся в общем русско-ордынском пространстве. Это участие и становится роковым для слишком экспансивного беклярбека Ногая ровно в 1300 году. То есть и в Золотой Орде, которая еще ранее при хане Менге-Тимуре фактически отделилась от великой монгольской державы, период активных междоусобиц завершился.
Западная балтийская ветвь примерно к этому времени также формирует границы нового центра Литвы со всеми соседями ‑ Ливонией и Тевтонским орденом, Галицией, Смоленском и Новгородом. Хотя правая ветвь остается во многом изолированной «вещью в себе», так что до сих пор спорят о происхождении первых литовских князей. Таким образом, в самом начале XIV века во всех ветвях русского Подъема происходит переход от экспансивных междоусобиц к относительно стабильным доменам. Определить более точно момент завершения узла 4/5 мы сможем после анализа динамики ветвей. Однако за ориентир можно принять 1305 год, когда на смену митрополиту Максиму был избран митрополит Петр. Сложная интрига с его номинацией в митрополиты Галицкие и назначением митрополитом Киевским, а затем переездом во Владимир фактически закрепила не только новое разграничение, но и роль Владимира как нового центра Руси.
Попробуем теперь так же на основе сравнения с хорошо известными нам узлами 14-16 стадий русской истории определить узел 5/6. Для этого обратим внимание на очень интересную параллель Великой Орды Чингизидов с не менее масштабным историческим феноменом ХХ века. Эту параллель, наверняка, многие замечали при взгляде на карту Монгольской империи и завоевательных походов.
Если сравнить с картой мировой социалистической системы (без западного полушария), то не так сложно заметить, что коммунистические режимы Европы и Азии сложились в тех же странах, которые хотя бы ненадолго были захвачены и стали данниками Орды - от Болгарии, Югославии и Польши-Пруссии на западе до Кореи и Северного Вьетнама на востоке и Афганистана на юге. При этом, чем дольше продлилось ордынское влияние в той или иной стране, тем больше и глубже влияние компартии в параллельном мире ХХ века. Улус Хулагу на Ближнем Востоке не выглядит таким уж большим исключением. Партии арабского социалистического возрождения в Ираке, Сирии, Египте тоже были гибридом коммунистического, национал-социалистского и исламского влияния, как и такое же сочетание влияния Орды, крестоносцев и ислама при Хулагуидах.
Это совпадение исторической и современной политической географии можно было бы счесть забавной случайностью. Однако из нашего анализа вытекает, что такое же совпадение есть и по динамике во времени. 4-6 русско-ордынские стадии Подъема во многом соответствуют по динамике 14-16 стадиям, раннесоветской, позднесоветской и только что начавшейся постсоветской. Тогда получается, что Ордынское движение Чингизидов как глобальное историческое движение имеет своим аналогом в ХХ веке марксизм и Коммунистический Интернационал с его столь же репрессивной, гегемонистской и упрощающей, но потому и привлекательной идеологией. Опять же динамика захвата общерусского пространства ордынским «интернационалом» и постепенного «приручения» и «коренизации» ордынской власти в целом совпадает с динамикой захвата власти троцкистами и борьбы против них сталинистов в 14 стадии.
Плюс к этому можно добавить известную роль глобальной финансовой олигархии, лондонской, парижской и нью-йоркской в поддержке и раскрутке социалистического движения в Европе, заточенного против европейской аристократии и промышленного капитала. Однако и ордынское движение племен и народов, объединенных идеологией и жесткой организацией, было направлено с востока на запад после захвата крестоносцами Константинополя. Роль торговой олигархии Великого шелкового пути в мобилизации этого движения не то чтобы очевидна, но незаменима никаким иным фактором. Как и роль торгово-финансовой олигархии Лондона в противодействии попыткам германской и русско-немецкой аристократии вернуть или поставить под контроль Стамбул тем или иным способом.
Разумеется, использование таких интуитивных параллелей ‑ не доказательство, а только рабочая гипотеза. Доказательством будет совпадение выявленной динамики развития ветвей и подветвей, политических контуров. Однако, чтобы их выявить и просчитать, нужно сначала опереться на интуитивную гипотезу. Вот и представим себе, какие события конца XIV или начала XV века в русско-ордынском цикле соответствуют таким узловым событиям советского цикла, как запрет в России компартии и распад СССР (1991, узел 15.19/20) или «Крымнаш» и Минские соглашения с Европой (2014, 16/17).
Значение тех или иных исторических событий донесено до нас, потомков, через призму восприятия летописцев духовенского звания. Трудно умалить значение той же Куликовской битвы, но можно слегка возвысить над другими событиями того же периода, чтобы подчеркнуть особую роль духовенства и лично митрополита Киприана. Точно так же современная интеллигенция склонна возвысить события 1991 года, не признавая более высокое значение событий 2014 года.
Предыстория «Мамаева побоища» связана с борьбой элитных партий Византии - условно «старых денег», связанных через патриарха и сарайскую епархию с ханской ставкой, и «новых денег» генуэзцев, подталкивающих прикормленного темника Мамая к захвату всей власти в Золотой Орде. Для чего ему оставалось взять под контроль северную ветвь волго-балтийского торгового пути, охраняемую усилившейся Москвой и новыми крепостями-монастырями, устроенными по образцу Сергия Радонежского, кстати тоже выходца из ростовской торговой среды.
Аналогично в 1980-х годах противоречия в англосаксонском центре атлантической торговой цивилизации проецировались на борьбу подковерных фракций в ЦК КПСС. Исполнительная власть («темник» Н.И.Рыжков), опираясь на внешторговское либеральное крыло партийной элиты и на слабого «хана» во главе Компартии, пытается любым путем встроить в исполнительную вертикаль российский Совмин, параллельно помогая разрушать партийную вертикаль. Однако на стороне «хана» Горбачева «старые» лондонские деньги и их связи по «духовенской» спецслужбистской линии. Академики, писатели и прочие «владыки умов» доминируют в информполе.
«Ярлык» по линии Совмина такому же выходцу из «правого» ВПК (как тверские князья из правой подветви) уравновешивается «ярлыком» по линии обновленной президентской власти и Центризбиркома. «Коренная» часть «новоордынской» элиты («российские коммунисты» и национал-автономисты) настроены и против «хана», и против «мамая», но готовы поддержать любого, кто пообещает им больше власти на местах. Неспособность «мамая» Рыжкова выполнить политический заказ «генуэзцев» из родственного правого крыла американской элиты приводит его кабинет к кризису, а самому приходится идти ва-банк на электоральное «Куликово поле», чтобы сразиться с выскочкой из московского горкома, ставшим лидером российской элиты.
В общем, параллелей, если смотреть под правильным углом, очень много, включая запрет «ордынской» партии в России с последующей ее реабилитацией и превращением в одну из опор российской власти. И самое главное ‑ Куликовская битва, как и поражение союзного центра в 1991 году привели к кризису «союзного центра» и переформатированию «ордынской элиты», но не к независимости России от совместной «ордынско-византийской» опеки и дани. Поменялись формы и расклады, усилилась автономия политическая и военная, но не экономическая.
Тогда другой вопрос: Какое событие уже после Куликовской битвы, где-то в начале XV века является аналогом неожиданного для тех же византийцев, но поддержанного коренными «ордынцами» проявления военной силы и политической воли Северо-Восточной Руси, аналогом узла «Крымнаш»? Какое более важное событие осталось в тени угодной московским летописцам Куликовской битвы?
Прежде всего, отметим, что противоречия между глобальными игроками того времени никуда после Мамаева побоища не делись. Гибель самого Мамая не отменила связей его наследников с генуэзцами, то есть олигархией Западной Европы. Хотя сами наследники, как известно, оказались на службе литовских великих князей. Так же и поражения хана Тохтамыша, прибившегося к тому же западному берегу, не отменили влияния византийских «старых денег» на интриги вокруг ханского престола в Сарае. Скорее ‑ наоборот, в постоянных столкновениях западных и восточных влияний на политику Золотой Орды ‑ можно усмотреть руку опытных «южных» манипуляторов.
Однако побочным эффектом этих византийских интриг становится укрепление политической автономии не самой сильной пока северной ветви русского Подъема. Западные и восточные сильные игроки (Витовт и Тамерлан) не дают усилиться ханам и темникам Золотой Орды, но они же вместе делают все, чтобы ни один из игроков не усилился чрезмерно за счет полного подчинения северного русского улуса. При этом постоянное военное давление со всех сторон вынуждает Северо-Восточную Русь к защите своих торговых путей и военно-политической централизации на основе своей «северной» версии православия.
Усиление давления с юго-востока со стороны хана Тохтамыша, бывшего поначалу в союзе с Тамерланом, не могло не подвигнуть северо-восточных русских князей к тесному союзу с западными литовскими соседями. Этот момент (брак Василия I и Софьи Витовтовны, 1390) является узлом внутренней консолидации, аналогичным приходу к власти проевропейского Путина. Слишком тесное подчинение Золотой Орды восточному соседу тоже никого не устраивало, так что византийские интриги привели к столкновению двух союзников, расколу ордынцев и союзу Тохтамыша с Литвой, в том числе потенциально против Москвы. Впрочем, возможное усиление Литвы сразу же привело к аналогичным интригам и расколу между польско-литовской и русско-литовской частью элиты (как совсем недавно на Украине).
Соответственно, ключевым политическим событием, ведущим к завершению всей 5 стадии русского Подъема, становится битва на Ворскле (1399), в которой западные и восточные хищники взаимно истребили и ослабили друг друга, а конечным политическим итогом стало первое Стояние на Угре (1408) и подписание Вечного мира между Литвой и московской Русью. Более точно определить момент завершения узла 15/16 мы сможем при детализации по ветвям. По всей видимости, именно Угорский договор является аналогом Минских соглашений 2014-15 годов, определивших границы сфер влияния между ветвями русской цивилизации.
Из этой достаточно обоснованной параллели вытекает, в частности, что нынешнее «стояние на Украине» тоже касается лишь границы на Западе, соглашений с Европой. На востоке и юге еще только предстоит аналогичной дипломатией, подкрепленной военными приготовлениями, сформировать такие же устойчивые и сбалансированные союзы, пусть даже ценой временных уступок. Аналог второго Стояния на Угре (1480), судя по темпам современного исторического развития, можно ожидать лет через 40-50, не раньше.
Для анализа 6 стадии нам придется поискать другие аналоги, поскольку 16 стадия российской истории только начинается. Скорее всего, европейская заграница нам опять в этом поможет сравнением соответствующих стадий германского Подъема. Как поможет более детальный анализ 4 и 5 стадий русской истории и каждой ее ветви.
Продолжение следует
(начало, предыд.)
Попробуем детальнее рассмотреть на тех же примерах еще один политический цикл, соответствующий второй четверти Подъема. Как мы помним, предварительная стадия 3/4 этого цикла (1я четверть Надлома 2й четверти Подъема) развивается в политических формах предыдущего цикла сопряжённо с событиями его 3 стадии (4я четверть Надлома 1й четверти Подъема). Для общерусской истории предварительная стадия 3/4 начинается с Пика Подъема второго «ордынского» цикла в 1136 году, когда произошло символически значимое восстание в Новгороде. Для основного первого цикла это узел 20/21 Раскола прежней элиты с последующим «палингенезом» изначальных новгородских порядков и вольностей. (A’.20/21 = 3.16/17 = B’.10/11 = 3/4.13/14)
Смена Центра для второго цикла (узел B’.13/14) является повторением на новом витке и на новом уровне узла 0/1. Только в роли Олега Вещего, ставшего первым великим князем киевским ‑ Ярослав Всеволодович, последний великий киевский князь (1238). Как и Олегу, Ярославу III и его наследникам потребовалось признание внешнего имперского центра для начала повторного собирания русских земель. Так же как Олег, Ярослав перемещает столицу Руси из погрязшего в спорах и конфликтах Киева во Владимир.
Опора Ярослава и Ярославичей на внешний имперский центр необходима по той же причине, как и для Олега и первых Рюриковичей ‑ ввиду острой конкуренции. При Олеге с западного балтийского направления проникали прямые конкуренты за влияние на имперский центр и на торговых путях ‑ варяги-норманны. Для владимирских князей точно такими же конкурентами там же на западе стали литовские князья.
Киевская торговая олигархия разыгрывала при первых Рюриковичах и русо-норманнскую и русо-славянскую, и хазарскую военные карты. Так и галицко-волынская Малая Русь после разорения Киева Батыем (1240) взаимодействовала и с владимирскими, и с литовскими князьями, и с татарами, как до того с половцами. Интерес торговой олигархии в сетевом контроле южных торговых путей подразумевает сбор разведданных и вовлечение сильных соседей в противостояние, ослабляющее фискальный контроль и угрозы экспроприации со стороны военной аристократии.
Кроме того, это позволяет «прикормить» и организовать на защиту от восточных соседей часть степных кочевников. На 1 стадии (2-я четверть 1го цикла) сформировалась такая пограничная стража «черных клобуков», заместившая хазарских беков. Аналогично на 4 стадии (2 четверть 2го цикла) примерно там же, но уже в союзе с торговым Галичем и волынскими князьями, сформировался автономный улус Ногая. Так что на 4 дважды активной стадии проявляются такие же тренды и силы, как и на 1 активной стадии предварительного цикла, но в более организованной форме. Начало активной четверти всегда связано с пиком влияния военно-политической элиты, вовлекающей государство во внешние войны, вынужденно опираясь и усиливая торговую олигархию, в том числе альтернативную, работающую на раскол военной элиты против старой олигархии.
Так было и в узле 3/4 (1204-40), когда торговые Галич и Суздаль совместно побуждали владимирских и волынских князей разорять киевских конкурентов. Но так же было и в узле 13/14 (1905-18), когда южнорусские магнаты раскачивали власть вместе с серверными магнатами-старообрядцами. При этом дальнейшее усиление «левого» контура элиты происходит за счет опоры на радикально обновленный третейский контур с опорой на третью ветвь кооптированной «восточной» элиты. Не случайно в начале 14 стадии советской истории «на коне» были лидеры южнорусской контрэлиты, как Троцкий, а к концу возвысился поначалу скромный лидер «третьей силы», кооптированной из партийного актива восточных национальных окраин. Причем таких пиков сталинского влияния было два. Сначала к концу 14 стадии российской истории, когда узловым событием стал Договор об образовании СССР (С14/15, к 1923 году). Затем к концу 14 стадии общерусской истории и перехвата политической власти от ЦК к ГКО (узел 14/15=С16/17, к концу 1941 года).
Попробуем найти параллельные пики усиления «третьей силы» на 4 общерусской стадии, чтобы обнаружить узел 4/5 (он же 16/17 Дно Надлома второго цикла). Прежде всего, отметим параллель с отходом западной балтийской ветви от общерусского единства к противостоянию в относительной самоизоляции, как и балтийских республик в 1918-40 годы. Партийные элиты черноморской ветви приобрели по Союзному договору не только существенную автономию от собственно российской элиты, но и существенное влияние на российский центр, переподчиненный союзному. Это вообще правило и признак активной стадии ‑ усиление влияния «левой», южной ветви элиты. Так что российскому центру пришлось формировать «восточную» альтернативу новых азиатских республик для восстановления политического баланса.
Аналогично после 1240 года был трижды активный период войны всех против всех (аналог «гражданской войны» после 1918). Однако любая смута рано или поздно ведет к самоорганизации и разграничению сфер влияния, той или иной форме договора элит. Попробуем отыскать такой узел 4/5 разграничения на Подъеме общего этнополитического пространства (русско-ордынского в данном цикле). Как и в узле 14/15 Надлома (1941 для русской истории) происходит переход от активного противостояния разных ветвей элиты к относительно конструктивному взаимодействию. Золотоордынская 5 стадия, как и 15я позднесоветская, не отменяет собственных фаз развития каждой из ветвей, в том числе и усобиц. Столкновения между ветвями и взаимные интервенции тоже не отменяются, но происходят в конструктивной четверти второго цикла по неким установленным правилам.
Узел 4/5 разграничения на Подъеме в основном процессе подразумевает, что и в каждой из ветвей сформирован политический субъект, участвующий в разграничении. Это может быть коалиция субъектов (князей), представляющих подветви, находящиеся или переходящие к конструктивной фазе, либо уже консолидированный субъект. Например, в узле14/15 процесса учреждения РФ подписание Федеративного Договора о разграничении полномочий происходило отдельно для национальных республик и для русских областей, а затем уже на федеральном уровне между высшими органами власти. Так и на рубеже XIV века переход от хаоса активных междоусобных войн к относительному порядку в каждой из ветвей происходил автономно, но синхронно.
Дмитровский съезд князей (1301) с участием владимирского, тверского, московского и переяславского князей обозначил формирование коалиционного центрального субъекта Северо-Восточной Руси. В этот же период происходит важнейшее событие для Юго-Западной (Малой) Руси ‑ внук Даниила Галицкого Юрий Львович добился от византийских союзников создания Галицкой митрополии, отдельной от Киевской митрополии, перенесенной в 1299 году во Владимир-на-Клязьме. Налицо признак искомого узла ‑ формальное разграничение сфер церковного влияния Великой и Малой Руси.
Однако мы помним, что галицко-волынскоее ядро Подъема южной черноморской ветви не охватывает весь левый контур второго этнополитического цикла. Кроме русских князей в Полесье и Прикарпатье, нацеленных на западных и северных соседей, в степях Причерноморья до того же рубежа XIV века активно действует «улус Ногая», нацеленный на юг и на восток. Как галицко-волынская западная подветвь русско-черноморской ветви соединяет ее с западной балтийской ветвью, так и ногайская восточная подветвь активно участвует в судьбе третьей восточной ветви, только формирующейся в общем русско-ордынском пространстве. Это участие и становится роковым для слишком экспансивного беклярбека Ногая ровно в 1300 году. То есть и в Золотой Орде, которая еще ранее при хане Менге-Тимуре фактически отделилась от великой монгольской державы, период активных междоусобиц завершился.
Западная балтийская ветвь примерно к этому времени также формирует границы нового центра Литвы со всеми соседями ‑ Ливонией и Тевтонским орденом, Галицией, Смоленском и Новгородом. Хотя правая ветвь остается во многом изолированной «вещью в себе», так что до сих пор спорят о происхождении первых литовских князей. Таким образом, в самом начале XIV века во всех ветвях русского Подъема происходит переход от экспансивных междоусобиц к относительно стабильным доменам. Определить более точно момент завершения узла 4/5 мы сможем после анализа динамики ветвей. Однако за ориентир можно принять 1305 год, когда на смену митрополиту Максиму был избран митрополит Петр. Сложная интрига с его номинацией в митрополиты Галицкие и назначением митрополитом Киевским, а затем переездом во Владимир фактически закрепила не только новое разграничение, но и роль Владимира как нового центра Руси.
Попробуем теперь так же на основе сравнения с хорошо известными нам узлами 14-16 стадий русской истории определить узел 5/6. Для этого обратим внимание на очень интересную параллель Великой Орды Чингизидов с не менее масштабным историческим феноменом ХХ века. Эту параллель, наверняка, многие замечали при взгляде на карту Монгольской империи и завоевательных походов.
Если сравнить с картой мировой социалистической системы (без западного полушария), то не так сложно заметить, что коммунистические режимы Европы и Азии сложились в тех же странах, которые хотя бы ненадолго были захвачены и стали данниками Орды - от Болгарии, Югославии и Польши-Пруссии на западе до Кореи и Северного Вьетнама на востоке и Афганистана на юге. При этом, чем дольше продлилось ордынское влияние в той или иной стране, тем больше и глубже влияние компартии в параллельном мире ХХ века. Улус Хулагу на Ближнем Востоке не выглядит таким уж большим исключением. Партии арабского социалистического возрождения в Ираке, Сирии, Египте тоже были гибридом коммунистического, национал-социалистского и исламского влияния, как и такое же сочетание влияния Орды, крестоносцев и ислама при Хулагуидах.
Это совпадение исторической и современной политической географии можно было бы счесть забавной случайностью. Однако из нашего анализа вытекает, что такое же совпадение есть и по динамике во времени. 4-6 русско-ордынские стадии Подъема во многом соответствуют по динамике 14-16 стадиям, раннесоветской, позднесоветской и только что начавшейся постсоветской. Тогда получается, что Ордынское движение Чингизидов как глобальное историческое движение имеет своим аналогом в ХХ веке марксизм и Коммунистический Интернационал с его столь же репрессивной, гегемонистской и упрощающей, но потому и привлекательной идеологией. Опять же динамика захвата общерусского пространства ордынским «интернационалом» и постепенного «приручения» и «коренизации» ордынской власти в целом совпадает с динамикой захвата власти троцкистами и борьбы против них сталинистов в 14 стадии.
Плюс к этому можно добавить известную роль глобальной финансовой олигархии, лондонской, парижской и нью-йоркской в поддержке и раскрутке социалистического движения в Европе, заточенного против европейской аристократии и промышленного капитала. Однако и ордынское движение племен и народов, объединенных идеологией и жесткой организацией, было направлено с востока на запад после захвата крестоносцами Константинополя. Роль торговой олигархии Великого шелкового пути в мобилизации этого движения не то чтобы очевидна, но незаменима никаким иным фактором. Как и роль торгово-финансовой олигархии Лондона в противодействии попыткам германской и русско-немецкой аристократии вернуть или поставить под контроль Стамбул тем или иным способом.
Разумеется, использование таких интуитивных параллелей ‑ не доказательство, а только рабочая гипотеза. Доказательством будет совпадение выявленной динамики развития ветвей и подветвей, политических контуров. Однако, чтобы их выявить и просчитать, нужно сначала опереться на интуитивную гипотезу. Вот и представим себе, какие события конца XIV или начала XV века в русско-ордынском цикле соответствуют таким узловым событиям советского цикла, как запрет в России компартии и распад СССР (1991, узел 15.19/20) или «Крымнаш» и Минские соглашения с Европой (2014, 16/17).
Значение тех или иных исторических событий донесено до нас, потомков, через призму восприятия летописцев духовенского звания. Трудно умалить значение той же Куликовской битвы, но можно слегка возвысить над другими событиями того же периода, чтобы подчеркнуть особую роль духовенства и лично митрополита Киприана. Точно так же современная интеллигенция склонна возвысить события 1991 года, не признавая более высокое значение событий 2014 года.
Предыстория «Мамаева побоища» связана с борьбой элитных партий Византии - условно «старых денег», связанных через патриарха и сарайскую епархию с ханской ставкой, и «новых денег» генуэзцев, подталкивающих прикормленного темника Мамая к захвату всей власти в Золотой Орде. Для чего ему оставалось взять под контроль северную ветвь волго-балтийского торгового пути, охраняемую усилившейся Москвой и новыми крепостями-монастырями, устроенными по образцу Сергия Радонежского, кстати тоже выходца из ростовской торговой среды.
Аналогично в 1980-х годах противоречия в англосаксонском центре атлантической торговой цивилизации проецировались на борьбу подковерных фракций в ЦК КПСС. Исполнительная власть («темник» Н.И.Рыжков), опираясь на внешторговское либеральное крыло партийной элиты и на слабого «хана» во главе Компартии, пытается любым путем встроить в исполнительную вертикаль российский Совмин, параллельно помогая разрушать партийную вертикаль. Однако на стороне «хана» Горбачева «старые» лондонские деньги и их связи по «духовенской» спецслужбистской линии. Академики, писатели и прочие «владыки умов» доминируют в информполе.
«Ярлык» по линии Совмина такому же выходцу из «правого» ВПК (как тверские князья из правой подветви) уравновешивается «ярлыком» по линии обновленной президентской власти и Центризбиркома. «Коренная» часть «новоордынской» элиты («российские коммунисты» и национал-автономисты) настроены и против «хана», и против «мамая», но готовы поддержать любого, кто пообещает им больше власти на местах. Неспособность «мамая» Рыжкова выполнить политический заказ «генуэзцев» из родственного правого крыла американской элиты приводит его кабинет к кризису, а самому приходится идти ва-банк на электоральное «Куликово поле», чтобы сразиться с выскочкой из московского горкома, ставшим лидером российской элиты.
В общем, параллелей, если смотреть под правильным углом, очень много, включая запрет «ордынской» партии в России с последующей ее реабилитацией и превращением в одну из опор российской власти. И самое главное ‑ Куликовская битва, как и поражение союзного центра в 1991 году привели к кризису «союзного центра» и переформатированию «ордынской элиты», но не к независимости России от совместной «ордынско-византийской» опеки и дани. Поменялись формы и расклады, усилилась автономия политическая и военная, но не экономическая.
Тогда другой вопрос: Какое событие уже после Куликовской битвы, где-то в начале XV века является аналогом неожиданного для тех же византийцев, но поддержанного коренными «ордынцами» проявления военной силы и политической воли Северо-Восточной Руси, аналогом узла «Крымнаш»? Какое более важное событие осталось в тени угодной московским летописцам Куликовской битвы?
Прежде всего, отметим, что противоречия между глобальными игроками того времени никуда после Мамаева побоища не делись. Гибель самого Мамая не отменила связей его наследников с генуэзцами, то есть олигархией Западной Европы. Хотя сами наследники, как известно, оказались на службе литовских великих князей. Так же и поражения хана Тохтамыша, прибившегося к тому же западному берегу, не отменили влияния византийских «старых денег» на интриги вокруг ханского престола в Сарае. Скорее ‑ наоборот, в постоянных столкновениях западных и восточных влияний на политику Золотой Орды ‑ можно усмотреть руку опытных «южных» манипуляторов.
Однако побочным эффектом этих византийских интриг становится укрепление политической автономии не самой сильной пока северной ветви русского Подъема. Западные и восточные сильные игроки (Витовт и Тамерлан) не дают усилиться ханам и темникам Золотой Орды, но они же вместе делают все, чтобы ни один из игроков не усилился чрезмерно за счет полного подчинения северного русского улуса. При этом постоянное военное давление со всех сторон вынуждает Северо-Восточную Русь к защите своих торговых путей и военно-политической централизации на основе своей «северной» версии православия.
Усиление давления с юго-востока со стороны хана Тохтамыша, бывшего поначалу в союзе с Тамерланом, не могло не подвигнуть северо-восточных русских князей к тесному союзу с западными литовскими соседями. Этот момент (брак Василия I и Софьи Витовтовны, 1390) является узлом внутренней консолидации, аналогичным приходу к власти проевропейского Путина. Слишком тесное подчинение Золотой Орды восточному соседу тоже никого не устраивало, так что византийские интриги привели к столкновению двух союзников, расколу ордынцев и союзу Тохтамыша с Литвой, в том числе потенциально против Москвы. Впрочем, возможное усиление Литвы сразу же привело к аналогичным интригам и расколу между польско-литовской и русско-литовской частью элиты (как совсем недавно на Украине).
Соответственно, ключевым политическим событием, ведущим к завершению всей 5 стадии русского Подъема, становится битва на Ворскле (1399), в которой западные и восточные хищники взаимно истребили и ослабили друг друга, а конечным политическим итогом стало первое Стояние на Угре (1408) и подписание Вечного мира между Литвой и московской Русью. Более точно определить момент завершения узла 15/16 мы сможем при детализации по ветвям. По всей видимости, именно Угорский договор является аналогом Минских соглашений 2014-15 годов, определивших границы сфер влияния между ветвями русской цивилизации.
Из этой достаточно обоснованной параллели вытекает, в частности, что нынешнее «стояние на Украине» тоже касается лишь границы на Западе, соглашений с Европой. На востоке и юге еще только предстоит аналогичной дипломатией, подкрепленной военными приготовлениями, сформировать такие же устойчивые и сбалансированные союзы, пусть даже ценой временных уступок. Аналог второго Стояния на Угре (1480), судя по темпам современного исторического развития, можно ожидать лет через 40-50, не раньше.
Для анализа 6 стадии нам придется поискать другие аналоги, поскольку 16 стадия российской истории только начинается. Скорее всего, европейская заграница нам опять в этом поможет сравнением соответствующих стадий германского Подъема. Как поможет более детальный анализ 4 и 5 стадий русской истории и каждой ее ветви.
Продолжение следует