Ленин in love. Медицина и криминал.
За неимением Твиттера, В.И. Ленин любил общаться с товарищами посредством записок, посылаемых с курьером.
Вот несколько таких, написанных в феврале 1920 года одному и тому же человеку.
"Дорогой друг!
Хотел позвонить к Вам, услыхав, что Вы больны, но телефон не работает. Дайте номер, я велю починить.
Что с Вами? Черкните два слова о здоровье и прочем.
Привет! Ленин".
"Дорогой друг!
Черкните, пожалуйста, что с Вами. Времена скверные: сыпняк, инфлюэнца, испанка, холера.
Я только что встал и не выхожу. У Нади 39°, и она просила Вас повидать.
Сколько градусов у Вас?
Не надо ли чего для лечения? Очень прошу написать откровенно. Выздоравливайте!
Ваш Ленин".
После записки Ленин позвонил в секретариат СНК, распорядился, чтобы к адресату этих записок срочно послали врача.
"Дорогой друг!
Напишите, был ли доктор, и что сказал, надо выполнять точно.
Надо точно выполнить все, что сказано доктором. (У Нади утром 37,3, теперь 38).
Ваш Ленин".
"Выходить с t° 38° (и до 39°) - это прямое сумасшествие! Настоятельно прошу Вас не выходить и дочерям сказать от меня, что я прошу их следить и не выпускать Вас:
1) до полного восстановления нормальной температуры и
2) до разрешения доктора.
Ответьте мне на это непременно точно.
Ваш Ленин».
Ещё записка:
"Тов. Инесса.!
Звонил к Вам, чтобы узнать номер калош для Вас.
Надеюсь достать. Пишите, как здоровье. Что с Вами? Был ли доктор?
Привет! Ленин".
Это только малая часть записок, написанных В.И. Лениным Инессе Арманд, женщине , которую он любил. Многие годы она была всегда рядом с Лениным. Никому другому Ленин не писал так много писем. Арманд была его верной помощницей и в эмиграции и в охваченной революцией России.
Жизнь в разрушенной России, с её голодом, террором, эпидемиями, бандитизмом - резко отличалась от жизни революционеров времён эмиграции в Европе Работа на различный постах в революционно правительстве России вымотали эту энергичную и неутомимую женщину.
К роковой осени 1920 года Инесса Арманд была предельно опустошена.
Записка Инессы к Ленину:
"Дорогой друг!
…У нас все то же, что Вы сами здесь видели, и нет "конца краю" переутомлению. Начинаю сдавать, спать втрое больше других и пр. …"
Инесса хотела уехать на лечение во Францию.
Но Ленин настоял, что бы она поехала отдохнуть на Северный Кавказ.
В своем последнем письме к Инессе, где-то в середине августа 1920 года, Ленин писал:
"Дорогой друг! Грустно было очень узнать, что Вы переустали и недовольны работой и окружающими (или коллегами по работе). Не могу ли помочь Вам, устроив в санатории? С великим удовольствием помогу всячески. Если едете во Францию, готов, конечно, тоже помочь: побаиваюсь и даже боюсь только, очень боюсь, что Вы там влетите… Арестуют и не выпустят долго… Надо бы поосторожнее. Не лучше ли в Норвегию (там по-английски многие знают), или в Голландию? Или в Германию в качестве француженки, русской (или канадской?) подданной? Лучше бы не во Францию, а то Вас там надолго засадят и даже едва ли обменяют на кого-либо. Лучше не во Францию...................................
Если не нравится в санаторию, не поехать ли на юг? К Серго на Кавказ? Серго устроит отдых, солнце, хорошую работу, наверное устроит. Он там власть. Подумайте об этом.
Крепко, крепко жму руку.
Ваш Ленин".
В тот же день на бланке Председателя Совнаркома Ленин написал:
"17 августа 1920.
Прошу всячески помочь наилучшему устройству и лечению писательницы, тов. Инессы Федоровны Арманд, с больным сыном.
Прошу оказать этим, лично мне известным, партийным товарищам полное доверие и всяческое содействие".
Еще раз телеграфировал Орджоникидзе, чтобы тот побеспокоился о безопасности и размещении Арманд в Кисловодске. Поручил своим секретарям помочь с отправкой на Кавказ.
Из дневника Инессы Арманд. Записи сделаны за несколько недель до её смерти на Северном Кавквзе.
«....К тому же какое-то дикое стремление к одиночеству. Меня утомляет, даже когда около меня другие говорят, не говоря уже о том, что самой мне положительно трудно говорить. Пройдет ли когда-нибудь это ощущение внутренней смерти?.. Я теперь почти никогда не смеюсь и улыбаюсь не потому, что внутреннее радостное чувство меня к этому побуждает, а потому, что надо иногда улыбаться. Меня также поражает мое теперешнее равнодушие к природе. Ведь раньше она меня так сильно потрясала. И как мало теперь я стала любить людей. Раньше я, бывало, к каждому человеку подходила с теплым чувством. Теперь я ко всем равнодушна. А главное - почти со всеми скучаю. Горячее чувство осталось только к детям и к В.И. Во всех других отношениях сердце как будто бы вымерло. …...У меня больше нет, за исключением В.И. и детей моих, каких-либо личных отношений с людьми, а только деловые. …Я живой труп, и это ужасно!"
9 сентября Арманд вновь возвращается к теме первой записи дневника:
"Мне кажется, что я хожу среди людей, стараясь скрыть от них свою тайну - что я мертвец среди живых, что я живой труп… Сердце мое остается мертво, душа молчит, и мне не удается вполне укрыть от людей свою печальную тайну… Так как я не даю больше тепла, так как я это тепло уже больше не излучаю, то я не могу больше никому дать счастья…"
Последняя запись помечена 11 сентября (до смерти осталось меньше двух недель).
В этой записи Арманд видно влияние Ленина. Они любили друг друга, но вождь большевиков смог внушить любимой сознание первенства "пролетарских интересов" над личными.
"…Значение любви, - пишет Арманд, - по сравнению с общественной жизнью становится совсем маленьким, не выдерживая никакого сравнения с общественным делом. Правда, в моей жизни любовь занимает и сейчас большое место, заставляет меня тяжело страдать, занимает значительно мои мысли. Но все же я ни минуты не перестаю сознавать, что, как бы мне ни было больно, любовь, личные привязанности - ничто по сравнению с нуждами борьбы…"
24 сентября 1920г Ленин получил телеграмму:
«Вне всякой очереди. Москва, ЦЕКА РКП, Совнарком, Ленину. Заболевшую холерой товарища Инессу Арманд спасти не удалось точка кончилась 24 сентября точка тело перепроводим Москву Назаров".
На похоронах 12 октября Ленин был не похож на себя. Очевидцы вспоминали, что вождь, идя за гробом, внушал опасение - не упал бы. Глаза, полные печали, не видели ничего вокруг. Выражение неизбывной тоски застыло на его лице.
Участница похорон Анжелика Балабанова вспоминала, уже оставив Россию: "Я искоса посматривала на Ленина. Он казался впавшим в отчаяние, его кепка была надвинута на глаза. Всегда небольшого роста, он, казалось, сморщивался и становился еще меньше. Он выглядел жалким и павшим духом. Я никогда ранее не видела его таким. Это было больше, чем потеря хорошего большевика или хорошего друга. Было впечатление, что он потерял что-то очень дорогое и очень близкое ему и не делал попыток маскировать этого".
Насколько иной могла бы быть история России, если бы Ленин мог без оглядки отдаться любви к этой женщине! Но, как и все гении, он был раб одной идеи и мог делать хорошо, только то, в чём он был гениален- делать революцию. С любовью он поступил так, как это делают миллионы обычных мужчин: покончил с нею ради своего дела.
Это и убило Арманд..
Где она в самом деле умерла? В Нальчике на одном из старых домов ( кажется на улице Кабардинская) я видел мемориальную доску. В этом, мол, доме умерла Инесса Арманд.
Но как и почему она оказалась в Нальчике?
Во всех источниках говорится, что отдыхала и лечилась она в Кисловодске. Потом, когда городу стали угрожать белые и банды её , вместе с многими другими, эвакуировали в Нальчик. Но на этом поезде она, почему-то оказалась во Владикавказе, где её встречал Серго Орджоникидзе, а затем - в Беслане., где и заразилась, якобы, холерой.
Если посмотреть на карту железной дороги того времени, то видно, что она ПРОЕХАЛА Нальчик! Зачем?
Если заболела в Беслане, то зачем её, больную, повезли назад, опять в Нальчик, а не во Владикавказ, который был совсем рядом и в котором находился человек, заботам которого Ленин вручил Инессу- Серго Орджоникидзе?!
И как-то чересчур быстро погибла от холеры Арманд. Во Владикавказе она весело общается с Орджоникидзе, а через трое суток уже умирает в судорогах в Нальчике. Есть, конечно, альгидная форма холеры, но была ли она у Арманд? Не логично всё как-то.
Самоубийство? Учитывая тяжесть депрессии у Арманд, это вполне ожидаемо.
Или отравил её восточный человек Орджоникидзе? Была ведь для чего-то задумана эта их встреча в Владикавказе.
Не совсем понятно, почему так резко был против поездки Инессы во Францию Ленин. Ведь совсем недавно, в 1919 году Инесса Арманд ездила туда в составе делегации Красного Креста. Задачей делегации было обеспечить возврат на родину русских военнопленных и интернированных. И Ленин не возражал против её участия в этой миссии.
Какие условия для отдыха сулил Кавказ? Разруха, отсутствие электричества, голод. Тёмная история.
Вот несколько таких, написанных в феврале 1920 года одному и тому же человеку.
"Дорогой друг!
Хотел позвонить к Вам, услыхав, что Вы больны, но телефон не работает. Дайте номер, я велю починить.
Что с Вами? Черкните два слова о здоровье и прочем.
Привет! Ленин".
"Дорогой друг!
Черкните, пожалуйста, что с Вами. Времена скверные: сыпняк, инфлюэнца, испанка, холера.
Я только что встал и не выхожу. У Нади 39°, и она просила Вас повидать.
Сколько градусов у Вас?
Не надо ли чего для лечения? Очень прошу написать откровенно. Выздоравливайте!
Ваш Ленин".
После записки Ленин позвонил в секретариат СНК, распорядился, чтобы к адресату этих записок срочно послали врача.
"Дорогой друг!
Напишите, был ли доктор, и что сказал, надо выполнять точно.
Надо точно выполнить все, что сказано доктором. (У Нади утром 37,3, теперь 38).
Ваш Ленин".
"Выходить с t° 38° (и до 39°) - это прямое сумасшествие! Настоятельно прошу Вас не выходить и дочерям сказать от меня, что я прошу их следить и не выпускать Вас:
1) до полного восстановления нормальной температуры и
2) до разрешения доктора.
Ответьте мне на это непременно точно.
Ваш Ленин».
Ещё записка:
"Тов. Инесса.!
Звонил к Вам, чтобы узнать номер калош для Вас.
Надеюсь достать. Пишите, как здоровье. Что с Вами? Был ли доктор?
Привет! Ленин".
Это только малая часть записок, написанных В.И. Лениным Инессе Арманд, женщине , которую он любил. Многие годы она была всегда рядом с Лениным. Никому другому Ленин не писал так много писем. Арманд была его верной помощницей и в эмиграции и в охваченной революцией России.
Жизнь в разрушенной России, с её голодом, террором, эпидемиями, бандитизмом - резко отличалась от жизни революционеров времён эмиграции в Европе Работа на различный постах в революционно правительстве России вымотали эту энергичную и неутомимую женщину.
К роковой осени 1920 года Инесса Арманд была предельно опустошена.
Записка Инессы к Ленину:
"Дорогой друг!
…У нас все то же, что Вы сами здесь видели, и нет "конца краю" переутомлению. Начинаю сдавать, спать втрое больше других и пр. …"
Инесса хотела уехать на лечение во Францию.
Но Ленин настоял, что бы она поехала отдохнуть на Северный Кавказ.
В своем последнем письме к Инессе, где-то в середине августа 1920 года, Ленин писал:
"Дорогой друг! Грустно было очень узнать, что Вы переустали и недовольны работой и окружающими (или коллегами по работе). Не могу ли помочь Вам, устроив в санатории? С великим удовольствием помогу всячески. Если едете во Францию, готов, конечно, тоже помочь: побаиваюсь и даже боюсь только, очень боюсь, что Вы там влетите… Арестуют и не выпустят долго… Надо бы поосторожнее. Не лучше ли в Норвегию (там по-английски многие знают), или в Голландию? Или в Германию в качестве француженки, русской (или канадской?) подданной? Лучше бы не во Францию, а то Вас там надолго засадят и даже едва ли обменяют на кого-либо. Лучше не во Францию...................................
Если не нравится в санаторию, не поехать ли на юг? К Серго на Кавказ? Серго устроит отдых, солнце, хорошую работу, наверное устроит. Он там власть. Подумайте об этом.
Крепко, крепко жму руку.
Ваш Ленин".
В тот же день на бланке Председателя Совнаркома Ленин написал:
"17 августа 1920.
Прошу всячески помочь наилучшему устройству и лечению писательницы, тов. Инессы Федоровны Арманд, с больным сыном.
Прошу оказать этим, лично мне известным, партийным товарищам полное доверие и всяческое содействие".
Еще раз телеграфировал Орджоникидзе, чтобы тот побеспокоился о безопасности и размещении Арманд в Кисловодске. Поручил своим секретарям помочь с отправкой на Кавказ.
Из дневника Инессы Арманд. Записи сделаны за несколько недель до её смерти на Северном Кавквзе.
«....К тому же какое-то дикое стремление к одиночеству. Меня утомляет, даже когда около меня другие говорят, не говоря уже о том, что самой мне положительно трудно говорить. Пройдет ли когда-нибудь это ощущение внутренней смерти?.. Я теперь почти никогда не смеюсь и улыбаюсь не потому, что внутреннее радостное чувство меня к этому побуждает, а потому, что надо иногда улыбаться. Меня также поражает мое теперешнее равнодушие к природе. Ведь раньше она меня так сильно потрясала. И как мало теперь я стала любить людей. Раньше я, бывало, к каждому человеку подходила с теплым чувством. Теперь я ко всем равнодушна. А главное - почти со всеми скучаю. Горячее чувство осталось только к детям и к В.И. Во всех других отношениях сердце как будто бы вымерло. …...У меня больше нет, за исключением В.И. и детей моих, каких-либо личных отношений с людьми, а только деловые. …Я живой труп, и это ужасно!"
9 сентября Арманд вновь возвращается к теме первой записи дневника:
"Мне кажется, что я хожу среди людей, стараясь скрыть от них свою тайну - что я мертвец среди живых, что я живой труп… Сердце мое остается мертво, душа молчит, и мне не удается вполне укрыть от людей свою печальную тайну… Так как я не даю больше тепла, так как я это тепло уже больше не излучаю, то я не могу больше никому дать счастья…"
Последняя запись помечена 11 сентября (до смерти осталось меньше двух недель).
В этой записи Арманд видно влияние Ленина. Они любили друг друга, но вождь большевиков смог внушить любимой сознание первенства "пролетарских интересов" над личными.
"…Значение любви, - пишет Арманд, - по сравнению с общественной жизнью становится совсем маленьким, не выдерживая никакого сравнения с общественным делом. Правда, в моей жизни любовь занимает и сейчас большое место, заставляет меня тяжело страдать, занимает значительно мои мысли. Но все же я ни минуты не перестаю сознавать, что, как бы мне ни было больно, любовь, личные привязанности - ничто по сравнению с нуждами борьбы…"
24 сентября 1920г Ленин получил телеграмму:
«Вне всякой очереди. Москва, ЦЕКА РКП, Совнарком, Ленину. Заболевшую холерой товарища Инессу Арманд спасти не удалось точка кончилась 24 сентября точка тело перепроводим Москву Назаров".
На похоронах 12 октября Ленин был не похож на себя. Очевидцы вспоминали, что вождь, идя за гробом, внушал опасение - не упал бы. Глаза, полные печали, не видели ничего вокруг. Выражение неизбывной тоски застыло на его лице.
Участница похорон Анжелика Балабанова вспоминала, уже оставив Россию: "Я искоса посматривала на Ленина. Он казался впавшим в отчаяние, его кепка была надвинута на глаза. Всегда небольшого роста, он, казалось, сморщивался и становился еще меньше. Он выглядел жалким и павшим духом. Я никогда ранее не видела его таким. Это было больше, чем потеря хорошего большевика или хорошего друга. Было впечатление, что он потерял что-то очень дорогое и очень близкое ему и не делал попыток маскировать этого".
Насколько иной могла бы быть история России, если бы Ленин мог без оглядки отдаться любви к этой женщине! Но, как и все гении, он был раб одной идеи и мог делать хорошо, только то, в чём он был гениален- делать революцию. С любовью он поступил так, как это делают миллионы обычных мужчин: покончил с нею ради своего дела.
Это и убило Арманд..
Где она в самом деле умерла? В Нальчике на одном из старых домов ( кажется на улице Кабардинская) я видел мемориальную доску. В этом, мол, доме умерла Инесса Арманд.
Но как и почему она оказалась в Нальчике?
Во всех источниках говорится, что отдыхала и лечилась она в Кисловодске. Потом, когда городу стали угрожать белые и банды её , вместе с многими другими, эвакуировали в Нальчик. Но на этом поезде она, почему-то оказалась во Владикавказе, где её встречал Серго Орджоникидзе, а затем - в Беслане., где и заразилась, якобы, холерой.
Если посмотреть на карту железной дороги того времени, то видно, что она ПРОЕХАЛА Нальчик! Зачем?
Если заболела в Беслане, то зачем её, больную, повезли назад, опять в Нальчик, а не во Владикавказ, который был совсем рядом и в котором находился человек, заботам которого Ленин вручил Инессу- Серго Орджоникидзе?!
И как-то чересчур быстро погибла от холеры Арманд. Во Владикавказе она весело общается с Орджоникидзе, а через трое суток уже умирает в судорогах в Нальчике. Есть, конечно, альгидная форма холеры, но была ли она у Арманд? Не логично всё как-то.
Самоубийство? Учитывая тяжесть депрессии у Арманд, это вполне ожидаемо.
Или отравил её восточный человек Орджоникидзе? Была ведь для чего-то задумана эта их встреча в Владикавказе.
Не совсем понятно, почему так резко был против поездки Инессы во Францию Ленин. Ведь совсем недавно, в 1919 году Инесса Арманд ездила туда в составе делегации Красного Креста. Задачей делегации было обеспечить возврат на родину русских военнопленных и интернированных. И Ленин не возражал против её участия в этой миссии.
Какие условия для отдыха сулил Кавказ? Разруха, отсутствие электричества, голод. Тёмная история.