Последний день хирурга Заха. (неоконченное окончание ненаписанного романа)
Жена морщилась от боли и с трудом сдерживала слёзы.
Кисть её правой руки была замотана белым полотенцем. Нелепая эта повязка, похожая на боксёрскую перчатку, промокла кровью.
Зах потащил жену в ближайшую аптеку и вместе с девчонкой аптекаршей стал менять повязку. Он вытирал набегающую кровь скомканным бинтом, обрабатывал пальцы жены перекисью, так и эдак поворачивал раненную руку, но источника кровотечения - найти не мог.
«Какого чёрта!- подумал Зах - Надо же отвести её в нашу больницу! Взять в перевязочную и там спокойно осмотреть. А тут…!».
Зах отшвырнул окровавленные тряпки, зло заорал на аптекаршу и проснулся.
Часто и больно стучало сердце. Зах облизнул пересохшие губы и посмотрел на часы. Четыре утра. Жена спала рядом, повернувшись к Заху спиной.
Зах поднялся. В кухне залпом выпил стакан воды. Рука, держащая стакан, отчётливо дрожала.
Лёг и попытался уснуть, но сон не шёл. Тревога усиливалась.
Всё сильнее колотилось сердце, всё жёстче сохло во рту, и ощущение было такое, как если бы на Заха внезапно бросилась из подворотни чёрная собака с пеной на оскаленных зубах.
Но вот собака убежала, а испуг не только не проходил, но становился всё сильнее.
Зах, стараясь не шуметь, встал с постели, поправил одеяла на спящей жене и вышел на балкон.
Спальный район был погружён во тьму. У тускло освещённого подъезда дома напротив, стояла машина «Скорой помощи». Только два окна тускло светились на этом чёрном доме.
За этими окнами торопливо перестилали больного, сбрасывая мокроё бельё на пол, искали какие - то ненужные лекарства, документы, говорили сквозь слёзы и боялись. И никто не мог догадаться убрать тазик с рвотными массами, стоящий у постели больного.
Суровый врач и фельдшерица неодобрительно наблюдали за всей этой суетой и периодически говорили: «Давайте уже скорее!»
Лязгнула дверь «скорой» и, очертив светящуюся дугу, вылетел из кабины водителя окурок.
«Вот ведь сволочь!- подумал Зах.- «Мало своих пакостников, так ещё и этот мусорить приехал!»
А тревога всё нарастала.
«Может быть - выпить?» - прикинул Зах и тут же отбросил эту мысль; если пить - то пить надо много, не успевая трезветь между дозами. Когда трезвеешь - делается ещё хуже. Надо постоянно добавлять. А это - запой.
Запоя Зах допустить не мог: с утра - операции, больные, начальство и въедливые родственники больных , с заранее припасёнными жалобами на всё и вся. Только ФИО обидчика остаётся в те жалобы вписать.
«Что же это такое?» - думал трясущийся Зах.
Может быть, пропустил чей то день рождения и не поздравил? Или дату смерть и не помянул?
Но - нет. День рождения жены и внука только что отпраздновали.
У брата - в июле.
Отец умер зимой.
ВК? Нет - он умрёт через десять дней, и Зах со всем отделением поедет его хоронить на кладбище у Кольского залива. Свежевыкопанная могила окажется наполовину заполненная водой.
Может быть, что-то случилось с сыном? Но Зах только вчера говорил с ним по телефону. Здоров и весел. Работает в столичной престижной клинике. Нечета папе…..
Да, сегодня сложная операция предстоит, но сколько он, Зах, их подобных сделал! Результаты при таких опухолях мозга - фифти-фифти, конечно, но предыдущий больной как раз умер, значит у сегодняшнего больного - шансов выжить больше.
Зах пошёл в спальню, посмотреть, не проснулась ли жена. «Принесу ей кофе, поговорим, пока она будет приходить в себя. Может быть полегчает».
Тронул жену за твёрдое плечо, погладил по голове. Нагнулся и заглянул жене в лицо.
И тут же исчезла, как и не было, тоска, утихла дрожь. В растоптанной груди стало пусто, как в большом барабане. Сердце стало бить в этот барабан редко и гулко, как на похоронах.
Жена была мертва и, судя по подсохшей роговице глаз и коричневому подтёку из угла приоткрытого рта, мертва достаточно давно.
« Ох, как же это некстати сегодня! Как некстати!» - горестно подумал Зах.
Второй мыслью было: «Обманула! Уговаривались ведь что будем жить долго, счастливо и умрём в один день….. А оказалось, что не так уж и долго, счастья ей от меня немного досталось, и умерла - без меня. Хотя ….. День ведь только начался. Зхначит не всё ещё потерянно и всё в наших руках».
Зах бережно закрыл глаза мёртвой жены, поправил одеяло.
- Ты, пожалуйста, полежи пока одна, отдохни. Я сегодня Коростылева оперирую. Помнишь? Я тебе о нём рассказывал. Я сегодня обязательно пораньше домой приду. Честное слово! Прооперирую и домой. Приду и мы с тобой всё обсудим.
Зах поцеловал жену и на цыпочках вышел из спальни.
Теперь предстояло привести себя в порядок.
Контрастный душ. Пятьдесят раз поменял горячую воду на ледяную. Отдельно, тоже самое, для лица - сто раз. Тщательно побрился.
Достал из аптечки ампулу эфедрина. В своё время коробки с этим препаратом валялись во всех шкафах процедурок и перевязочных. Зах успел запастись им ещё до того, как эфедрин изъял из больниц наркоконтроль.
Содержимое ампулы Зах вылил в стакан с минералкой и выпил.
Через пять минут во рту появился неприятный металлический привкус. Сердце застучало споро и радостно. В голове посветлело. Появилось ощущение бодрости. Но бодрость была не здоровой, а лихорадочной и тревожной.
Зах посмотрел на себя в зеркало. Отечность лица, красные прожилки на нём - исчезли. Глаза молодо блестели, а склеры были чистыми, до голубизны, как у младенца.
Этого косметического эффекта Зах и добивался. Но от эфедриновой тревоги необходимо было срочно избавиться.
Зах вскрыл две ампулы реланиума и выпил их содержимое всё с той же минералкой.
Пушистая белая бабочка села к нему на руку и сложила крылышки. Зах осторожно понёс её к окну, приоткрыл его и выпустил бабочку в ночь. На волю.
На кухне с отвращением затолкал в себя кусок колбасы на куске чёрного хлеба с маслом и запил всё это стаканом холодного молока. Пить что- либо горячее (чай, кофе) в данной ситуации было недопустимо.
Затем Зах пошёл, вышел вон, сел в машину и поехал на работу, до начала которой оставалось не менее двух часов.
Продолжение - возможно.
Кисть её правой руки была замотана белым полотенцем. Нелепая эта повязка, похожая на боксёрскую перчатку, промокла кровью.
Зах потащил жену в ближайшую аптеку и вместе с девчонкой аптекаршей стал менять повязку. Он вытирал набегающую кровь скомканным бинтом, обрабатывал пальцы жены перекисью, так и эдак поворачивал раненную руку, но источника кровотечения - найти не мог.
«Какого чёрта!- подумал Зах - Надо же отвести её в нашу больницу! Взять в перевязочную и там спокойно осмотреть. А тут…!».
Зах отшвырнул окровавленные тряпки, зло заорал на аптекаршу и проснулся.
Часто и больно стучало сердце. Зах облизнул пересохшие губы и посмотрел на часы. Четыре утра. Жена спала рядом, повернувшись к Заху спиной.
Зах поднялся. В кухне залпом выпил стакан воды. Рука, держащая стакан, отчётливо дрожала.
Лёг и попытался уснуть, но сон не шёл. Тревога усиливалась.
Всё сильнее колотилось сердце, всё жёстче сохло во рту, и ощущение было такое, как если бы на Заха внезапно бросилась из подворотни чёрная собака с пеной на оскаленных зубах.
Но вот собака убежала, а испуг не только не проходил, но становился всё сильнее.
Зах, стараясь не шуметь, встал с постели, поправил одеяла на спящей жене и вышел на балкон.
Спальный район был погружён во тьму. У тускло освещённого подъезда дома напротив, стояла машина «Скорой помощи». Только два окна тускло светились на этом чёрном доме.
За этими окнами торопливо перестилали больного, сбрасывая мокроё бельё на пол, искали какие - то ненужные лекарства, документы, говорили сквозь слёзы и боялись. И никто не мог догадаться убрать тазик с рвотными массами, стоящий у постели больного.
Суровый врач и фельдшерица неодобрительно наблюдали за всей этой суетой и периодически говорили: «Давайте уже скорее!»
Лязгнула дверь «скорой» и, очертив светящуюся дугу, вылетел из кабины водителя окурок.
«Вот ведь сволочь!- подумал Зах.- «Мало своих пакостников, так ещё и этот мусорить приехал!»
А тревога всё нарастала.
«Может быть - выпить?» - прикинул Зах и тут же отбросил эту мысль; если пить - то пить надо много, не успевая трезветь между дозами. Когда трезвеешь - делается ещё хуже. Надо постоянно добавлять. А это - запой.
Запоя Зах допустить не мог: с утра - операции, больные, начальство и въедливые родственники больных , с заранее припасёнными жалобами на всё и вся. Только ФИО обидчика остаётся в те жалобы вписать.
«Что же это такое?» - думал трясущийся Зах.
Может быть, пропустил чей то день рождения и не поздравил? Или дату смерть и не помянул?
Но - нет. День рождения жены и внука только что отпраздновали.
У брата - в июле.
Отец умер зимой.
ВК? Нет - он умрёт через десять дней, и Зах со всем отделением поедет его хоронить на кладбище у Кольского залива. Свежевыкопанная могила окажется наполовину заполненная водой.
Может быть, что-то случилось с сыном? Но Зах только вчера говорил с ним по телефону. Здоров и весел. Работает в столичной престижной клинике. Нечета папе…..
Да, сегодня сложная операция предстоит, но сколько он, Зах, их подобных сделал! Результаты при таких опухолях мозга - фифти-фифти, конечно, но предыдущий больной как раз умер, значит у сегодняшнего больного - шансов выжить больше.
Зах пошёл в спальню, посмотреть, не проснулась ли жена. «Принесу ей кофе, поговорим, пока она будет приходить в себя. Может быть полегчает».
Тронул жену за твёрдое плечо, погладил по голове. Нагнулся и заглянул жене в лицо.
И тут же исчезла, как и не было, тоска, утихла дрожь. В растоптанной груди стало пусто, как в большом барабане. Сердце стало бить в этот барабан редко и гулко, как на похоронах.
Жена была мертва и, судя по подсохшей роговице глаз и коричневому подтёку из угла приоткрытого рта, мертва достаточно давно.
« Ох, как же это некстати сегодня! Как некстати!» - горестно подумал Зах.
Второй мыслью было: «Обманула! Уговаривались ведь что будем жить долго, счастливо и умрём в один день….. А оказалось, что не так уж и долго, счастья ей от меня немного досталось, и умерла - без меня. Хотя ….. День ведь только начался. Зхначит не всё ещё потерянно и всё в наших руках».
Зах бережно закрыл глаза мёртвой жены, поправил одеяло.
- Ты, пожалуйста, полежи пока одна, отдохни. Я сегодня Коростылева оперирую. Помнишь? Я тебе о нём рассказывал. Я сегодня обязательно пораньше домой приду. Честное слово! Прооперирую и домой. Приду и мы с тобой всё обсудим.
Зах поцеловал жену и на цыпочках вышел из спальни.
Теперь предстояло привести себя в порядок.
Контрастный душ. Пятьдесят раз поменял горячую воду на ледяную. Отдельно, тоже самое, для лица - сто раз. Тщательно побрился.
Достал из аптечки ампулу эфедрина. В своё время коробки с этим препаратом валялись во всех шкафах процедурок и перевязочных. Зах успел запастись им ещё до того, как эфедрин изъял из больниц наркоконтроль.
Содержимое ампулы Зах вылил в стакан с минералкой и выпил.
Через пять минут во рту появился неприятный металлический привкус. Сердце застучало споро и радостно. В голове посветлело. Появилось ощущение бодрости. Но бодрость была не здоровой, а лихорадочной и тревожной.
Зах посмотрел на себя в зеркало. Отечность лица, красные прожилки на нём - исчезли. Глаза молодо блестели, а склеры были чистыми, до голубизны, как у младенца.
Этого косметического эффекта Зах и добивался. Но от эфедриновой тревоги необходимо было срочно избавиться.
Зах вскрыл две ампулы реланиума и выпил их содержимое всё с той же минералкой.
Пушистая белая бабочка села к нему на руку и сложила крылышки. Зах осторожно понёс её к окну, приоткрыл его и выпустил бабочку в ночь. На волю.
На кухне с отвращением затолкал в себя кусок колбасы на куске чёрного хлеба с маслом и запил всё это стаканом холодного молока. Пить что- либо горячее (чай, кофе) в данной ситуации было недопустимо.
Затем Зах пошёл, вышел вон, сел в машину и поехал на работу, до начала которой оставалось не менее двух часов.
Продолжение - возможно.