"В июле меда нет"
"Съесть эту мою Жанну М. полностью и целиком, а то ведь все равно, скоро прикуют обратно к кровати,а,скорее всего, и совсем убьют - церемониться-то не станут, а так она хотя бы будет у меня внутри, моя Жанна М., и ноги ее странные и, по моему вкусу, ее груди. Мужчина ведь тем и ценен, что берет женщину и несет ее в себе до самого конца, пока не умрет она или он сам. Любовь - это ведь поступки".
Иван Вырыпаев, "Июль".
Мой отец съел мою мать.
У них могли быть общие друзья. Ей легко доверяли. Одно время они даже пытались дружить тремя семьями: директор и ее муж, методист и ее муж, музыкальный работник и ее муж. После каждой "тройственной встречи" он подробно рассказывал ей, что на самом деле крылось за каждой фразой ее коллег или их мужей. Какую именно гадость они имели в виду.
У нее были подруги. Они остались далеко, в другом городе, а потом и другой стране. Одна из них умерла, со второй связь истончилась. Чаще, чем раз в год, встречаться не получалось, и не назвонишься.
Были его сослуживцы. Ни с одним из них он не смог сойтись хоть сколько-то близко.
Были родственники. Но одни были недостаточно хороши тем, другие - этим, а над третьими реял злобный призрак его тетки - родной сестры его матери. Мать за всю жизнь не сделала ему ничего плохого, только хорошее. Те родственники - тоже. Но их мать говорила о нем гадости. Это было достаточным поводом для того, чтобы дать им отставку.
Друзей - разогнал. С родственниками, которые были не против стать друзьями, - рассорился.
Новых связей она не создала. Это очень сложно - строить на фундаменте из грязи.
К концу жизни она стала обычной вздорной теткой, которая не интересовалась ничем. Дом - работа - дом. Телевизор. Книги - нет, их читает Он. Хобби? Нет, это рациональное, туда соваться нельзя: в рациональном царил Он.
Мой отец сожрал мою мать.
Почти без остатка.
И дело с концом.
Иван Вырыпаев, "Июль".
Мой отец съел мою мать.
У них могли быть общие друзья. Ей легко доверяли. Одно время они даже пытались дружить тремя семьями: директор и ее муж, методист и ее муж, музыкальный работник и ее муж. После каждой "тройственной встречи" он подробно рассказывал ей, что на самом деле крылось за каждой фразой ее коллег или их мужей. Какую именно гадость они имели в виду.
У нее были подруги. Они остались далеко, в другом городе, а потом и другой стране. Одна из них умерла, со второй связь истончилась. Чаще, чем раз в год, встречаться не получалось, и не назвонишься.
Были его сослуживцы. Ни с одним из них он не смог сойтись хоть сколько-то близко.
Были родственники. Но одни были недостаточно хороши тем, другие - этим, а над третьими реял злобный призрак его тетки - родной сестры его матери. Мать за всю жизнь не сделала ему ничего плохого, только хорошее. Те родственники - тоже. Но их мать говорила о нем гадости. Это было достаточным поводом для того, чтобы дать им отставку.
Друзей - разогнал. С родственниками, которые были не против стать друзьями, - рассорился.
Новых связей она не создала. Это очень сложно - строить на фундаменте из грязи.
К концу жизни она стала обычной вздорной теткой, которая не интересовалась ничем. Дом - работа - дом. Телевизор. Книги - нет, их читает Он. Хобби? Нет, это рациональное, туда соваться нельзя: в рациональном царил Он.
Мой отец сожрал мою мать.
Почти без остатка.
И дело с концом.