(no subject)
Чаще всего начинаю фразу со слов «Где-то прочитала»: не успев проснуться, вхожу в информационные потоки, как в бурлящую реку. Когда мне было лет пять, нас сильно залили соседи, и я проснулась, плавая в кровати в метровом уровне воды - уголок одеяла сильно намок, и я была недовольна.
Где-то прочитала, что «плодитесь и размножайтесь» - это когда больше двух детей: если только два, то они просто замена родителям. Рассказала об этом Юре. Впервые видела, как у человека на месте зрачки ушли в точку, как будто за моей спиной вспыхнул прожектор.
Где-то прочитала, что яйца с двойным желтком - это не специальный знак и большая удача, а специальная порода курочек и неустановившийся цикл.
Чернова приехала в город, и наступила весна. Она такая худенькая, с налитыми мышцами, молодой жеребёночек, в ярко-розовой худи - я привыкла ждать её в «благородных цветах», бордовом, болотно-зелёном, коричневой замше, и две картинки просто не накладываются друг на друга. С обострившимися чертами лица. Курит сигареты с золотым фильтром, жалуется на гормоны, перекладывает хвостик с плеча на плечо и щурится. Стала красить нижние ресницы. Мы какие-то женщины.
Незнакомая девушка видела меня в метро и написала, что я «скуластая»; Володенька говорит, что у меня худые пальцы.
Где-то прочитала, что с возрастом тонус мышц челюсти приходит в такое состояние, что при улыбке всегда становится видно нижний ряд зубов. Стоматолог воткнул мне в зуб металлический прут и сказал: «Ну что, как вы думаете, должен из зуба инструмент торчать?». Я вот этого не понимаю. Хули ты его пихаешь-то туда?!
Меня всё время тошнит, даже от клубники и ряженки, и мне неудобно перед продавцом рыбы - он меня всё заводит внутрь, а я всё такая «Ну, я не умею её готовить». А он говорит: «Ты, главное, выбери, какая тебе нравится, а готовить я тебя научу». Другой зачитывает мне с дна сколоченного ящика, отгребая помидоры в горку, сегодняшние азербайджанские газеты.
После одного из закатов на Гили я захотела рыбы, официант принял заказ, ушёл на кухню и через пару минут прошёл мимо нашего столика в гидрокостюме, с гарпуном и фонариком. Юра пошёл и записался на фридайвинг. Рыбой дня оказалась связка кальмаров.
Чтобы читать книгу В., сбиваю в центре кровати гнездо из одеял, шерстяных носков и пледов: четыреста страниц про полярников, вечную мерзлоту и мамонтов для человека с моим давлением и московским уровнем влажности - отдельная задача. На трёх устройствах читаю по очереди: Амели Нотомб (Амели Апломб), Льосу и про полярников. Шею колет, как будто на ней растёт свитер.
«К. начинала бить крупная дрожь - и тогда он уходил на набережную, чтобы пить вино с инвалидами. Они, безногие и безрукие, пили лучшее в мире вино, потому что оно было сделано до войны, а пить его приходилось после неё».
Где-то прочитала, что «плодитесь и размножайтесь» - это когда больше двух детей: если только два, то они просто замена родителям. Рассказала об этом Юре. Впервые видела, как у человека на месте зрачки ушли в точку, как будто за моей спиной вспыхнул прожектор.
Где-то прочитала, что яйца с двойным желтком - это не специальный знак и большая удача, а специальная порода курочек и неустановившийся цикл.
Чернова приехала в город, и наступила весна. Она такая худенькая, с налитыми мышцами, молодой жеребёночек, в ярко-розовой худи - я привыкла ждать её в «благородных цветах», бордовом, болотно-зелёном, коричневой замше, и две картинки просто не накладываются друг на друга. С обострившимися чертами лица. Курит сигареты с золотым фильтром, жалуется на гормоны, перекладывает хвостик с плеча на плечо и щурится. Стала красить нижние ресницы. Мы какие-то женщины.
Незнакомая девушка видела меня в метро и написала, что я «скуластая»; Володенька говорит, что у меня худые пальцы.
Где-то прочитала, что с возрастом тонус мышц челюсти приходит в такое состояние, что при улыбке всегда становится видно нижний ряд зубов. Стоматолог воткнул мне в зуб металлический прут и сказал: «Ну что, как вы думаете, должен из зуба инструмент торчать?». Я вот этого не понимаю. Хули ты его пихаешь-то туда?!
Меня всё время тошнит, даже от клубники и ряженки, и мне неудобно перед продавцом рыбы - он меня всё заводит внутрь, а я всё такая «Ну, я не умею её готовить». А он говорит: «Ты, главное, выбери, какая тебе нравится, а готовить я тебя научу». Другой зачитывает мне с дна сколоченного ящика, отгребая помидоры в горку, сегодняшние азербайджанские газеты.
После одного из закатов на Гили я захотела рыбы, официант принял заказ, ушёл на кухню и через пару минут прошёл мимо нашего столика в гидрокостюме, с гарпуном и фонариком. Юра пошёл и записался на фридайвинг. Рыбой дня оказалась связка кальмаров.
Чтобы читать книгу В., сбиваю в центре кровати гнездо из одеял, шерстяных носков и пледов: четыреста страниц про полярников, вечную мерзлоту и мамонтов для человека с моим давлением и московским уровнем влажности - отдельная задача. На трёх устройствах читаю по очереди: Амели Нотомб (Амели Апломб), Льосу и про полярников. Шею колет, как будто на ней растёт свитер.
«К. начинала бить крупная дрожь - и тогда он уходил на набережную, чтобы пить вино с инвалидами. Они, безногие и безрукие, пили лучшее в мире вино, потому что оно было сделано до войны, а пить его приходилось после неё».