Про стрелецкого пятидесятника Ивашку Беляева
Это было бы в корне неправильно: принадлежать к знаменитой фамилии и обойти молчанием наиболее интересных носителей моей фамилии. Вот, например, историки и прочие краеведы до сих пор ломают копья вокруг бывшего четыреста с лишком лет назад "сибирского взятия", пытаясь нарисовать хотя бы относительно правдоподобную картину прошедших событий. Какое бы в итоге не получилось у них историческое полотно, при любом раскладе я могу утверждать, что самое непосредственное участие в тех легендарных событиях принимал, как минимум, один из Беляевых.
На стрелецкого пятидесятника Ивана, или, как писали в тогдашних документах, Ивашку Беляева я наткнулся, перечитывая первый том "Истории Сибири" Герарда Фридриха Миллера. Оказывается сам тогдашний государь, царь и великий князь Василий Иванович Шуйский занимался делом томского стрелецкого пятидесятника. А было это в 1608 году, когда ему "били челом ... Томского города служилые люди пятидесятник стрелецкой Ивашко Беляев да десятники Матюшко Кутьин, Ивашко Кокшар, Баженко Константинов, Бурнашко Никонов и все Томского города служилые люди, казаки и стрельцы".
А били они челом на бывших томских воевод Матвея Ржевского и Семёна Бартенёва. На насилия, которые творили указанные начальники над ясашными людьми: "... едучи по Оби реке ясашных людей пытками пытали, и поминки с них великие имали, и их грабили, лисицы, и сабаки, и рыбу, и жир, чем они сыти бывают, имали насильством, и от того де в ясашных людех стала измена великая..."
Ладно бы, если только ясашных эти присланные из Москвы начальники грабили, так ведь нет:"... служилым людем государева денежново и хлебново жалованья не давали в их оклады, и грамот не слушали и их морили голодом; и от их насильства и теснота, и обида, и изгоня великая". В Томске эти воеводы "ясашных людей сильно имали себе в холопы", а Семён Бартенев вдобавок "имал жены их сильно и держал в постели".
Воеводы, как правило, действовали без оглядки, да и кто посмеет им перечить в далёкой от Москвы Сибири, где они все нити власти держали в своих руках, будучи назначенными лично царём. Воеводы ведали административными, хозяйственными, финансовыми, судебными, военными и другими делами города и приписанными к нему волостями. Назначались они парами, второй воевода был помощником первого. Как правило, главный воевода назначался из старинных бояр, а его помощником был выходец из менее знатного рода. Первыми воеводами Томской крепости стали ее основатели Гаврило Писемский и Василий Тырков. Затем их сменили упомянутые Матвей Ржевский и Семен Бартенев.
Из родословной Ржевских, которую мне удалось найти, следует, что были они дворянами, но род свой вели от самого Рюрика. Был ли Матвей Никитич Ржевский в действительности Рюриковичем, я не знаю, но то, что первым воеводой был назначен именно он - о многом говорит. Семён Бартенёв, правильное старинное написание Бортенёв, не мог похвастаться такой же родословной, он имел дворянское происхождение. Соответственно, отсюда и должность второго воеводы.
Воеводы - люди всесильные: до Бога высоко, до царя далеко. Кто посмеет выступить против них? Посмел стрелецкий пятидесятник Иван Беляев. Городовые воеводы были не просто воеводы, именно они командовали стрельцами. Получается, что Иван Беляев поднялся сам и поднял своих подчинённых против непосредственных начальников. Опасное это дело - не каждый мог отважиться на такое. Этот отважился и, судя по всему, был далеко не робкого десятка.
Если верить энциклопедиям, то ко времени прихода русских в конце XVI века на землях нынешнего Томска жили сибирские татары и враждующие с ними кочевые народы. Районом устья Ушайки (административный центр нынешнего города) и противоположенной ему территорией на левом берегу Томи владело татарское племя эушта, а южной частью нынешнего города - другое сибирско-татарское племя, возглавляемое князем Басандаем, в северной части сегодняшнего Томска обитали телеуты и енисейские кыргызы, а в южную часть томского левобережья, в район Сенной Курьи и Калмацкого озера, на лето пригоняли свои табуны лошадей кочевники из Джунгарского царства.
20 января 1604 года в Москву ко двору Бориса Годунова приехало посольство во главе с князем эуштинских татар Тояном с просьбой о принятии их под власть Русского царства и о возведении на реке Томи острога для защиты эуштинцев от нападений воинственных соседей - енисейских кыргызов и калмыков.
25 марта 1604 года царь Борис Годунов послал казачьего голову Гаврилу Писемского из Сургута и стрелецкого голову Василия Тыркова из Тобольска с заданием основать город на берегу реки Томи, в татарской земле, завести вокруг него государеву пашню и привести в подданство российскому царю окрестные народы. С Василием Тырковым прибыли из Тобольска и подчинённые ему стрельцы, пятидесятником которых был Иван Беляев. Таким образом, получается, что Иван Беляев был в числе чуть ли не самых первых, участвовавших в "сибирском взятии".
Хотите знать, чем закончилось противостояние стрелецкого пятидесятника с всемогущими воеводами? Матвей Ржевский и Семён Бартенёв были освобождены от должностей и отозваны из Сибири. Вместо них царь Василий Иванович Шуйский назначил на томское воеводство Василия Волынского и Михаила Новосильцева. К моменту их приезда и началу следствия ни Ржевского, ни Бартенёва уже в Сибири не было, а потому новые воеводы ограничились опросом присутствующих и, записав их речи и опечатав бумаги, отправили дело в Москву. А было это в 1609 году.
Чем в итоге завершилось дело - неизвестно, так как 17 (27) июля 1610 года частью боярства, столичного и провинциального дворянства Василий IV Иоаннович (Шуйский) был свергнут с престола и насильственно пострижен в монахи, причём отказался сам произносить монашеские обеты. В сентябре 1610 года он был выдан польскому гетману Жолкевскому, который вывез его и его братьев Дмитрия и Ивана в октябре под Смоленск, а позднее в Польшу. В Варшаве царь и его братья были представлены как пленники королю Сигизмунду и принесли ему торжественную присягу. Бывший царь умер в заключении в Гостынинском замке, в 130 верстах от Варшавы, через несколько дней там же умер его брат Дмитрий. Третий брат, Иван Иванович Шуйский, впоследствии вернулся в Россию.
А стрелецкий пятидесятник Иван Беляев, судя по всему, продолжил воинскую службу в Сибири. Как видим, есть все основания считать фамилию Беляевых в числе, если не самых первых, то первых - это точно, фамилий в Сибири. Ну куда без нас?