(no subject)
Он прожил жизнь свою то весел, как скворец,
То грустен и влюблен, то странно беззаботен,
То - как никто другой, то как и сотни сотен...
И постучалась Смерть у двери наконец.
...Ах, ленностью душа его грешила,
Он сохнуть оставлял в чернильнице чернила,
Он мало что узнал, хоть увлекался всем,
Но в тихий зимний день, когда от жизни бренной
Он позван был к иной, как говорят, нетленной,
Он уходя шепнул: " Я приходил - зачем?"
То грустен и влюблен, то странно беззаботен,
То - как никто другой, то как и сотни сотен...
И постучалась Смерть у двери наконец.
...Ах, ленностью душа его грешила,
Он сохнуть оставлял в чернильнице чернила,
Он мало что узнал, хоть увлекался всем,
Но в тихий зимний день, когда от жизни бренной
Он позван был к иной, как говорят, нетленной,
Он уходя шепнул: " Я приходил - зачем?"