update окно
сколько раз я открывала update окно, так и не разродившись ничем даже полупустым, с виду глубокомысленным? мне кажется, это была хорошая привычка - оставлять какой-то кусочек жизни для своей уютной жежешечки. вот и куда делась?
давеча Малкин, не особенно напрягаясь, сделал то, за что я заплатила 10 тысяч гештальт-терапевту. у меня расстройство деятельности, говорю я ему, и вообще я какая-то жидкость, вот если раньше мое агрегатное состояние было твердым и оттого ясным, то сейчас я жидкость и все как в тумане. суть предположения, с которым я склонна согласиться, в том, что естественной для меня средой раньше была дисгармония. оказавшись вне состояния постоянной борьбы и сопротивления, внутри гармоничных отношений, я, что называется, растеклась.
при таком раскладе сам собой всплывает вопрос о качестве отношений в случае возврата к прежней интенсивности деятельности. что делать? - спрашиваю я у АБ. а он мне: делай, что должна, остальное само собой организуется.
мне клинически надо быть конкретнее и походя себя не калечить, пытаясь сосредоточиться и собраться. я чуть не сказала, что все это так не кстати, когда мне меньше, чем за год надо написать диссертацию. а потом осеклась. как это можно быть не кстати счастливой?
мысли и идеи заполнят мою голову до краев, порой странные, новые, как бы лишние и совсем неуместные. я иногда не сплю и даже закатываю истерики из-за этого. плачу и этими глазами смотрю на Егора, как будто специально хочу заставить его метаться от желания мне помочь и бессилия вместе с ним. я думаю, надо пропускать их сквозь себя речным потоком. я же так хорошо знакома с горными реками.
а себе оставлять что-то конкретное. например, я пишу список материальных желаний. конкретнее некуда. к тому же, за минувшие 4 года я почти что забыла о таком. хотеть чугунный чайник лилового цвета казалось мне не просто пошлым, а даже постыдным. так мне теперь приятно понять, что я очень его хочу.
давеча Малкин, не особенно напрягаясь, сделал то, за что я заплатила 10 тысяч гештальт-терапевту. у меня расстройство деятельности, говорю я ему, и вообще я какая-то жидкость, вот если раньше мое агрегатное состояние было твердым и оттого ясным, то сейчас я жидкость и все как в тумане. суть предположения, с которым я склонна согласиться, в том, что естественной для меня средой раньше была дисгармония. оказавшись вне состояния постоянной борьбы и сопротивления, внутри гармоничных отношений, я, что называется, растеклась.
при таком раскладе сам собой всплывает вопрос о качестве отношений в случае возврата к прежней интенсивности деятельности. что делать? - спрашиваю я у АБ. а он мне: делай, что должна, остальное само собой организуется.
мне клинически надо быть конкретнее и походя себя не калечить, пытаясь сосредоточиться и собраться. я чуть не сказала, что все это так не кстати, когда мне меньше, чем за год надо написать диссертацию. а потом осеклась. как это можно быть не кстати счастливой?
мысли и идеи заполнят мою голову до краев, порой странные, новые, как бы лишние и совсем неуместные. я иногда не сплю и даже закатываю истерики из-за этого. плачу и этими глазами смотрю на Егора, как будто специально хочу заставить его метаться от желания мне помочь и бессилия вместе с ним. я думаю, надо пропускать их сквозь себя речным потоком. я же так хорошо знакома с горными реками.
а себе оставлять что-то конкретное. например, я пишу список материальных желаний. конкретнее некуда. к тому же, за минувшие 4 года я почти что забыла о таком. хотеть чугунный чайник лилового цвета казалось мне не просто пошлым, а даже постыдным. так мне теперь приятно понять, что я очень его хочу.