самоуничтожение
если на каждое из двух моих запястий, и на каждую из двух моих щиколоток повесить по каменному исполину, я все равно не остановлюсь. порву жилы в клочья, порву пространство криком, но все равно буром, неумолимо. и плевать, что сделало меня такой - от этой информации срок мне никто не скосит.
я как тот герой, который столь истово боролся за добро, что стал самым главным говнюком.
сегодня по ту сторону рационального в основание моей шеи кто-то всадил широкий нож по самую рукоять, а потом на 90 градусов повернул. лицом в полу, не видя ни зги, я искала рукой чью-нибудь руку. я жаждала встать, ну, подумаешь, лезвие прошло через шею и прикололо меня к полу. если кто-нибудь даст мне руку, я сделаю рывок, встану и улажу это недоразумение.
помножив силу на категорическое нежелание себя пожалеть, получаем самоуничтожение - мое единственное хобби.
я часто путаю его с творчеством. созидание у меня в какой-то момент всегда переходит в жертвоприношение. и для проявления оригинальности остается разве что выбор: как в этот раз себя разделать.
я согласна. бесчестно после каждого акта самоликвидации ждать, что кто-нибудь добрый соберет меня по частям. наивно и нагло всегда полагаться на невидимую руку рынка. синсуоида моих обновлений похожа на кардиограмму больного тахекардией. мне хочется намотать один из ее концов на кулак и потянуть. поглаже, поспокойнее, постабильнее, оля. береги свою память.
я как тот герой, который столь истово боролся за добро, что стал самым главным говнюком.
сегодня по ту сторону рационального в основание моей шеи кто-то всадил широкий нож по самую рукоять, а потом на 90 градусов повернул. лицом в полу, не видя ни зги, я искала рукой чью-нибудь руку. я жаждала встать, ну, подумаешь, лезвие прошло через шею и прикололо меня к полу. если кто-нибудь даст мне руку, я сделаю рывок, встану и улажу это недоразумение.
помножив силу на категорическое нежелание себя пожалеть, получаем самоуничтожение - мое единственное хобби.
я часто путаю его с творчеством. созидание у меня в какой-то момент всегда переходит в жертвоприношение. и для проявления оригинальности остается разве что выбор: как в этот раз себя разделать.
я согласна. бесчестно после каждого акта самоликвидации ждать, что кто-нибудь добрый соберет меня по частям. наивно и нагло всегда полагаться на невидимую руку рынка. синсуоида моих обновлений похожа на кардиограмму больного тахекардией. мне хочется намотать один из ее концов на кулак и потянуть. поглаже, поспокойнее, постабильнее, оля. береги свою память.