(no subject)
Вот и я прочитала (за один вечер) "Похороните меня за плинтусом" Павла Санаева.
Столько ругани в одной книге я не встречала не разу. Сначала шокирует, но ты не успеваешь опомниться, как уже не можешь оторваться и главное - не хочешь, пока не дойдешь до конца.
Думаю вряд ли найдутся равнодушные к этой книге, скорее всего она вызовет две совершенно противоположные реакции у разных людей. Мне очень понравилась.
Рекомендую!
Правда, есть осложнение...привязалось слово одно из книги, ничего не могу с этим поделать, а оно не приличное, но какое-то навязчивое.
Это слово (прошу прощения) "ТЫЦ-ПИЗДЫЦ".
Ужас! Так и вертится на языке.
Отрывки из книги:
"В день рождения, про который бабушка сообщила, почесывая полосу, натертую резинкой трико, я тоже ел рыбу и гречку. И хотя я знал уже, что день рождения - это не праздник, мне подумалось, что под это дело можно заполучить на десерт какие-нибудь конфеты для врачей или, на худой конец, шоколадку.
-Тыц-пиздыц, шоколадку! Вчера ел уже, хватит.
-Но вчера просто было, а сегодня день рождения.
-Ну и что?
-Отметили бы.
-Что отмечать-то? Жизнь уходит, что хорошего? Жуй."
"Чумочкой мы с бабушкой называли мою маму. Вернее, бабушка называла ее бубонной чумой, но я переделал это прозвище по-своему, и получилась Чумочка. Чумочка приходила очень редко - в месяц раза два. Бабушка говорила, что лучше бы она не приходила вовсе, но тогда ожидание исчезло бы из моей жизни, а значит, я всегда ужасался бы своему пробуждению, и ни одно занятие не смогла бы сделать так, чтобы, открыв утром глаза, я не захотел их закрыть снова и проспать из нового дня как можно больше тоскливого и никчемного времени.
Я любил Чумочку, любил ее одну и никого, кроме нее. Если бы ее не стало, я безвозвратно расстался бы с этим чувством, а если бы ее не было, то я вовсе не знал бы, что это такое, и думал бы, что жизнь нужна только затем, чтобы делать уроки, ходить к врачам и пригибаться от бабушкиных криков. Как это было бы ужасно и как здорово, что это было не так. Жизнь нужна была, чтобы переждать врачей, перетерпеть уроки и крики и дождаться Чумочку, которую я любил."
Столько ругани в одной книге я не встречала не разу. Сначала шокирует, но ты не успеваешь опомниться, как уже не можешь оторваться и главное - не хочешь, пока не дойдешь до конца.
Думаю вряд ли найдутся равнодушные к этой книге, скорее всего она вызовет две совершенно противоположные реакции у разных людей. Мне очень понравилась.
Рекомендую!
Правда, есть осложнение...привязалось слово одно из книги, ничего не могу с этим поделать, а оно не приличное, но какое-то навязчивое.
Это слово (прошу прощения) "ТЫЦ-ПИЗДЫЦ".
Ужас! Так и вертится на языке.
Отрывки из книги:
"В день рождения, про который бабушка сообщила, почесывая полосу, натертую резинкой трико, я тоже ел рыбу и гречку. И хотя я знал уже, что день рождения - это не праздник, мне подумалось, что под это дело можно заполучить на десерт какие-нибудь конфеты для врачей или, на худой конец, шоколадку.
-Тыц-пиздыц, шоколадку! Вчера ел уже, хватит.
-Но вчера просто было, а сегодня день рождения.
-Ну и что?
-Отметили бы.
-Что отмечать-то? Жизнь уходит, что хорошего? Жуй."
"Чумочкой мы с бабушкой называли мою маму. Вернее, бабушка называла ее бубонной чумой, но я переделал это прозвище по-своему, и получилась Чумочка. Чумочка приходила очень редко - в месяц раза два. Бабушка говорила, что лучше бы она не приходила вовсе, но тогда ожидание исчезло бы из моей жизни, а значит, я всегда ужасался бы своему пробуждению, и ни одно занятие не смогла бы сделать так, чтобы, открыв утром глаза, я не захотел их закрыть снова и проспать из нового дня как можно больше тоскливого и никчемного времени.
Я любил Чумочку, любил ее одну и никого, кроме нее. Если бы ее не стало, я безвозвратно расстался бы с этим чувством, а если бы ее не было, то я вовсе не знал бы, что это такое, и думал бы, что жизнь нужна только затем, чтобы делать уроки, ходить к врачам и пригибаться от бабушкиных криков. Как это было бы ужасно и как здорово, что это было не так. Жизнь нужна была, чтобы переждать врачей, перетерпеть уроки и крики и дождаться Чумочку, которую я любил."