К дню переводчика
У Набокова есть стихотворение, которое вызывало и вызывает большие трудности в понимании - что говорить о переводах? А трудности были связаны с тем, что писал его не просто поэт, а специалист по бабочкам. И не просто по бабочкам, а по голубянкам (отсюда и небеса, и аметист ниже).
A Discovery
I found it in a legendary land
all rocks and lavender and tufted grass,
where it was settled on some sodden sand
hard by the torrent of a mountain pass.
The features it combines mark it as new
to science: shape and shade - the special tinge,
akin to moonlight, tempering its blue,
the dingy underside, the chequered fringe.
My needles have teased out its sculptured sex;
corroded tissues could no longer hide
that priceless mote now dimpling the convex
and limpid teardrop on a lighted slide.
Smoothly a screw is turned; out of the mist
two ambered hooks symmetrically slope,
or scales like battledores of amethyst
cross the charmed circle of the microscope.
I found it and I named it, being versed
in taxonomic Latin; thus became
godfather to an insect and its first
describer - and I want no other fame.
Wide open on its pin (though fast asleep),
and safe from creeping relatives and rust,
in the secluded stronghold where we keep
type specimens it will transcend its dust.
Dark pictures, thrones, the stones that pilgrims kiss,
poems that take a thousand years to die
but ape the immortality of this
red label on a little butterfly
Послушайте, как звучит перевод третьего и четвертого четверостиший профессионального переводчика В. Широкова:
Скульптурный секс я причесал иглой,
не повредить старался чудо-ткань,
она меня слепила синевой,
манила бахромой погладить длань.
Винт провернулся; из тумана вновь
два желтые крюка смотрели в лоб,
и марсиански скошенная бровь
никак не помещалась в микроскоп.
Ну не бред ли? А может так и должно быть? Очередная «Багемская рапсодия»? Лепидоптеролог Константин Ефетов внес свои разъяснения. “My needles have teased out its sculptured sex”? - это вовсе не загадочный «скульптурный секс». Все просто. Для идентификации многих видов бабочек используется изучение строения их гениталий, которые построены из хитина, имеют жесткую структуру и достаточно сложное строение. Копулятивные аппараты самца и самки одного вида подходят друг к другу как «ключ к своему замку». Именно поэтому они имеют выросты, крючки, шипы, лопасти и т.д. Как же ученые исследуют гениталии? Брюшко бабочки помещают в десятипроцентный раствор едкого калия и подогревают. Щелочь растворяет мышцы и другие ткани, после чего гениталии специальными препаровальными иглами вынимают под микроскопом из брюшкаи изучают. Глагол «tease out» можно перевести не только как «расчесывать», но и как «разделять», «отделять» (одно от другого), «извлекать». А «скульптурный секс» - это не что иное, как гениталии бабочки. Поэтому фразу “My needles have teased out its sculptured sex” правильней перевести так: «Мои иглы извлекли его скульптурный копулятивный аппарат».
От себя добавлю, что sculptured правильнее перевести «рельефный». “Two ambered hooks” - хитиновые гениталии имеют крючковидные выросты, а цвет их - светло-коричневый, янтарный. Именно об этих двух янтарных крючках пишет Набоков.
Полный разбор стихотворения можно прочитать в статье К.А. Ефетова «ЗАГАДКИ СТИХОТВОРЕНИЯ ПОЭТА-ЭНТОМОЛОГА
ВЛАДИМИРА НАБОКОВА. «ON DISCOVERING A BUTTERFLY»».
В итоге стихотворение в переводе Ефетов выглядит вот так:
Где влагу дарит горный перевал,
сачок не дрогнул у меня в руке,
когда нашел в лаванде среди скал
его сидящим на сыром песке.
У мотылька был необычный вид:
нежнейших крылышек голубизна
оттенком специфическим горит,
как будто лунным светом смягчена.
Иглой копулятивный аппарат
я извлеку из тьмы на белый свет.
И, развенчав природы маскарад,
бесценная пылинка даст ответ.
Вращаю винт, рассеется туман,
сквозь микроскопа чудные очки
сокровища видны волшебных стран:
чешуек блеск, янтарные крючки.
Я вид открыл! Его назвал потом,
латынь научная так для меня важна!
Для бабочки я крестным стал отцом -
и мне другая слава не нужна!
Мой крестник средь музейной тишины,
став голотипом, на булавке спит,
«ни моль, ни ржа» ему уж не страшны:
расправив крылья, «тленья убежит».
О, с красной этикеткой мотылек!
Стихи, картины, троны королей,
святыни, путь к которым так далек,
завидуют нетленности твоей!
***
У моего приятеля, работающего под псевдонимом Александр Белых, вышла книга с переводом поэзии немецкой поэтессы Эльзы Ласкер-Шюлер. Александр потратил на это немало времени и сил, учитывая, что до этого он переводил в основном японскую поэзию, а также прозу Мисимы. Каким-то непостижимом образом стихи немецкой поэтессы перекликались с восточным взглядом на мир. Погружение в немецкий текст было столь сильным, что однажды Александр признался, что Эльза явилась к нему во сне и сказала, что хочет от него ребенка. Вероятно, «ребенок» - и есть эта книга. Поздравляю!