Что делать?
Часто приходится слышать, что все беды нашей науки из-за скудного финансирования. В этом есть своя правда, но лично мой опыт показывает, что немало вреда приносит кадровая политика многих институтов, когда в штате не то, что годами - десятилетиями находятся люди, которые практически ничего не делают. Приведу один конкретный пример. В дружественном институте работают две дамы-пенсионерки: отнюдь не одинокие труженицы, а, если быть честными, откровенные бездельницы. Когда-то они работали в лаборатории, специализирующейся на очень важном для экономики направлении - столь важном, что этих специалистов даже в развивающихся странах довольно много. И в нашей стране их было немало, но потом направление стало чахнуть, а специалисты - вымирать. Умер и завлаб этой лаборатории, а без сильного лидера многие далеко несильные ученые перестают к чему-то стремиться (вспоминается «Душечка» Антон Павловича). Этих двух дам перевели в другую лабораторию, где они потихоньку начали морально уходить на пенсию. Именно морально, то есть то там, то сям говорить «в следующем году я уйду» - и не уходить. И не писать статьи. И это еще не худший вариант - в другом институте одна дама сказала, что если ее уволят, то она выброситься из окна лаборатории. Иногда завлаб стучит по столу кулаком - дамы начинают ходить на работу и кое-как пишут какую-нибудь статью в заштатный русскоязычный журнал, чтобы потом ею отчитаться. Уволить - лишиться специалистов, пусть и полуработающих (и попробуйте еще уволить человека, который в штате не на контракте!). К тому же лаборатория может навсегда лишиться ставок. Брать на их место из местных некого. Неместные не едут. Можно было бы подготовить какого-то студента из сельхозинститута, но никто даже не пытался искать. Напрашивается такое решение: обязать уходящего сотрудника подготовить аспиранты себе взамен. Хороший вариант, но… неработающий. В ЗИНе одно время вели такую политику, однако оказалось, что на определенном этапе руководитель вдруг начинал «топить аспиранта как котенка» (это выражение я там и услышал), всеми силами не давая ему защититься. И это могло повторяться вновь и вновь. Целевая аспирантура, когда аспиранта посылали обучаться у столичных специалистов, давно не практикуется из-за низкого процента возвращенцев. Конечно, если активно заняться кадровой политикой, как это когда-то делал наш первый директор, А.В. Жирмунский, колеся по стране в поисках молодых и активных ученых, найти нужного человека можно. Но это требует больших усилий и еще большего времени, и не дает гарантии, что найденный человек останется на краю Евразии хотя бы лет на 10-15. Поэтому мало кто занимается поисками - ждут прихода «мессии» в лице либо сильного и энергичного руководителя, либо необычайно умного молодого самородка. Ждут, а они не появляются. Стучат кулаком, пинают, стимулируя «научные выкидыши». Иногда берут в штат специалиста, живущего в другом городе и работающего дистанционно, однако такой подход явная экзотика. Мысль о том, что были бы деньги - народ подтянется, мне кажется сомнительной. Есть опыт такого «пряника» в нашем университете, когда там за приличные неприлично большие деньги приглашали разных сотрудников из Москвы и Питера читать лекции и воспитывать молодых ученых. Но это другая история.