Итоги года. Литературное.
Решил в этом году помимо традиционных политических и личных итогов года вспоминать, что запомнилось за минувшей год из культурного в разных проявлениях. Начну с книг.
В номинации «Странность года» побеждают волшебные лесные насаждения. Почему-то так вышло, что под конец года мне одна за другой попадались книги про тайную жизнь деревьев и их влияние на людей. «Верхний ярус» Ричарда Пауэрса, «Лес» Светланы Тюльбашевой, «Вегетация» Алексея Иванова. К чему это было - вообще без понятия, но запомнилось как одно из главных книжных впечатлений года.
В номинации «Круто, очень круто» побеждает повесть «Поход на Бар-Хото» Леонида Юзефовича. Мало того, что книга сама по себе выдающаяся, но ещё поразительно как Юзефовичу удаётся, рассказывая истории о давних временах, высказываться на остроактуальные темы, при этом избегать прямых параллелей с нашим временем. И это хороший урок для современных писателей, которые пытаются написать что-нибудь обличительное, а получается либо несмешная сатира, либо избыточно-пафосный памфлет, безбожно нарушающий пропорцию между гражданской позицией и художественностью, так что выходит сплошной кринж и фейспалм, а не литература.
Вообще я вот как-то замечаю, что Леонид Юзефович как-то всё больше занимает место патриарха русской литературы. По крайней мере, в моём восприятии. То есть я не хочу сказать «лучший» или тем более «главный», это всё вкусовщина, но именно вот как такой структурообразующий что ли, фундаментальный, базовый. При том что широкой публике он, кажется, не так уж известен… хотя кто у нас сейчас из писателей по настоящему известен? тем более что литературное сообщество давно уже разбилось на почти не сообщающиеся фракции, в каждой из которых свои знаменитости и авторитеты. Для условно говоря «толстожурнальной» тусовки он - фигура значимая, признанная; по нынешним временам уже неплохо.
В номинации «Есть над чем подумать» побеждает, конечно же, Рене Жирар. В этом году я читал его биографию, посвящённый ему целиком номер журнала «Логос», и недавно закончил его книгу «Ложь романтизма и правда романа». В следующем году планирую прочитать работы Жирара о Достоевском и Шекспире. И я помню, что не закончил краткий пересказ его биографии и не поделился ещё некоторыми впечатлениями от статей из «Логоса». Надеюсь, в следующем году закрою этот должок.
В номинации «Если б знать, что в будущем нас ждёт» побеждает «Табия тридцать два» Алексея Конакова. Антиутопий у нас сейчас пишут много (что понятно), получаются они одна другой хуже, как в плане описания мира грядущего, так и по части художественных достоинств. По крайней мере, те, что мне попадались, выглядели удручающе и беспомощно. И на этом общем фоне блистает «Табия тридцать два» - остроумная, неоднозначная, одинаково ехидная и беспощадная по отношению к оптимистам и пессимистам, либералам и консерваторам, почвенникам и западникам. А заодно книга с той же ироничность проходится и по привычным штампам антиутопий как жанра, одновременно и строго им следуя, и слегка над ними подхихикивая. Кто не читал - рекомендую. Особенно если любите шахматы или хотя бы более-менее в них разбираетесь; шахмат там столько, что даже у Набокова их так много не бывает.
В номинации «Недоумение года» побеждает всё тот же «Лес» Светланы Тюльбашевой. Никак я не пойму причины такой популярности этого произведения. Весь год оно всплывало то здесь, то там, а сейчас, когда критики и книжные блогеры подводят итоги, чуть ли не у каждого второго упоминается как открытие года. Загадка. Роман как по мне довольно слабый и проходной, особенно если его внимательно читать и разбирать, там столько всплывает сюжетных дыр, проблем с мотивацией и недостоверных деталей. Но всё же - раз его так полюбила публика, приходится признать: что-то я не улавливаю в нашем литературном процессе.
В номинации «Накатило на меня что-то» побеждает Эдуард Лимонов. Прошедшим летом меня внезапно переклинило, и я прочитал подряд несколько его книг разных лет. Впечатления сильные, да. Особенно когда читаешь «Молодого негодяя», про безалаберную юность очень самолюбивого, очень ранимого и ещё только пытающегося разобраться в себе Эдички, а потом сразу «В Сырах», где он же, только очень постаревший, с тюремным сроком за плечами, с упоением рассказывает о том как «крутит романы» (тут больше подошло бы одно короткое и грубое русское слово, но его не пропустила самоцензура) с девушками лет на сорок себя моложе. Там ещё на фоне мелькают партийная деятельность, слежка спецслужб, публицистика, но это всё так, побочные эффекты, а главное - доказать самому себе в первую очередь и окружающим, что Дед ещё ого-го, способен, да ещё как.
Интересно, как к этой демонстрации старческой альфа-самцовости относились товарищи Лимонова по партии. Подозреваю, что со стороны выглядело-то далеко не так круто, как изображал или воображал (тут, кстати, так и подмывает ехидно заметить насчёт «недостоверного рассказчика») сам автор, а скорее нелепо и даже несколько постыдно. А уж в виде текста романа… хотел написать «бросает тень на репутацию легендарной партии», но у этой партии репутации и без того была и остаётся такой, что пробу негде ставить.
Но зато я в очередной раз отметил, насколько всё-таки значимым явлением был покойный, не только в литературе, но и в культуре, и в политике, и в общественной жизни. Какая глыба, какой матёрый человечище! Хотя по внешнему виду отнюдь не скажешь, и это ещё одна парадоксальность в его образе. И действительно оставил свой след в постсоветской истории, можно сказать, один из тех, кто сформировал образец мышления и поведения для значительной части политически и культурно активных людей. Стал своего рода архетипом, прообразом, не в юнгинском, а в платоновском смысле этого термина: куда ни посмотришь, везде можно обнаружить те или иные проявления, я бы даже сказал, эманации Эдички, привкус «лимона» и осколки «лимонки», образно выражаясь. Стал своего рода «подпольным святым» для нашего сознания, в котором политическое смешивается с религиозным, очень тесно, до неразличимости. Демонизированный официальным властями, беатифицированный нонконформистами всех мастей и направлений.
Не зря Пелевин в своём свежем романе воздал Лимонову честь, использовав его образ для создания Главного мужского писателя земли русской, хотя и демонстрирует его более объёмным, выпуклым и вследствие этого более гротескным, чем сам Лимонов при жизни… это своего рода идеальный, небесный Лимонов, во всей славе своей. И мне кажется, важно возвращаться к этому писателю, именно как воплощению духа своего переломного времени, оказавшему огромное влияние на время будущее. Лимонов - в общем-то что вроде одного из отцов-основателей новой России, хотя и отвергнутый официальной пропагандой и будущими учебниками истории (в отличие от близкого ему по духу Жириновского), но живущий в памяти народной.
Так что освежить впечатление и от его книг, и от его личности (а тут как раз тот случай, когда автор о чём бы ни писал, пишет всё время лишь о себе, любимом) оказалось делом интересным, познавательным, хотя и очень своеобразным.
В номинации «Странность года» побеждают волшебные лесные насаждения. Почему-то так вышло, что под конец года мне одна за другой попадались книги про тайную жизнь деревьев и их влияние на людей. «Верхний ярус» Ричарда Пауэрса, «Лес» Светланы Тюльбашевой, «Вегетация» Алексея Иванова. К чему это было - вообще без понятия, но запомнилось как одно из главных книжных впечатлений года.
В номинации «Круто, очень круто» побеждает повесть «Поход на Бар-Хото» Леонида Юзефовича. Мало того, что книга сама по себе выдающаяся, но ещё поразительно как Юзефовичу удаётся, рассказывая истории о давних временах, высказываться на остроактуальные темы, при этом избегать прямых параллелей с нашим временем. И это хороший урок для современных писателей, которые пытаются написать что-нибудь обличительное, а получается либо несмешная сатира, либо избыточно-пафосный памфлет, безбожно нарушающий пропорцию между гражданской позицией и художественностью, так что выходит сплошной кринж и фейспалм, а не литература.
Вообще я вот как-то замечаю, что Леонид Юзефович как-то всё больше занимает место патриарха русской литературы. По крайней мере, в моём восприятии. То есть я не хочу сказать «лучший» или тем более «главный», это всё вкусовщина, но именно вот как такой структурообразующий что ли, фундаментальный, базовый. При том что широкой публике он, кажется, не так уж известен… хотя кто у нас сейчас из писателей по настоящему известен? тем более что литературное сообщество давно уже разбилось на почти не сообщающиеся фракции, в каждой из которых свои знаменитости и авторитеты. Для условно говоря «толстожурнальной» тусовки он - фигура значимая, признанная; по нынешним временам уже неплохо.
В номинации «Есть над чем подумать» побеждает, конечно же, Рене Жирар. В этом году я читал его биографию, посвящённый ему целиком номер журнала «Логос», и недавно закончил его книгу «Ложь романтизма и правда романа». В следующем году планирую прочитать работы Жирара о Достоевском и Шекспире. И я помню, что не закончил краткий пересказ его биографии и не поделился ещё некоторыми впечатлениями от статей из «Логоса». Надеюсь, в следующем году закрою этот должок.
В номинации «Если б знать, что в будущем нас ждёт» побеждает «Табия тридцать два» Алексея Конакова. Антиутопий у нас сейчас пишут много (что понятно), получаются они одна другой хуже, как в плане описания мира грядущего, так и по части художественных достоинств. По крайней мере, те, что мне попадались, выглядели удручающе и беспомощно. И на этом общем фоне блистает «Табия тридцать два» - остроумная, неоднозначная, одинаково ехидная и беспощадная по отношению к оптимистам и пессимистам, либералам и консерваторам, почвенникам и западникам. А заодно книга с той же ироничность проходится и по привычным штампам антиутопий как жанра, одновременно и строго им следуя, и слегка над ними подхихикивая. Кто не читал - рекомендую. Особенно если любите шахматы или хотя бы более-менее в них разбираетесь; шахмат там столько, что даже у Набокова их так много не бывает.
В номинации «Недоумение года» побеждает всё тот же «Лес» Светланы Тюльбашевой. Никак я не пойму причины такой популярности этого произведения. Весь год оно всплывало то здесь, то там, а сейчас, когда критики и книжные блогеры подводят итоги, чуть ли не у каждого второго упоминается как открытие года. Загадка. Роман как по мне довольно слабый и проходной, особенно если его внимательно читать и разбирать, там столько всплывает сюжетных дыр, проблем с мотивацией и недостоверных деталей. Но всё же - раз его так полюбила публика, приходится признать: что-то я не улавливаю в нашем литературном процессе.
В номинации «Накатило на меня что-то» побеждает Эдуард Лимонов. Прошедшим летом меня внезапно переклинило, и я прочитал подряд несколько его книг разных лет. Впечатления сильные, да. Особенно когда читаешь «Молодого негодяя», про безалаберную юность очень самолюбивого, очень ранимого и ещё только пытающегося разобраться в себе Эдички, а потом сразу «В Сырах», где он же, только очень постаревший, с тюремным сроком за плечами, с упоением рассказывает о том как «крутит романы» (тут больше подошло бы одно короткое и грубое русское слово, но его не пропустила самоцензура) с девушками лет на сорок себя моложе. Там ещё на фоне мелькают партийная деятельность, слежка спецслужб, публицистика, но это всё так, побочные эффекты, а главное - доказать самому себе в первую очередь и окружающим, что Дед ещё ого-го, способен, да ещё как.
Интересно, как к этой демонстрации старческой альфа-самцовости относились товарищи Лимонова по партии. Подозреваю, что со стороны выглядело-то далеко не так круто, как изображал или воображал (тут, кстати, так и подмывает ехидно заметить насчёт «недостоверного рассказчика») сам автор, а скорее нелепо и даже несколько постыдно. А уж в виде текста романа… хотел написать «бросает тень на репутацию легендарной партии», но у этой партии репутации и без того была и остаётся такой, что пробу негде ставить.
Но зато я в очередной раз отметил, насколько всё-таки значимым явлением был покойный, не только в литературе, но и в культуре, и в политике, и в общественной жизни. Какая глыба, какой матёрый человечище! Хотя по внешнему виду отнюдь не скажешь, и это ещё одна парадоксальность в его образе. И действительно оставил свой след в постсоветской истории, можно сказать, один из тех, кто сформировал образец мышления и поведения для значительной части политически и культурно активных людей. Стал своего рода архетипом, прообразом, не в юнгинском, а в платоновском смысле этого термина: куда ни посмотришь, везде можно обнаружить те или иные проявления, я бы даже сказал, эманации Эдички, привкус «лимона» и осколки «лимонки», образно выражаясь. Стал своего рода «подпольным святым» для нашего сознания, в котором политическое смешивается с религиозным, очень тесно, до неразличимости. Демонизированный официальным властями, беатифицированный нонконформистами всех мастей и направлений.
Не зря Пелевин в своём свежем романе воздал Лимонову честь, использовав его образ для создания Главного мужского писателя земли русской, хотя и демонстрирует его более объёмным, выпуклым и вследствие этого более гротескным, чем сам Лимонов при жизни… это своего рода идеальный, небесный Лимонов, во всей славе своей. И мне кажется, важно возвращаться к этому писателю, именно как воплощению духа своего переломного времени, оказавшему огромное влияние на время будущее. Лимонов - в общем-то что вроде одного из отцов-основателей новой России, хотя и отвергнутый официальной пропагандой и будущими учебниками истории (в отличие от близкого ему по духу Жириновского), но живущий в памяти народной.
Так что освежить впечатление и от его книг, и от его личности (а тут как раз тот случай, когда автор о чём бы ни писал, пишет всё время лишь о себе, любимом) оказалось делом интересным, познавательным, хотя и очень своеобразным.