Килиманджаро. Последняя отдыхалочка.
Последний бой - он, говорят, трудный самый.
Но нам к счастью до боя нужно было еще день простоять, да ночь продержаться.
Чудесный отдыхательный день.
Совсем короткий переход из Каранги в Барафо - легкая разминка перед восхождением.
Я попробовала такой вариант с ночевкой в Каранге первый раз. И очень уж он мне понравился.
Не то, что когда идешь прямиком из Баранки в Барафо и приходишь туда в вечер накануне восхождения почти обессиленный со взглядом лишенным тяги к жизни.
Нет. Мы с самого начала решили, что мы на отдыхе. Так что напрягаться - совсем лишнее.
Приятная встреча с рассветом.
Традиционно просыпающаяся в первых лучах солнца верхушка Килиманджаро.
Три километра за три часа, чтобы расслабленно придти в палаточный город, расположенный на высоте 4650 метров. И вот там уже вкусить все адости жизни.
В цифрах это выглядит настолько невпечатляюще, что не стоило бы и показывать.
Поэтому оставим точные цифры математикам и займемся визуально-эстетическими впечатлениями.
Что-то неожиданно в голове всплыло затасканное до дыр
"Килиманджаро-покрытый вечными снегами горный массив высотой в 19710 футов, как говорят, высшая точка Африки. Племя масаи называет его западный пик «Нгайэ-Нгайя», что значит «Дом бога». Почти у самой вершины западного пика лежит иссохший мерзлый труп леопарда. Что понадобилось леопарду на такой высоте, никто объяснить не может."
И я представила, что тот самый леопард лежит вот в той загадочной арке у горизонта. Мне кажется, если он где-то и лежит, то только там.
Но проверить это предположение времени не было. Пора была выходить в штурмовой лагерь.
На этой высоте склоны Килиманджаро - сплошная безжизненная каменная пустыня.
И вдруг раз - какой-то цветок чудом пробился сквозь камни и торчит, сам себе удивляясь - как это он здесь очутился.
Я бы тоже на его месте удивлялась. Холодно, ветрено. Пространство совсем не приспособленное для цветов.
Да и для людей оно тоже не сильно приспособлено.
Штурмовой лагерь из-за особенностей рельефа расположился на достаточно большом участке склона.
Возвращаясь с восхождения порой возникает нетривиальная задача - как бы отыскать свой лагерь. Горняшка сильно притупляет способности ориентироваться в пространстве. Так что в лагере можно порой заметить потерянные фигуры, бродящие между палаток в поисках своего дома.
Нам в этом плане было легко ориентироваться. Рядом с нашим лагерем прямо над обрывом кокетливо притулилось одно очень важное сооружение.
После легкого перехода - такой же легкий перекус.
Вот только в лицах моих попутчиков что-то легкости не наблюдалось. Такое впечатление было, что что-то им не так. Высота что ли сказывалась.
За происходящим за стенами палатки можно было наблюдать как за аквариумом. Но не все хотели наблюдать.
Вот Маша. Сидела и думала: "И куда меня родители затащили?"
Машу на всю эту поездку подписали буквально за два дня до вылета. Пообещали Африку, зверюшек, океан, Занзибар. Ну и немного походить перед этим. Лимит этого самого немного, похоже, исчерпался еще за несколько дней до прихода в лагерь Барафу.
Поели, попили и пошли куда? Правильно. Регистрироваться. Что бы ни происходило, но все пришедшие должны обязательно записаться в журнал регистрации.
Ну и заодно по дороге можно посмотреть на жизнь нашего высотного городка.
Почти все как-то быстро запрятались по палаткам отдыхать и готовиться к подвигам.
Увы, лишь я не могла последовать их примеру.
Нет. Палатка у меня была. Очень хорошая палатка. А вот больше ничего не было.
Как-то так сложились звезды, что портер с моим баулом куда-то пропал.
С одной стороны, оставалось радоваться, что это произошло именно с моим баулом. И никто не стоит надо мной и не просит срочно как бы то ни было откуда угодно раздобыть пропавший баул.
Мне конечно сказали, что на поиски баула отправилась целая экспедиция. Но как известно, экспедиции - дело такое, могут и сгинуть по дороге.
Поэтому я сперва бродила по окрестностям фотографируя все, что попадется на глаза (вот теперь, мучайтесь, переваривайте все это количество фотографий).
А потом просто до бесконечности пила чай, развивая в себе буддийскую невозмутимость.
И не только в себе.
Всю дорогу я оттачивала на Тане объяснение смысла буддизма.
Вернее, еще в первый день пока мы долго шли, и мне совершенно нечем было заняться, я на ходу излагала ей примитивные основы буддизма в картинках. Так вдохновленно излагала, что по-моему, буддизмом прониклись все в радиусе нескольких километров. Но только не Таня.
То есть основы она поняла. Но сидя в палатке, нетерпеливо подпрыгивала, выясняя почему я ничего не предпринимаю, чтобы раздобыть свой баул.
К вечеру баул раздобылся сам собой.
Чем ближе было время раннего отбоя перед восхождением, тем задумчивее становились лица участников.
Они даже дежурную дозу виски не попросили в этот день. Удивительно.
Мне всегда было интересно. О чем думают накануне восхождения люди. Особенно глядя на такую уже близкую вершину.
Когда весь путь - вот он. Как на ладони. И если не знать, что придется набрать больше тысячи метров, то кажется пройти-то здесь всего ничего.
Но я никогда не задаю этот вопрос.
Потому что знаю точно: правду все равно никто не скажет.
Но нам к счастью до боя нужно было еще день простоять, да ночь продержаться.
Чудесный отдыхательный день.
Совсем короткий переход из Каранги в Барафо - легкая разминка перед восхождением.
Я попробовала такой вариант с ночевкой в Каранге первый раз. И очень уж он мне понравился.
Не то, что когда идешь прямиком из Баранки в Барафо и приходишь туда в вечер накануне восхождения почти обессиленный со взглядом лишенным тяги к жизни.
Нет. Мы с самого начала решили, что мы на отдыхе. Так что напрягаться - совсем лишнее.
Приятная встреча с рассветом.
Традиционно просыпающаяся в первых лучах солнца верхушка Килиманджаро.
Три километра за три часа, чтобы расслабленно придти в палаточный город, расположенный на высоте 4650 метров. И вот там уже вкусить все адости жизни.
В цифрах это выглядит настолько невпечатляюще, что не стоило бы и показывать.
Поэтому оставим точные цифры математикам и займемся визуально-эстетическими впечатлениями.
Что-то неожиданно в голове всплыло затасканное до дыр
"Килиманджаро-покрытый вечными снегами горный массив высотой в 19710 футов, как говорят, высшая точка Африки. Племя масаи называет его западный пик «Нгайэ-Нгайя», что значит «Дом бога». Почти у самой вершины западного пика лежит иссохший мерзлый труп леопарда. Что понадобилось леопарду на такой высоте, никто объяснить не может."
И я представила, что тот самый леопард лежит вот в той загадочной арке у горизонта. Мне кажется, если он где-то и лежит, то только там.
Но проверить это предположение времени не было. Пора была выходить в штурмовой лагерь.
На этой высоте склоны Килиманджаро - сплошная безжизненная каменная пустыня.
И вдруг раз - какой-то цветок чудом пробился сквозь камни и торчит, сам себе удивляясь - как это он здесь очутился.
Я бы тоже на его месте удивлялась. Холодно, ветрено. Пространство совсем не приспособленное для цветов.
Да и для людей оно тоже не сильно приспособлено.
Штурмовой лагерь из-за особенностей рельефа расположился на достаточно большом участке склона.
Возвращаясь с восхождения порой возникает нетривиальная задача - как бы отыскать свой лагерь. Горняшка сильно притупляет способности ориентироваться в пространстве. Так что в лагере можно порой заметить потерянные фигуры, бродящие между палаток в поисках своего дома.
Нам в этом плане было легко ориентироваться. Рядом с нашим лагерем прямо над обрывом кокетливо притулилось одно очень важное сооружение.
После легкого перехода - такой же легкий перекус.
Вот только в лицах моих попутчиков что-то легкости не наблюдалось. Такое впечатление было, что что-то им не так. Высота что ли сказывалась.
За происходящим за стенами палатки можно было наблюдать как за аквариумом. Но не все хотели наблюдать.
Вот Маша. Сидела и думала: "И куда меня родители затащили?"
Машу на всю эту поездку подписали буквально за два дня до вылета. Пообещали Африку, зверюшек, океан, Занзибар. Ну и немного походить перед этим. Лимит этого самого немного, похоже, исчерпался еще за несколько дней до прихода в лагерь Барафу.
Поели, попили и пошли куда? Правильно. Регистрироваться. Что бы ни происходило, но все пришедшие должны обязательно записаться в журнал регистрации.
Ну и заодно по дороге можно посмотреть на жизнь нашего высотного городка.
Почти все как-то быстро запрятались по палаткам отдыхать и готовиться к подвигам.
Увы, лишь я не могла последовать их примеру.
Нет. Палатка у меня была. Очень хорошая палатка. А вот больше ничего не было.
Как-то так сложились звезды, что портер с моим баулом куда-то пропал.
С одной стороны, оставалось радоваться, что это произошло именно с моим баулом. И никто не стоит надо мной и не просит срочно как бы то ни было откуда угодно раздобыть пропавший баул.
Мне конечно сказали, что на поиски баула отправилась целая экспедиция. Но как известно, экспедиции - дело такое, могут и сгинуть по дороге.
Поэтому я сперва бродила по окрестностям фотографируя все, что попадется на глаза (вот теперь, мучайтесь, переваривайте все это количество фотографий).
А потом просто до бесконечности пила чай, развивая в себе буддийскую невозмутимость.
И не только в себе.
Всю дорогу я оттачивала на Тане объяснение смысла буддизма.
Вернее, еще в первый день пока мы долго шли, и мне совершенно нечем было заняться, я на ходу излагала ей примитивные основы буддизма в картинках. Так вдохновленно излагала, что по-моему, буддизмом прониклись все в радиусе нескольких километров. Но только не Таня.
То есть основы она поняла. Но сидя в палатке, нетерпеливо подпрыгивала, выясняя почему я ничего не предпринимаю, чтобы раздобыть свой баул.
К вечеру баул раздобылся сам собой.
Чем ближе было время раннего отбоя перед восхождением, тем задумчивее становились лица участников.
Они даже дежурную дозу виски не попросили в этот день. Удивительно.
Мне всегда было интересно. О чем думают накануне восхождения люди. Особенно глядя на такую уже близкую вершину.
Когда весь путь - вот он. Как на ладони. И если не знать, что придется набрать больше тысячи метров, то кажется пройти-то здесь всего ничего.
Но я никогда не задаю этот вопрос.
Потому что знаю точно: правду все равно никто не скажет.