наблюдения за жизнью
В автобусе передо мной сегодня стояла женщина красивого темно-коричневого цвета. На запястье у нее была татуировка, похожая на геометрический черный шрам, как будто делали ее где-то в Африке, в соломенной избушке. Одета женщина была среди прочего в футболку с надписью:
LOVE
GLAM
LIFE
Неподалеку от пешеходного перехода стояла назойливая дама, которая чего-то ото всех хотела. Молодой мужчина прошел мимо и встал у светофора. «Щелк... щелк... щелк...» - медленно произносил светофор. Жена мужчины с коляской попала в клещи приставалы. «Ошри!» - закричал мужчина. «Щелк-щелк-щелк-щелк-щелк!» - затрещал светофор, озвучивая работу мужских нервов.
Напротив этого светофора сидит один брутальный мужик и продает цветы. Когда я его видела в последний раз, он сердито обматывал проволокой герберы. Сегодня курил сигарету и читал вслух Библию. Там же часто один дядя играет на скрипке популярные ритмы. Недавно он на один день превратился в другого дядю, русскоязычного и с кларнетом, возле которого плясала веселая марионетка в половину человеческого роста с дудкой в руках. С нею плясала веселая тетя.
Разбирала на работе документы, переписку какого-то года. На обороте одного из писем красными буквами было написано: «Дани Розенак проверяет компьютер Цви Нуссенблата.». Ниже, желтым: «Дани Розенак не хочет красный!» Здесь вообще такие фамилии - на уличных объявлениях: Коэн, Нахтштерн, Лифшиц. Чувствую себя Александром Портным (ему, впрочем, от этого не было хорошо):
My dream begins as soon as I disembark. I am in an airport where I have never been before and all the people I see-passengers, stewardesses, ticket sellers, porters, pilots, taxi drivers-are Jews. Is that so unlike the dreams that your dreaming patients recount? Is that so unlike the kind of experience one has while asleep? But awake, who ever heard of such a thing? The writing on the walls is Jewish-Jewish graffiti! The flag is Jewish. The faces are the faces you see on Chancellor Avenue! The faces of my neighbors, my uncles, my teachers, the parents of my boyhood friends. Faces like my own face! only moving before a backdrop of white wall and blazing sun and spikey tropical foliage.
***
По территории музея Холокоста идет человек и весело-растерянно улыбается. За спиной у него рюкзак, в рюкзаке - маленький мальчик. Поравнявшись с нами, человек останавливается. «Скажите, он спит?» - спрашивает он нас. Не спит, отвечаем мы. Смотрит одним глазом. Человек кивает, будто услышал правильный ответ, и продолжает свой путь.
Учимся петь и играть посреди туристической улицы Хиллель. Я, как обычно, отвечаю за раздачу флаеров группы каждому, кто остановится и взглянет в нашу сторону. «Это у вас что?» спрашивает довольный лысый мужик. Это капоэйра, говорю я. «Ты не мне объясняй, ты им объясняй!» показывает он на группу туристов, которые с ним. Это капоэйра, начинаю я. «Они на иврите не говорят, только на итальянском,» радостно смеется он. «Это у вас что?» спрашивает другой мужик. Это капоэйра, отвечаю я, боевое искусство. «Ааа,» говорит он, «А у меня посмотри, что есть тогда.» Задирает кофту, под ней футболка с Брюсом Ли в позе удара кулаком.
Много-много писем и газет на тему хорошей записи, подписи, печати, поста. «Запомни простое правило для жизни: в пятницу, субботу и праздники, включая посты, работать не сметь! Ни за что!» вскричал мой учитель капоэйры, услышав о том, как примерно построена сейчас моя жизнь. Хорошо, хорошо, дорогой, сказала я, прикидывая, сколько страниц надо написать в канун поста, а сколько - в сам пост.