Мечты сбываются
Тут как-то накручивала очередной круг с коляской по саду, ибо Данила спал хреново и никак не засыпал, и поняла одну вещь.
Те из нас, кто родился еще в союзе, когда выезд за границу был вещью редкодоступной, наверное, вспомнят свое первое попадание в капитализм. Для меня это была ФРГ в 10 классе школы, 2 недели в гостях в семье по обмену. Я до сих пор помню это ярчайшее ощущение "заграничности", состоявшее, для меня, из чистейшего подъезда с лестницей, покрытой бежевым ковролином, где на первом не живет алкаш Колян, а на третьем не пахнет борщом, а на четвертом не завалено все рассадой и ржавыми батареями, из белого покрывала широкой, уютной постели, в которой колючее клетчатое одеяло не сбивается комом в ромбе цветоного пододеяльника, и острые перья не торчат из сероватых наволочек на узкой, скрипучей кушетке, из белых стен, чистого минималистического стиля комнаты, в которой я жила, где на стене не висел красный ковер с оленями и покосившиеся дверцы лаковой стенки под дерево не скрывали горы хрусталя, гжели, и фотографий родственников, из вкуснейшего простого печенья в металлической коробке с белым пергаментом с бутылкой холодной минеральной воды, которая стояла у моей кровати, вместо тефтелек и докторской, и не хватай из холодильника горло заболит и чтобы есть толко на кухне!, из чистоты улиц, роз и небольших полисадников в цветах, где не пузырятся на веревке панталоны Натахи из третьего подъезда, а команда пахнущих табаком мужиков не забивает козла под пиво и воблу. Но самое яркое - открытые незашторенные окна невысоких домиков, когда ты идешь по улице, и можно заглянуть в окна, и там так вкусно и уютно и загранично живут люди, и у них такие же чистые светлые гостиные с хорошими картинами на стенах, и на окнах иногда наклеены смешные гномы и подвешены фонарики, и не стоит эмалированная кастрюля с черным отбитым донышком и квашеной капустой в фанерном ящике на вынос, и кажется, что у этих людей какая-то совершенно особенная, такая же уютная, чистая, пряничная жизнь, которой у тебя не будет никогда никогда никогда.
Еще помню, когда увлеклась интерьерами, все пыталась, присоединяя лоджии и балконы, повторить незабываемое ощущение, когда стеклянная дверь из твоей комнаты ведет в солнечный свет и зелень, а не лыжи на заплеванном балконе, и тоже думала, да отстройся, ну красиво, но ты живешь в Москве и в российском климате, и такой двери в сад у тебя не будет никогда никогда никогда.
Так вот наворачивая очередной круг по саду, вдруг поняла, что у меня маленький домик серого кирпича, на первом этаже большой светлый эркер смотрит на улицу, а на уровне третьего - табличка Wellington Villa, 1874, парковка перед домом перехвачена деревянной аркой, увитой плющом, а кирпичный палисадник засажен чем-то в цвету. И мы научились не зашторивать окна, и вечером, сидя в гостиной (умолчим, что пока ребенку месяц, вообще-то вечером никто в гостиной не сидит), так вот вечером, сидя в светлой, уютной гостиной с хорошими картинами на стенах, я вижу, как по нашей тихой улице проходят люди, и люди иногда заглядывают в гостиную и улыбаются, и я улыбаюсь им, а большая стеклянная дверь из кухни ведет в сад, где цветут розы и созрела черешня, и когда я мою посуду, я могу в окно видеть, как дочка голышом носится по травке и ловит жуков, и ведь черт побери, получается, что вот эта пряничная недоступная, заграничная жизнь - она у меня ЕСТЬ. А я даже не заметила.
Это я к тому, что мечты сбываются.
Она изнутри, конечно, не такая пряничная, и бойлеры выходят из строя, и цветы дохнут, и налог на вывоз мусора адский, и траву вечно нужно поливать, но разве не так со всеми мечтами?
Те из нас, кто родился еще в союзе, когда выезд за границу был вещью редкодоступной, наверное, вспомнят свое первое попадание в капитализм. Для меня это была ФРГ в 10 классе школы, 2 недели в гостях в семье по обмену. Я до сих пор помню это ярчайшее ощущение "заграничности", состоявшее, для меня, из чистейшего подъезда с лестницей, покрытой бежевым ковролином, где на первом не живет алкаш Колян, а на третьем не пахнет борщом, а на четвертом не завалено все рассадой и ржавыми батареями, из белого покрывала широкой, уютной постели, в которой колючее клетчатое одеяло не сбивается комом в ромбе цветоного пододеяльника, и острые перья не торчат из сероватых наволочек на узкой, скрипучей кушетке, из белых стен, чистого минималистического стиля комнаты, в которой я жила, где на стене не висел красный ковер с оленями и покосившиеся дверцы лаковой стенки под дерево не скрывали горы хрусталя, гжели, и фотографий родственников, из вкуснейшего простого печенья в металлической коробке с белым пергаментом с бутылкой холодной минеральной воды, которая стояла у моей кровати, вместо тефтелек и докторской, и не хватай из холодильника горло заболит и чтобы есть толко на кухне!, из чистоты улиц, роз и небольших полисадников в цветах, где не пузырятся на веревке панталоны Натахи из третьего подъезда, а команда пахнущих табаком мужиков не забивает козла под пиво и воблу. Но самое яркое - открытые незашторенные окна невысоких домиков, когда ты идешь по улице, и можно заглянуть в окна, и там так вкусно и уютно и загранично живут люди, и у них такие же чистые светлые гостиные с хорошими картинами на стенах, и на окнах иногда наклеены смешные гномы и подвешены фонарики, и не стоит эмалированная кастрюля с черным отбитым донышком и квашеной капустой в фанерном ящике на вынос, и кажется, что у этих людей какая-то совершенно особенная, такая же уютная, чистая, пряничная жизнь, которой у тебя не будет никогда никогда никогда.
Еще помню, когда увлеклась интерьерами, все пыталась, присоединяя лоджии и балконы, повторить незабываемое ощущение, когда стеклянная дверь из твоей комнаты ведет в солнечный свет и зелень, а не лыжи на заплеванном балконе, и тоже думала, да отстройся, ну красиво, но ты живешь в Москве и в российском климате, и такой двери в сад у тебя не будет никогда никогда никогда.
Так вот наворачивая очередной круг по саду, вдруг поняла, что у меня маленький домик серого кирпича, на первом этаже большой светлый эркер смотрит на улицу, а на уровне третьего - табличка Wellington Villa, 1874, парковка перед домом перехвачена деревянной аркой, увитой плющом, а кирпичный палисадник засажен чем-то в цвету. И мы научились не зашторивать окна, и вечером, сидя в гостиной (умолчим, что пока ребенку месяц, вообще-то вечером никто в гостиной не сидит), так вот вечером, сидя в светлой, уютной гостиной с хорошими картинами на стенах, я вижу, как по нашей тихой улице проходят люди, и люди иногда заглядывают в гостиную и улыбаются, и я улыбаюсь им, а большая стеклянная дверь из кухни ведет в сад, где цветут розы и созрела черешня, и когда я мою посуду, я могу в окно видеть, как дочка голышом носится по травке и ловит жуков, и ведь черт побери, получается, что вот эта пряничная недоступная, заграничная жизнь - она у меня ЕСТЬ. А я даже не заметила.
Это я к тому, что мечты сбываются.
Она изнутри, конечно, не такая пряничная, и бойлеры выходят из строя, и цветы дохнут, и налог на вывоз мусора адский, и траву вечно нужно поливать, но разве не так со всеми мечтами?