Айн Рэнд. Атлант расправил плечи
Совершенно жуткая по убогости и длине книга. При всем моем уважении к правому делу, хуже Чернышевского «Что делать». И дело совсем не в переводе. НЕ только. К сожалению.
про сигареты еще туда сюда, но и все
«Огонь, эта могучая, опасная сила, которую человек укротил и держит у кончиков своих пальцев...» - вспомнила Дэгни слова старика, который сказал ей, что эти сигареты не могли быть сделаны на Земле. «Когда человек думает, в его сознании живет огненная точка, и горящий кончик сигареты - ее отражение».
Несправедливость становится возможной благодаря согласию ее жертв. Власть хама стала возможной, потому что это позволили люди разума. Поношение разума - эта цель движет всеми иррациональными доктринами. Поношение таланта - эту цель преследуют все учения, превозносящие самопожертвование. Хулители всегда знали это. Этого не знали мы. Пришло время прозреть.
часть 3 глава 1
Именно человек разума научил людей выпекать хлеб, залечивать раны, ковать оружие и строить тюрьмы, в которые они бросали его. Человек исключительной энергии и великой щедрости, он знал, что прозябание не есть удел человечества, бессилие не есть его природа, что изобретательность ума - его самая благородная, восхитительная черта, что в этом его сила. И во имя этой любви к жизни, которую испытывал лишь он один, он продолжал работать, чего бы это ему ни стоило, - работать на своих гонителей, тюремщиков, мучителей, спасая их ценой своей жизни. В этом была его слава и его грех - ему внушили необходимость стыдиться своей славы и брать на себя роль жертвенного животного, приносимого на алтарь невежества во искупление вины, как наказание за грех разума. Трагическая насмешка, ирония истории человечества состоит в том, что на всех воздвигаемых людьми алтарях терзали людей и обожествляли животных. Человечество всегда поклонялось не человеческим, а звериным, животным качествам - идолам силы и инстинкта, царям и мистикам, которым нужны именно безвольные, безответные души. Чтобы править миром, мистики внушают людям, что темные эмоции выше разума, что знание приходит слепыми, немотивированными рывками и ему надо следовать так же слепо, не подвергая его сомнению. Цари же правят посредством клыков и когтей, их метод- отнять, их цель - чужое, их сила опирается исключительно на дубинку и пушки.
Ныне век простого человека, говорят нам, и всякий может претендовать на этот титул в той степени, в какой ему удалось ничего не достичь. Его возведут в ранг благородства соответственно усилиям, которых он не совершил, его будут почитать за добродетели, которых он не выказал, ему заплатят за товары, которых он не производил. Что же до нас, мы должны искупать грех таланта, нам назначено трудиться на пользу бездари так, как она распорядится, наградой нам будет ее удовлетворение. Мы вносим наибольший вклад, поэтому наш голос наименее весом. Мы мыслим лучше других, поэтому нам не позволено высказывать свое мнение. Поскольку мы способны действовать правильно, нам не позволено поступать по своей воле. Мы работаем по приказам и распоряжениям, под контролем тех, кто сам не способен трудиться. Они распоряжаются нашей энергией, ибо у них нет своей, продуктами нашего труда, ибо сами они не способны производить. Вы скажете: это невозможно, из этого ничего не получится. Им это известно, но неизвестно вам, и все их расчеты строятся на вашем незнании.
Мы вышли из игры и оставили все шансы на победу неспособным. Погоня за богатством - жадность, корень всех зол? Мы больше не стремимся к богатству. Безнравственно зарабатывать больше, чем необходимо, чтобы прокормиться? Мы беремся только за самую простую работу и усилием наших мышц производим не более, чем потребляем, с учетом самых необходимых потребностей, чтобы не навредить миру ни единым лишним центом, ни единой продуктивной идеей. Безнравственно добиваться успеха, поскольку сильные добиваются успеха за счет слабых? Мы больше не досаждаем слабым своими амбициями и предоставили им возможность благоденствовать без нас. Аморально быть нанимателем? Мы никого не нанимаем. Аморально владеть собственностью? Мы ничем не владеем.
актриса:
Каково бы ни было человеческое величие, на изображение которого хватает моего таланта, его, это величие, в любом случае опошляют и унижают во внешнем мире. Там мне позволяли воплощать лишь символы человеческого падения: проституток и развратниц, женщин, разрушающих семейный очаг, прожигающих жизнь и всегда терпящих поражение от живущей по соседству малышки, которая олицетворяет добродетельную посредственность. Они эксплуатировали мой талант, чтобы опорочить его. Вот почему я ушла.
Дэгни с самого детства не испытывала такого подъема после спектакля, ощущения того, что в жизни еще есть к чему стремиться, а не того, что ей в очередной раз показали выгребную яму.
Когда зрители расходились, пропадая в темноте позднего вечера, она заметила Эллиса Вайета, судью Наррагансетта и Кена Денеггера, о которых когда-то говорили, что они презирают всякое искусство.
==
Он обратил внимание, что трибуна для тех, кого Феррис назвал интеллектуальной элитой, больше той, что предназначалась для государственных чиновников. Он поймал себя на том, что ему приятно оказаться в первом ряду. Он обернулся, чтобы посмотреть на ряды позади. И тут его ожидало разочарование, близкое к шоку: случайное сборище потрепанных, унылых личностей плохо отвечало его представлению об интеллектуальной элите. Он увидел агрессивно растерянных мужчин и безвкусно одетых женщин, увидел завистливые, блеклые, подозрительные физиономии, на которых лежала печать, несовместимая с образом носителя интеллекта, - печать заурядности. Он не нашел ни одного известного ему лица, здесь не было знаменитостей или тех, кто мог претендовать на это звание. Ему было непонятно, по какому принципу были отобраны эти люди.
====
Вот она, цель всего этого жулья из библиотек и университетских аудиторий, которое торгует, выдавая свои откровения за разум, инстинкты - за науку, побуждения - за знание; цель всех идолопоклонников необъективного, неабсолютного, относительного, приблизительного, вероятного; Цель всех диких фанатиков, которые, видя, как крестьянин собирает урожай, способны считать этот факт мистическим феноменом, свободным от закона причин и следствий и сотворенным всемогущей прихотью крестьян. Однако вслед за тем эти фанатики хватают крестьянина, заковывают его в цепи, лишают орудий труда, семян, воды, земли, загоняют на голые скалы и приказывают:
- А теперь выращивай урожай и корми нас!
==========
Да они же поклоняются боли, думал Реардэн, всматриваясь в образ врага, которого никогда не мог понять, - они же боготворят страдание.
во все времена политического шантажа и вымогательства виновных видели не в паразитическом чиновничьем аппарате, а в связанных по рукам и ногам промышленниках, не в тех, кто торговал услугами закона, а в тех, кто вынужден был их покупать. И во времена всех крестовых походов против коррупции решение видели не в том, чтобы дать свободу ее жертвам, а в том, чтобы дать большую власть вымогателям. Единственная вина жертв, думал он, в том, что они признавали за собой вину.
за многословными, тяжеловесными и ничего не решающими заседаниями совета директоров, комитетов и общими дебатами скрываются решения, принятые заранее, украдкой, неофициально, за обедами, ужинами, коктейлями, и чем более сложным было решение, тем случайнее выглядело его принятие.
Какая-то нелепая форма детского самообмана заставила их выбрать для этого случая пышную обстановку официального ужина. Они вели себя так, будто надеялись получить от изысканной роскоши ту власть и честь, продуктом и символом которой эта роскошь когда-то являлась; они вели себя, думала она, как те дикари, которые пожирают тела убитых врагов в надежде обрести их силу и доблесть.
Здесь и сейчас он мысленно ответил: «Я самый виновный».
И это был он, тот, кто проклинал всех бандитов за их упрямую слепоту? Но ведь он сам сделал это возможным. Начиная с первого вымогательства, которому уступил, с первого распоряжения, которому подчинился, он дал им основание считать, что с реальностью можно не считаться, что кто-то может потребовать самых нелепых вещей и всегда найдется кто-то другой, кто каким-то образом будет выполнять это требование. Если он принял Закон о равных возможностях, если он выполнял указ десять двести восемьдесят девять, если он подчинился закону, что те, кто не имеет его способностей, может ими пользоваться, что те, кто не зарабатывает, должны получать прибыль, а он, кто все это имеет, должен нести убытки, что те, кто не умеет мыслить, должны командовать, а он, который умеет, должен подчиняться, - так разве они погрешили против логики, полагая, что существуют в нелогичной вселенной? Это он создал ее для них, он им все это дал. Разве они погрешили против логики, полагая, что их уделом было только желать, безотносительно к тому, исполнимо ли это, а его - исполнять их желания способами, которые они не должны знать и не могут назвать? Они, мистики-импотенты, стремились уйти от ответственности разума, и они знали, что он, рационалист, возьмет на себя исполнение их прихотей. Они знали, что он дал им свободу распоряжаться реальностью; он не должен спрашивать почему, а они не должны спрашивать как - именно это позволило им требовать, чтобы он отдал часть своего богатства, затем все, что имел, а затем больше, чем имел. Это невозможно? Отчего же? Ведь он что-нибудь придумает.
=Вас завело в тупик ваше предательство, когда вы отказались от права на жизнь. Вначале вы надеялись, что это просто компромисс, и признали, что жить для себя нехорошо, а жить для детей нравственно. Потом вы признали, что жить для своих детей тоже эгоистично, а нравственно жить для людей, для коллектива. Затем вы признали, что жить для коллектива эгоистично, а для своей страны нравственно. А теперь вы отдаете эту величайшую из стран мира на съедение бродягам со всех концов света и считаете уже, что жить для своей страны аморально, что ваш нравственный долг - жить для всего мира. Если у человека нет права на жизнь, у него нет права на ценности и он их не удержит
= Страдание не самоценно - самоценна борьба человека против страдания. Если вы решаете помочь страдающему человеку, делайте это только на основе его достоинств, его усилий самостоятельно справиться со своей бедой, его разумности или на основе того, что он пострадал несправедливо. Тогда ваша помощь останется сделкой - обменом вашей помощи на его добродетельность. Но помогать человеку без достоинств, помогать, только потому, что он страдает, помогать просто потому, что в качестве аргументов он выдвигает свои недостатки, свои потребности, - это все равно что отдавать свои ценности за ничто. Человек без достоинств ненавидит жизнь и исходит из предпосылок смерти, помогать ему означает одобрить его зло и, более того, помогать ему сеять зло и нести разрушение. Пусть вы подадите ему грош, которого вы и не заметите, пусть это будет лишь ободряющая улыбка, которой он не заслужил, - всякое потакание нулю есть предательство жизни и всех тех, кто отстаивает ее. Именно из-за таких грошей и таких улыбок в мире воцаряется запустение.
==
Живите своим умом, развивайте свои таланты, увеличивайте объем своих знаний - и делайте это для себя, не делитесь своими достижениями с другими. Не пытайтесь нажить состояние, таща на своем горбу бандита. Оставайтесь на нижней ступени лестницы, зарабатывайте только необходимый минимум, не делайте ни единого лишнего усилия, чтобы поддержать государство бандитов. Поскольку вы пленник, то и ведите себя как пленник, не делайте вид, что вы свободны. Станьте молчаливым неподкупным врагом, которого они страшатся. Когда они вынуждают вас, подчинитесь, но только не по своей воле. Не делайте ни единого шага навстречу им добровольно
= Клянусь своей жизнью и любовью к ней, что никогда не буду жить ради другого человека и никогда не попрошу и не заставлю другого человека жить ради меня.
про сигареты еще туда сюда, но и все
«Огонь, эта могучая, опасная сила, которую человек укротил и держит у кончиков своих пальцев...» - вспомнила Дэгни слова старика, который сказал ей, что эти сигареты не могли быть сделаны на Земле. «Когда человек думает, в его сознании живет огненная точка, и горящий кончик сигареты - ее отражение».
Несправедливость становится возможной благодаря согласию ее жертв. Власть хама стала возможной, потому что это позволили люди разума. Поношение разума - эта цель движет всеми иррациональными доктринами. Поношение таланта - эту цель преследуют все учения, превозносящие самопожертвование. Хулители всегда знали это. Этого не знали мы. Пришло время прозреть.
часть 3 глава 1
Именно человек разума научил людей выпекать хлеб, залечивать раны, ковать оружие и строить тюрьмы, в которые они бросали его. Человек исключительной энергии и великой щедрости, он знал, что прозябание не есть удел человечества, бессилие не есть его природа, что изобретательность ума - его самая благородная, восхитительная черта, что в этом его сила. И во имя этой любви к жизни, которую испытывал лишь он один, он продолжал работать, чего бы это ему ни стоило, - работать на своих гонителей, тюремщиков, мучителей, спасая их ценой своей жизни. В этом была его слава и его грех - ему внушили необходимость стыдиться своей славы и брать на себя роль жертвенного животного, приносимого на алтарь невежества во искупление вины, как наказание за грех разума. Трагическая насмешка, ирония истории человечества состоит в том, что на всех воздвигаемых людьми алтарях терзали людей и обожествляли животных. Человечество всегда поклонялось не человеческим, а звериным, животным качествам - идолам силы и инстинкта, царям и мистикам, которым нужны именно безвольные, безответные души. Чтобы править миром, мистики внушают людям, что темные эмоции выше разума, что знание приходит слепыми, немотивированными рывками и ему надо следовать так же слепо, не подвергая его сомнению. Цари же правят посредством клыков и когтей, их метод- отнять, их цель - чужое, их сила опирается исключительно на дубинку и пушки.
Ныне век простого человека, говорят нам, и всякий может претендовать на этот титул в той степени, в какой ему удалось ничего не достичь. Его возведут в ранг благородства соответственно усилиям, которых он не совершил, его будут почитать за добродетели, которых он не выказал, ему заплатят за товары, которых он не производил. Что же до нас, мы должны искупать грех таланта, нам назначено трудиться на пользу бездари так, как она распорядится, наградой нам будет ее удовлетворение. Мы вносим наибольший вклад, поэтому наш голос наименее весом. Мы мыслим лучше других, поэтому нам не позволено высказывать свое мнение. Поскольку мы способны действовать правильно, нам не позволено поступать по своей воле. Мы работаем по приказам и распоряжениям, под контролем тех, кто сам не способен трудиться. Они распоряжаются нашей энергией, ибо у них нет своей, продуктами нашего труда, ибо сами они не способны производить. Вы скажете: это невозможно, из этого ничего не получится. Им это известно, но неизвестно вам, и все их расчеты строятся на вашем незнании.
Мы вышли из игры и оставили все шансы на победу неспособным. Погоня за богатством - жадность, корень всех зол? Мы больше не стремимся к богатству. Безнравственно зарабатывать больше, чем необходимо, чтобы прокормиться? Мы беремся только за самую простую работу и усилием наших мышц производим не более, чем потребляем, с учетом самых необходимых потребностей, чтобы не навредить миру ни единым лишним центом, ни единой продуктивной идеей. Безнравственно добиваться успеха, поскольку сильные добиваются успеха за счет слабых? Мы больше не досаждаем слабым своими амбициями и предоставили им возможность благоденствовать без нас. Аморально быть нанимателем? Мы никого не нанимаем. Аморально владеть собственностью? Мы ничем не владеем.
актриса:
Каково бы ни было человеческое величие, на изображение которого хватает моего таланта, его, это величие, в любом случае опошляют и унижают во внешнем мире. Там мне позволяли воплощать лишь символы человеческого падения: проституток и развратниц, женщин, разрушающих семейный очаг, прожигающих жизнь и всегда терпящих поражение от живущей по соседству малышки, которая олицетворяет добродетельную посредственность. Они эксплуатировали мой талант, чтобы опорочить его. Вот почему я ушла.
Дэгни с самого детства не испытывала такого подъема после спектакля, ощущения того, что в жизни еще есть к чему стремиться, а не того, что ей в очередной раз показали выгребную яму.
Когда зрители расходились, пропадая в темноте позднего вечера, она заметила Эллиса Вайета, судью Наррагансетта и Кена Денеггера, о которых когда-то говорили, что они презирают всякое искусство.
==
Он обратил внимание, что трибуна для тех, кого Феррис назвал интеллектуальной элитой, больше той, что предназначалась для государственных чиновников. Он поймал себя на том, что ему приятно оказаться в первом ряду. Он обернулся, чтобы посмотреть на ряды позади. И тут его ожидало разочарование, близкое к шоку: случайное сборище потрепанных, унылых личностей плохо отвечало его представлению об интеллектуальной элите. Он увидел агрессивно растерянных мужчин и безвкусно одетых женщин, увидел завистливые, блеклые, подозрительные физиономии, на которых лежала печать, несовместимая с образом носителя интеллекта, - печать заурядности. Он не нашел ни одного известного ему лица, здесь не было знаменитостей или тех, кто мог претендовать на это звание. Ему было непонятно, по какому принципу были отобраны эти люди.
====
Вот она, цель всего этого жулья из библиотек и университетских аудиторий, которое торгует, выдавая свои откровения за разум, инстинкты - за науку, побуждения - за знание; цель всех идолопоклонников необъективного, неабсолютного, относительного, приблизительного, вероятного; Цель всех диких фанатиков, которые, видя, как крестьянин собирает урожай, способны считать этот факт мистическим феноменом, свободным от закона причин и следствий и сотворенным всемогущей прихотью крестьян. Однако вслед за тем эти фанатики хватают крестьянина, заковывают его в цепи, лишают орудий труда, семян, воды, земли, загоняют на голые скалы и приказывают:
- А теперь выращивай урожай и корми нас!
==========
Да они же поклоняются боли, думал Реардэн, всматриваясь в образ врага, которого никогда не мог понять, - они же боготворят страдание.
во все времена политического шантажа и вымогательства виновных видели не в паразитическом чиновничьем аппарате, а в связанных по рукам и ногам промышленниках, не в тех, кто торговал услугами закона, а в тех, кто вынужден был их покупать. И во времена всех крестовых походов против коррупции решение видели не в том, чтобы дать свободу ее жертвам, а в том, чтобы дать большую власть вымогателям. Единственная вина жертв, думал он, в том, что они признавали за собой вину.
за многословными, тяжеловесными и ничего не решающими заседаниями совета директоров, комитетов и общими дебатами скрываются решения, принятые заранее, украдкой, неофициально, за обедами, ужинами, коктейлями, и чем более сложным было решение, тем случайнее выглядело его принятие.
Какая-то нелепая форма детского самообмана заставила их выбрать для этого случая пышную обстановку официального ужина. Они вели себя так, будто надеялись получить от изысканной роскоши ту власть и честь, продуктом и символом которой эта роскошь когда-то являлась; они вели себя, думала она, как те дикари, которые пожирают тела убитых врагов в надежде обрести их силу и доблесть.
Здесь и сейчас он мысленно ответил: «Я самый виновный».
И это был он, тот, кто проклинал всех бандитов за их упрямую слепоту? Но ведь он сам сделал это возможным. Начиная с первого вымогательства, которому уступил, с первого распоряжения, которому подчинился, он дал им основание считать, что с реальностью можно не считаться, что кто-то может потребовать самых нелепых вещей и всегда найдется кто-то другой, кто каким-то образом будет выполнять это требование. Если он принял Закон о равных возможностях, если он выполнял указ десять двести восемьдесят девять, если он подчинился закону, что те, кто не имеет его способностей, может ими пользоваться, что те, кто не зарабатывает, должны получать прибыль, а он, кто все это имеет, должен нести убытки, что те, кто не умеет мыслить, должны командовать, а он, который умеет, должен подчиняться, - так разве они погрешили против логики, полагая, что существуют в нелогичной вселенной? Это он создал ее для них, он им все это дал. Разве они погрешили против логики, полагая, что их уделом было только желать, безотносительно к тому, исполнимо ли это, а его - исполнять их желания способами, которые они не должны знать и не могут назвать? Они, мистики-импотенты, стремились уйти от ответственности разума, и они знали, что он, рационалист, возьмет на себя исполнение их прихотей. Они знали, что он дал им свободу распоряжаться реальностью; он не должен спрашивать почему, а они не должны спрашивать как - именно это позволило им требовать, чтобы он отдал часть своего богатства, затем все, что имел, а затем больше, чем имел. Это невозможно? Отчего же? Ведь он что-нибудь придумает.
=Вас завело в тупик ваше предательство, когда вы отказались от права на жизнь. Вначале вы надеялись, что это просто компромисс, и признали, что жить для себя нехорошо, а жить для детей нравственно. Потом вы признали, что жить для своих детей тоже эгоистично, а нравственно жить для людей, для коллектива. Затем вы признали, что жить для коллектива эгоистично, а для своей страны нравственно. А теперь вы отдаете эту величайшую из стран мира на съедение бродягам со всех концов света и считаете уже, что жить для своей страны аморально, что ваш нравственный долг - жить для всего мира. Если у человека нет права на жизнь, у него нет права на ценности и он их не удержит
= Страдание не самоценно - самоценна борьба человека против страдания. Если вы решаете помочь страдающему человеку, делайте это только на основе его достоинств, его усилий самостоятельно справиться со своей бедой, его разумности или на основе того, что он пострадал несправедливо. Тогда ваша помощь останется сделкой - обменом вашей помощи на его добродетельность. Но помогать человеку без достоинств, помогать, только потому, что он страдает, помогать просто потому, что в качестве аргументов он выдвигает свои недостатки, свои потребности, - это все равно что отдавать свои ценности за ничто. Человек без достоинств ненавидит жизнь и исходит из предпосылок смерти, помогать ему означает одобрить его зло и, более того, помогать ему сеять зло и нести разрушение. Пусть вы подадите ему грош, которого вы и не заметите, пусть это будет лишь ободряющая улыбка, которой он не заслужил, - всякое потакание нулю есть предательство жизни и всех тех, кто отстаивает ее. Именно из-за таких грошей и таких улыбок в мире воцаряется запустение.
==
Живите своим умом, развивайте свои таланты, увеличивайте объем своих знаний - и делайте это для себя, не делитесь своими достижениями с другими. Не пытайтесь нажить состояние, таща на своем горбу бандита. Оставайтесь на нижней ступени лестницы, зарабатывайте только необходимый минимум, не делайте ни единого лишнего усилия, чтобы поддержать государство бандитов. Поскольку вы пленник, то и ведите себя как пленник, не делайте вид, что вы свободны. Станьте молчаливым неподкупным врагом, которого они страшатся. Когда они вынуждают вас, подчинитесь, но только не по своей воле. Не делайте ни единого шага навстречу им добровольно
= Клянусь своей жизнью и любовью к ней, что никогда не буду жить ради другого человека и никогда не попрошу и не заставлю другого человека жить ради меня.