Гибель "Сибирского экспресса"
Наверное, Хворостовский был счастливым человеком. Он успел воспитать пятерых детей, влюбиться с первого взгляда - и быть любимым мужем, сделать феноменальную карьеру, но главное - влюбить не столько в себя, сколько в оперу огромное количество людей. Когда он вышел петь Графа ди Луну из вердиевского «Трубадура», публика нью-йоркской Метрополитен-оперы сорвалась со своих мест, практически прервав спектакль, устроила овацию и забросала артиста цветами. Это тот минимальный - но очень трогательный - жест поддержки, который в последние два года только и могли сделать зрители.
Американская академия звукозаписи выдвинула Дмитрия Хворостовского посмертно на премию "Грэмми" за цикл "Отчалившая Русь" Георгия Свиридова
Карьера его была стремительной - недаром он получил на Западе прозвище «сибирский экспресс». Обладатель уникального по своему тембру голоса, он быстро покинул родной Красноярск, оставил работу в оперном театре ради Москвы. Знакомство с Ириной Архиповой, первая премия Всероссийского конкурса имени Глинки открыли ему многие двери кроме одной.
В связи с московским этапом в творчестве Хворостовского вспоминают главное - его общение с Георгием Свиридовым, тогда - живым классиком. Хворостовский удивительно чуток был к тому, что называется «русским духом», «загадкой русской души». Вероятно, поэтому свиридовский цикл «Отчалившая Русь» (в дуэте с пианистом Михаилом Аркадьевым) стал практически его визитной карточкой, а «Петербург» по Блоку композитор уже писал специально для Хворостовского. Вероятно, поэтому и русская опера зазвучала на Западе с особенной силой и проникновенностью - там появился певец, способный передать образ, что называется, без переводчика.
На Запад - в Лондон - он уехал в несчастных для музыкантов (и не только для них, конечно) 1990-х. Быть может, это было предчувствие лихого десятилетия, быть может - естественная защитная реакция, а может, и обида. Он, «Певец мира», триумфатор международного телевизионного конкурса оперных певцов BBC в Кардиффе, не удостоен приглашения петь в Большом театре. Ему предложили лишь программу молодых певцов, что для амбициозного, уже звездного Хворостовского было даже унизительно. С женой и дочерью (девочку Хворостовский удочерил) он покинул трещащий по швам Советский Союз.
После конкурса в Кардиффе один из членов жюри писал: «Время от времени случается чудо, перед нами предстает волшебник, способный буквально околдовать аудиторию, полностью ее заворожить. Двадцать лет назад таким нам явился Паваротти, сейчас - Хворостовский». А Times тогда написала о Хворостовском как об Александре Македонском: «Пришел, спел, победил». Все этапы конкурса транслировались компанией BBC на весь мир. Излишне говорить, что судьба была к Хворостовскому благосклонна - на следующее утро после своей победы он проснулся знаменитым. Задел мировой карьеры был сделан.
Наследник великого Шаляпина, он - исключительный певец, бесконечно обаятельный мужчина, харизматичный артист - в некоторой степени вернул моду на русских певцов. Нет такого известного театра или престижного концертного зала, где бы ни звучал волшебный баритон Хворостовского: Royal Opera House в Лондоне, Bayerische Staatsoper в Мюнхене, La Fenice в Венеции, Deutsche Staatsoper в Берлине, La Scala в Милане, Wiener Staatsoper, Colon в Буэнос-Айресе, Парижская опера, а также Эдинбургский Queen’s Hall, нью-йоркский Carnegie Hall, венский Musikverein и так далее. Но прежде всего - Метрополитен-опера в Нью-Йорке и лондонская Royal Opera House. Все эти дома скорбят сегодня.
Его возвращение на родину состоялось в начале 2000-х. Он разыграл грандиозный спектакль. Холеный, с белоснежной гривой (седина была ему к лицу), нарочитым акцентом, на него обращали такое же внимание, какое вызывали, пожалуй, разве что чета Ростроповича и Вишневской десятилетием ранее. Его агенты не стеснялись выставлять немыслимые гонорары - а российские продюсеры соглашались на все, чтобы заполучить артиста. Вслед за агентами Хворостовского шальные деньги Новой России почуяли и другие агенты, которые стали продавать своих артистов в нашей стране в несколько раз дороже принятых на западе гонораров. Публика была шокирована стоимостью билетов на концерты звезды - они были сопоставимы с ценами на Майкла Джексона или Мадонну. На рок-звезду, легенду - но не на классическую музыку! Впрочем, билеты раскупались и по самым высоким ценам, а Хворостовский и был рок-звездой.
На Красной площади до него пел только Пол Маккартни, а 6000 мест Кремлевского дворца Хворостовский собирал, не напрягаясь. Впрочем, не забывал и об академической сцене - его сольные речиталы в Большом зале консерватории были без преувеличения праздником для публики, он возвращал Чайковского и Рахманинова, дарил свидание со Свиридовым, вместе с ним в зале торжествовал Верди. Останется в истории грандиозная работа «Песни военных лет», исполненная сначала в Кремле, а потом и по всему миру: Хворостовский заставил слушателей плакать, не скрывая слез.
Он поработал над своим телом, в сорок с лишним взял имидж плейбоя и, разумеется, его продемонстрировал - в клипах по песням Игоря Крутого. Студия звукозаписи, эстрада, стадион - надо быть ближе к народу, никакого снобизма. В кулуарах шептали, дескать, пятерых детей кормить надо. Хворостовский прошел сложный процесс развода с немалыми отступными, через несколько лет его первая жена выиграла еще один суд, и алименты были увеличены. Вторая жена, Флоранс, что была с мужем до последних минут его жизни, подарила Хворостовскому мальчика и девочку. Близнецы, рожденные в первом браке, и девочка, которую Хворостовский удочерил, сегодня остались сиротами: их мама скоропостижно скончалась полтора года назад, сегодня не стало отца. Светлая ему память.
Отсюда