От Григория Шалвовича... Амигдала

Mar 28, 2015 16:15

Оригинал взят у borisakunin в Амигдала

Недавно я прочитал интереснейшую статью в журнале Current Biology про одну американку, у которой начисто отсутствует чувство страха. То есть вообще ноль целых ноль десятых. Ученые обвешали ее датчиками, пугали-пугали всеми способами, на которые хватало воображения - никаких отрицательных эмоций. Отправили удивительную женщину на специальную экскурсию в знаменитый хоррор-аттракцион «Санаторий Уэверли-Хиллз» в штате Кентукки. Это заброшенный чахоточный санаторий с нехорошей репутацией, где для любителей острых ощущений разработана целая программа с оптическими и акустическими эффектами, артистами-привидениями и прочими кошмарами. Кто видел сериал «Охотники за привидениями», должен знать эту локацию, она использована в нескольких эпизодах.
     Храбрая дама, вся обвешанная датчиками, ни на миг не утратила хладнокровия и даже напугала одного из «призраков», решив его пощупать. Остальные участники экскурсии, обычные люди, при этом визжали от ужаса и просились наружу.



Ночная прогулка по нехорошему санаторию 
     Причина  бесстрашия нашей американки была сугубо медицинская.  В мозгу есть миндалевидный закуточек, который называется амигдала. Именно он отвечает за формирование страха.



Вот этот синий пупырышек
     При редкой болезни Урбаха-Вите случается совсем уже редкое осложнение, в результате которого амигдала атрофируется. Именно это с несчастной (или, наоборот, счастливой?) американкой и произошло.
     Иногда такой опыт ставят над животными. Удалят мыши амигдалу, и она начинает наскакивать на кошку.
     А древние инки, как я где-то читал, владели начатками нейрохирургии и умели делать воинам в голове дырку, от которой те становились неустрашимыми. Не иначе достукивались до амигдалы.



Череп древнего перуанца со следами трепанаций
     Мне в память врезался один разговор с Егором Гайдаром. Он рассказал, что в их роду у мужчин аномалия: они вообще не понимают, что такое - чувство страха. Таким был дед Аркадий Голиков, таким был отец, адмирал Тимур Гайдар, и Егор Тимурович унаследовал эту странность. Я-то всегда, по внешности и манере говорить, воспринимал нашего реформатора как мямлика-интеллигента  и даже когда-то изобразил его таким в рассказике про фею Лимузину. Но это потому что во время написания я еще не был знаком с Егором Гайдаром. На самом деле он  был в определенном смысле человеком железным - мне рассказывали люди, наблюдавшие его в разных пиковых ситуациях. Я его спрашиваю: «Неужели вы совсем-совсем ничего не боитесь?». «Только одной вещи. Но очень сильно, - говорит. - Ядерной войны». (Тогда это показалось мне смешным - время ядерных противостояний, по моему разумению, ушло в прошлое. Сегодня, когда у нас снова начинают стращать бусурман атомными ракетами, я бы смеяться уже не стал…. Ладно, я сейчас не про политику, а про биогенератор страха).
     Пытаюсь представить себе, каково это - жить вообще без страхов. Хотел бы я так или нет?
     Первый порыв, конечно, ответить: да, очень хотел бы!
     Страх - ужасно противное чувство.
     У Толстого замечательно описано, как Николай Ростов празднует труса, убегая от французов: «Одно нераздельное чувство страха за свою молодую, счастливую жизнь владело всем его существом. Быстро перепрыгивая через межи, с тою стремительностью, с которою он бегал, играя в горелки, он летел по полю, изредка оборачивая свое бледное, доброе, молодое лицо, и холод ужаса пробегал по его спине».



Сейчас бросит пистолет и побежит
     Должно быть, поручик Толстой знал это состояние не понаслышке - оно впечатляюще описано и в «Севастопольских рассказах».
     А сколько недостойных поступков и подлостей совершается от страха, сколько ломается судеб.
     Нет, решено. Удалите мне амигдалу, пожалуйста. Хочу ничего не бояться. Вообще ничего. Как пел Высоцкий: «Я не люблю себя, когда я трушу».
     С другой стороны…  Всем наверняка в жизни приходилось делать что-то через страх.
     У меня одно из ранних воспоминаний, как мы во дворе зачем-то затеяли прыгать с крыши гаража. Мне было, наверное, лет шесть-семь. Как обычно, нашелся кто-то бесшабашный, а за ним полезли остальные, и я в том числе. Сверху вниз посмотрел - ужас, оцепенение. Особенно когда мой приятель, более смелый, чем я, прыгнул, подвернул ногу и завопил от боли. А я - следующий. Снизу девочки смотрят (они умнее нас, дураков, - не полезли). Прыгнул, конечно. Куда деваться? И впервые в жизни испытал чувство победы - самой драгоценной из побед, победы над собой. Может, не такая уж это была глупость - прыгать с крыши гаража.

Зачем нужен страх с биологической точки зрения, понятно - срабатывает инстинкт самосохранения. Но страх необходим и для развития личности. Страх нужен затем, чтобы у тебя было, что побеждать. Смелость - это не бесстрашие, а умение побеждать амигдалу.  Трусость - наоборот. Когда амигдала побеждает тебя.
     Страх, гадина такая, очень извивист и живуч. Справишься с одним - обязательно вылупится новый. При этом в каждом возрасте свои страхи.
     По мере приближения старости  происходит некоторая переориентация амигдалы. Она перестает так остро реагировать на мысли о смерти. Во-первых, из-за физиологии - постепенно демобилизуется жизненная энергия. Во-вторых, по причинам психологическим.  Родители, старшие друзья, а затем и сверстники постепенно переселяются в мир иной. Своих там становится всё больше, они заселяют и обживают потустороннее пространство, делая его менее жутким. Они зовут оттуда старика, ждут его, а здесь всё мало-помалу становится ему чужим, непонятным, неинтересным.
     В старости у женщины обычно ослабевает мучительный страх быть непривлекательной, нежеланной. Зачем, если всё уже было, всё уже состоялось?
     У мужчин ослабевает соревновательность, исчезает честолюбие. (Это вообще-то один из непременных атрибутов мудрости).
     Ну а у человека моей профессии, если он относится к ней всерьез, по-японски, как к Пути, есть свой специфический страх. Я много раз слышал от коллег-писателей, находящихся в творческом кризисе, боязливые речи, что волшебное состояние полета никогда  больше не вернется. Некоторые, бывает, с перепугу и в запой уходят.
     Допустим, у меня несколько иная писательская специальность - я беллетрист. Мне полеты ни к чему, я строю архитектурные конструкции, снизу вверх - так высоко, как умею. Но и это занятие страшноватое.
     Однажды, отвечая на вопрос из «почтового ящика», я уже рассказывал про точку peur de manquer. Повторю для тех, кто не видел.
     У меня долго болело некое место на позвоночнике, никак не проходило. Ужасно  мешало жить. Я даже начал ходить с тростью, как дешевый пижон. В конце концов пошел к одной французской врачихе с китайским дипломом. Она пощупала меня, полистала какой-то фолиант и говорит: «Это у вас болит точка, которая называется Страх Неудачи. Хотите я вам ее вообще уберу? Что-то она у вас очень уж чувствительна».


Какая-то из этих, видимо
     Я подумал-подумал и отказался. Невозможно написать живую книгу, если не вибрируешь от страха, что у тебя ни черта не получится. Даже если это просто детектив. Врачиха сказала: «Тогда могу передвинуть точку в другое место, под лопатку. Ходьбе мешать не будет». Поколдовала там чего-то, помяла, пальцем потыкала, и спина прошла. А Страх Неудачи остался.
     И что бы я был без этого страха?
     Нет,  хочу бояться и радоваться победе над страхом.
     Не троньте мою амигдалу.

Previous post Next post
Up