Поэт Дмитрий Кедрин: жить грязным червяком, но жить!
Фото взято с http://www.bukvaved.by/biography/80632-biografija.html
В г. Мытищи располагается центральная районная библиотека, которая носит имя поэта Дмитрия Борисовича Кедрина (4.02.1907-18.09.1945). Ежегодно в ней проходят т.н. «Кедринские чтения», собирающие поэтов, писателей и любителей литературы, действует литературное объединение им. Д. Кедрина под руководством публициста, члена Союза писателей России Петрунина Юрия Яковлевича.
Поскольку о поэте я раньше ничего не знала, то решила ознакомиться с его творчеством и была сильно удивлена. Первое ощущение - уныние, фатализм и безнадежость, которыми пропитаны тексты. Самые распространенные сюжеты - внезапная смерть на фоне относительного внешнего благополучия, мерзкая натура человека и тиранический режим, не дающий людям становиться людьми. С поэтическим наследием можно ознакомиться здесь. Но меня заинтересовала личность поэта. О ней и поговорим.
С биографией Д. Кедрина можно ознакомиться в интернете, оговорю лишь, что имевший дворянские корни Д. Кедрин до 1931 года жил на Украине. Его юношеские годы связаны с Днепропетровском (бывшим Екатеринославом). После отбывания заключения по политической статье Д. Кедрин перебрался в Москву, некоторое время он жил около Мытищ и работал в газете «Кузница» мытищинского завода «Метровагонмаш». Большинство статей о его творчестве, опубликованных в сети, основаны на цитатах из книги дочери Д. Кедрина Светланы Дмитриевны Кедриной «Жить вопреки всему». А потому лучше обратиться к первоисточнику. Любопытен тот факт, что в подзаголовок книги вынесена фраза: «Тайна рождения и тайна смерти поэта Дмитрия Кедрина». Смещение внимания с творчества поэта на «тайны», связанные с его жизненным путем, говорят о том, что не творчество поэта является заглавной темой книги воспоминаний.
Из книги выясняется, что Д. Кедрина не печатали, из-за чего поэт был сильно обижен на власть. При жизни вышел только один сборник «Свидетели» (1940 г.), в который вошли 17 стихотворений. Значимые публикации наследия поэта начались в 60-70-х годах благодаря, в том числе, усилиям его вдовы, Людмилы Ивановны Кедриной.
Почему его не печатали? Литературные критики неоднократно в разные годы отмечали тяжелый слог, натянутые рифмы, произвольную трактовку исторических событий и, что самое главное, несамостоятельность поэта, которую он так и не преодолел с опытом и возрастом. Впрочем, Д. Кедрин соглашался с мнением критиков, особенно в отношении стихов, касающихся войны. Несамостоятельность поэта подтверждает его дочь, говоря: «отец очень тяжело, с болью расставался с юностью…». Она объясняет нежелание расставаться с юностью литературными неудачами в Москве, хотя на самом деле связь обратная: уровень произведений должен расти вместе с взрослением поэта, разве не так?
Д. Кедрин после отбывания заключения в тюрьме. Взято с сайта http://www.chitalnya.ru/work/582773/
О несамостоятельности следует поговорить особо. Сильная личность - сильные стихи. Д. Кедрин не скрывал, что не обладает четкой жизненной позицией. Так в 1931 году после заключения он написал: «Нет прочной установки ни в убеждениях, ни в чувствах. Все минутно в человеке, его сердце - клубок противоречивых чувств, его поведение - сплетение противоположных поступков. В нем нередко уживаются и любовь, и измена, и героизм, и трусость, и ложь, и правда. Никакая идея не доминирует в нем…» И своей жизнью он доказал, что в нем самом все было именно так.
Поэт не ищет причин бесконечных невзгод и отсутствия публикаций в себе, он объясняет неспособность писать самыми разными причинами от тяжелого быта, не дающего заниматься главным делом жизни (в книге неоднократно говорится о планах написать что-то значительное, сорванных необходимостью «тянуть лямку»), до происков власть предержащих («быть маленьким я не хочу, а большим меня не пустят»). Как можно не пустить поэта «в большие», остается неясным. Сложности жизни не мешали гениям творить. Пушкин и Лермонтов создавали прекрасные произведения, находясь в ссылке. Современник Д. Кедрина Михаил Булгаков, который не меньше Д. Кедрина в своем дневнике жаловался на отсутствие публикаций и тяжкую лямку повседневной работы ради хлеба, написал в этих условиях роман «Мастер и Маргарита». Примеров преодоления жизненных препятствий можно привести много.
В 30-е годы в одном из писем другу Федору Сорокину Д. Кедрин пишет: «Окончательно перестал чувствовать себя поэтом и добиваться так называемой славы… Понять, что ты никогда не расскажешь другим того большого, прекрасного и страшного, что чувствуешь, - очень тяжело, это опустошает дотла».
Когда стало понятно, что ни быт, ни происки власти и коллег не являлись причиной неудач, Д. Кедрин обвинил в своем неуспехе… поэзию. «Мне скоро сорок. Я не вижу своего читателя, не чувствую его. Итак, к сорока годам жизнь сгорела горько и совершенно бессмысленно. Вероятно, виной этому - та сомнительная профессия, которую я выбрал или которая выбрала меня: поэзия».
Жизненная позиция поэта наиболее выпукло проступает в стихотворении-крике, написанном в 1937 году:
Жить вопреки всему! Жить вопреки обидам
И счастью вопреки, что от тебя бежит!
Жить грязным червяком! Жить нищим инвалидом!
И всё же, чёрт возьми, не умирать, а жить!
Фигляром площадным согнуть себя на части,
Канатным плясуном ломаться на весу -
И всё-таки догнать неведомое счастье
И взять его силком, как женщину в лесу!
Светлана Кедрина, дочь поэта, указала, что это стихотворение (своего рода, песнь раба) не свойственно поэту, не является его отражением и написано под влиянием страха. Возникает вопрос: зачем дочь поставила первую строку из несвойственного отцу стихотворения в заглавие своей книги? Поэт, с его собственных слов, в указанный период «не давал повод в чем-то подозревать себя». Или давал?
Описанный в стихотворении порыв характерен для падшего человека, который, понимая свое ничтожество и неспособность быть большим, компенсирует ничтожность насилием: а чем иначе является изнасилование заведомо более слабого, да еще и в обстановке, когда слабого некому защитить, то есть в ситуации гарантированного отсутствия ответственности за содеянное? И очень важно понять, когда произошло падение, после которого поэт ощущал себя описанным образом.
Во время Великой Отечественной войны находящийся в тылу и, по его собственному признанию, страшно боявшийся прихода немцев Д. Кедрин в феврале 1942 года дооформляет картину низости, перенося ее на всех окружающих:
Свою судьбу ты знаешь наперед:
Упустят немцы - выдадут соседи.
Пускай теперь, волнуясь и спеша,
Народный дух расхваливает кто-то,
Я твердо знаю: русская душа -
Кувшинками заросшее болото.
И дает сочную характеристику интеллигенции:
Мы всем торгуем понемножку:
Меняем сахар на вино,
Велосипеды на картошку
И патефоны на пшено.
Мы душу за сухарик тертый
Дадим, да нет в ней барыша:
Зачем колхозницам иль черту
Такая ветошь, как душа!
Готовность продать душу за сухарь и отсутствие сделки только потому, что покупателю душа не нужна, не требует комментариев. Что там «Фауст» Гете! Однако желание приравнять колхозниц, у которых выменивали вещи на картошку (которую эти колхозницы, работая ночью помимо основной работы, выращивали на своих огородах) к черту - это особая низость. Если бы т.н. «колхозницы» не загибались, работая на земле, у кого бы тогда интеллигенция, не способная на земле работать, выменивала еду?
Впрочем, было в мутной жизни Дмитрия Кедрина и светлое пятно, когда он обрел то, без чего человек не становится человеком. Светлым пятном стал период (чуть больше года) работы корреспондентом газеты «Сокол Родины» на Северо-Западном фронте. В письмах с фронта Д. Кедрин пишет о происходящих с ним трансформациях, отчетливо подтверждающих ничтожность причин, которые он раньше обозначал в качестве причин своих литературных неудач:
«Отношение товарищей ко мне хорошее, я делаю полезное дело, пишу иногда стихи, которые нравятся мне самому… А главное - я чувствую себя нужным, я чувствую себя в строю, а не где-то в стороне». Несмотря на тяжелейшие военные условия, ежедневный риск и столкновение со смертью, болезни излечиваются: «Сплю как бревно, и ем как лошадь. Ни бессонницы, ни головных болей нет и в помине… Я совершенно точно установил, чем можно вылечить бессонницу, головные боли и дурное настроение. Для того, чтобы все беды прошли - необходимо немногое: нужно основательно вымокнуть под дождем, день ничего не жрать, промочить ноги, поспать на мокром сене и посидеть под немецким обстрелом. После этого все немощи как рукой снимет!»
Ненадолго изменилось и мнение поэта о людях. Он писал о солдатах: «Если бы ты знала, сколько в них дерзкой отваги, спокойного мужества, какие это замечательные русские люди…» «Это особый, очень спокойный и очень героический народ».
Написанное подтверждает, что выход из неудач был. И этот выход - работа на общее дело, нужное для людей и страны, о чем поэт писал своей жене. Состояние подъема продолжалось ровно до тех пор, пока поэт не вернулся в тыл, где он снова начал хандрить и жаловаться на жизнь, людей и власть. То есть отбросил свой краткосрочный опыт восхождения.
Мы видим трагедию человека и поэта, который так и не захотел отказаться от «стремления к славе» и идти по трудному счастливому пути служения.
О «тайнах», вынесенных в заголовок книги воспоминаний Светланы Кедриной, мы поговорим отдельно.