Роясь в черновиках...
Наверно, и спустя полвека
Под сердцем шевельнётся боль,
Когда зайдёшь в библиотеку
И позовёшь тихонько: «Борь!..»
(Нашла фрагмент неоконченного стишка, решила опубликовать тут, пока совсем не потерялся.) Недавно, однако, была в библиотеке, передала в фонд папину книгу "Хочу, чтоб все вы были живы!" по его просьбе (он отдал мне эти два экземпляра в день моих именин, 24 июля, в последний день, который мы провели вместе. Сказал: "Попробуй продать, а не получится - подари"). Без Бори обратиться было не к кому. Пришлось идти к девочкам из службы информации. Вышла ко мне в итоге Хелле Клементи, которая работала через стенку от Бориса (библиограф по эстонской книге, как я понимаю, теперь и по "иностранной" тоже: они Борину ставку сократили. Мы были знакомы и раньше, она была на похоронах Бори тоже, узнала меня. Сказала смущенно: "Üldse ei ole raha!" ("Совсем нет денег!"). Пришлось книжку папину подарить.
Интересно, конечно, что стало без Бори с "неэстонским" фондом при полном отсутствии raha... Однажды, когда Боря еще был жив, и мы работали по соседству первый раз (то есть наша фирма тогда располагалась прямо в здании библиотеки, в соседнем крыле, я приходила к Боре в кабинет через внутреннюю дверь, проехав пару этажей на лифте, а он прибегал к нам курить на лестницу - т.е. это была зима 2005-2006 г.), меня вдруг вроде бы ни с того ни с сего посетило предчувствие: что Боря умер, а я работаю на его месте, в его опустевшем кабинете, и чувствую себя при этом совершенно ужасно. После этого у меня и родилась молитва: "Пусть лучше меня уволят, чем тебя!"
Все сбылось, даже этот момент в пустом кабинете, куда я заходила сначала одна, а потом вместе со всеми, но вот насчет места библиографа я была наивна.
В гардеробе встретила Марис. Это был хороший знак, как будто привет...
Под сердцем шевельнётся боль,
Когда зайдёшь в библиотеку
И позовёшь тихонько: «Борь!..»
(Нашла фрагмент неоконченного стишка, решила опубликовать тут, пока совсем не потерялся.) Недавно, однако, была в библиотеке, передала в фонд папину книгу "Хочу, чтоб все вы были живы!" по его просьбе (он отдал мне эти два экземпляра в день моих именин, 24 июля, в последний день, который мы провели вместе. Сказал: "Попробуй продать, а не получится - подари"). Без Бори обратиться было не к кому. Пришлось идти к девочкам из службы информации. Вышла ко мне в итоге Хелле Клементи, которая работала через стенку от Бориса (библиограф по эстонской книге, как я понимаю, теперь и по "иностранной" тоже: они Борину ставку сократили. Мы были знакомы и раньше, она была на похоронах Бори тоже, узнала меня. Сказала смущенно: "Üldse ei ole raha!" ("Совсем нет денег!"). Пришлось книжку папину подарить.
Интересно, конечно, что стало без Бори с "неэстонским" фондом при полном отсутствии raha... Однажды, когда Боря еще был жив, и мы работали по соседству первый раз (то есть наша фирма тогда располагалась прямо в здании библиотеки, в соседнем крыле, я приходила к Боре в кабинет через внутреннюю дверь, проехав пару этажей на лифте, а он прибегал к нам курить на лестницу - т.е. это была зима 2005-2006 г.), меня вдруг вроде бы ни с того ни с сего посетило предчувствие: что Боря умер, а я работаю на его месте, в его опустевшем кабинете, и чувствую себя при этом совершенно ужасно. После этого у меня и родилась молитва: "Пусть лучше меня уволят, чем тебя!"
Все сбылось, даже этот момент в пустом кабинете, куда я заходила сначала одна, а потом вместе со всеми, но вот насчет места библиографа я была наивна.
В гардеробе встретила Марис. Это был хороший знак, как будто привет...