Про стрелка
Школьных психологов переаттестуют. Мне вот интересно, сколько их вообще останется, после той переаттестации: мало того, что ты вынужден лавировать между ребенком, родителем, учителем и администрацией - вообще-то ты обязан соблюдать интересы ребенка, но кто вообще в этой системе смотрит на интересы живого ребенка?
Так теперь еще прибавляется угроза оказаться под судом, если ребенок срывается! Отследить угрозу срыва? Не смешите мои тапочки. Они чуть не все поголовно постоянно колеблются на разных степенях такой угрозы. Не в психологах дело, и не в учителях и не в родителях. Сейчас ребенок сорвался, потому что он в этой системе самый незащищенный, подождите - будут срываться и родители, и учителя. Те, к кому система предъявляет невыполнимые требования.
Слава Богу, сегодня хоть Юлия Гиппенрейтер с высоты своего железобетонного, заоблачного авторитета озвучила, что корень проблемы - в давлении, в насилии над волей ребенка. Но она ничего не сказала о том, что давить на человека до получения результата - это, вообще-то, у нас принято.
Если мы видим, что давление и насилие - это норма, и эта норма ведет к проблеме, то мы не имеем право разговаривать из позиции «кто виноват». Мы должны говорить о том, как изменить норму.
Так теперь еще прибавляется угроза оказаться под судом, если ребенок срывается! Отследить угрозу срыва? Не смешите мои тапочки. Они чуть не все поголовно постоянно колеблются на разных степенях такой угрозы. Не в психологах дело, и не в учителях и не в родителях. Сейчас ребенок сорвался, потому что он в этой системе самый незащищенный, подождите - будут срываться и родители, и учителя. Те, к кому система предъявляет невыполнимые требования.
Слава Богу, сегодня хоть Юлия Гиппенрейтер с высоты своего железобетонного, заоблачного авторитета озвучила, что корень проблемы - в давлении, в насилии над волей ребенка. Но она ничего не сказала о том, что давить на человека до получения результата - это, вообще-то, у нас принято.
Если мы видим, что давление и насилие - это норма, и эта норма ведет к проблеме, то мы не имеем право разговаривать из позиции «кто виноват». Мы должны говорить о том, как изменить норму.