31.12.2020
Кричим: «За что?», а надо бы «Зачем?»,
уходит год и тащит на плече
в большом мешке ненужные пожитки:
свободу тратить жизнь на ерунду,
пустые встречи, лишнюю еду,
иллюзии и прочие ошибки.
Уходит, побиваемый толпой,
под град камней, неведомой тропой
в учебники, архивы и анналы.
«Да чтоб тебя!» - летит ему во след, - «ужасней года не было и нет»,
«все забирай, чтоб не напоминало».
И он уйдет с поверхности земли
во глубь времен, перековав нули
на острую, как жало, единицу,
и будет знать: он сделал все, что мог,
кто должен был очнуться - занемог,
а те, кому пора остановиться,
сидели дома в полной тишине
и размышляли: «Что подвластно мне?»,
но было страшно выслушать ответы.
Так на пороге, встретившись в упор с самим собой, - толкнуть, сбежать во двор, купить вина и авиабилеты.
Уходит год - невиданный, большой,
исполнивший, что должен, хорошо, - неузнанным посланником иного.
Среди «за что?» ни одного «зачем?» - чему учил,
к чему готовил, чем нам мог бы стать.
И мы встречаем Новый.
(C) Кот Басё
уходит год и тащит на плече
в большом мешке ненужные пожитки:
свободу тратить жизнь на ерунду,
пустые встречи, лишнюю еду,
иллюзии и прочие ошибки.
Уходит, побиваемый толпой,
под град камней, неведомой тропой
в учебники, архивы и анналы.
«Да чтоб тебя!» - летит ему во след, - «ужасней года не было и нет»,
«все забирай, чтоб не напоминало».
И он уйдет с поверхности земли
во глубь времен, перековав нули
на острую, как жало, единицу,
и будет знать: он сделал все, что мог,
кто должен был очнуться - занемог,
а те, кому пора остановиться,
сидели дома в полной тишине
и размышляли: «Что подвластно мне?»,
но было страшно выслушать ответы.
Так на пороге, встретившись в упор с самим собой, - толкнуть, сбежать во двор, купить вина и авиабилеты.
Уходит год - невиданный, большой,
исполнивший, что должен, хорошо, - неузнанным посланником иного.
Среди «за что?» ни одного «зачем?» - чему учил,
к чему готовил, чем нам мог бы стать.
И мы встречаем Новый.
(C) Кот Басё