Питер, 13 декабря
Как темно! Я физически ощущаю сгустившуюся вокруг темноту и, как и каждый год, надеюсь проскочить, проскользить, дожить до той ночи, когда (это происходит с почти слышимым звуком) поворачивается земная ось, и мы начинаем движение обратно к свету. А у нас ещё и лампочка на кухне перегорела. В любое другое время года я бы этого не заметила, но сейчас я всей кожей ощущаю нехватку света именно от этой лампочки. Я просыпаюсь утром и зажигаю столько света в доме! Ужас. И свечи. Свечи почти везде и всё время. И пресловутое хюгге превращается из чего-то избыточного в необходимое для существования.
И сегодня Святая Люсия. Дети ходили по дому со свечками и пели. Как хорошо.
* * *
Прочитала подряд две книги Джона Бойна, и, кажется, у меня наконец передозировка Гитлера, Евы Браун, домика в горах и всего прочего на эту тему. Наконец-то.
На самом деле, первая книга, "Мальчик в полосатой пижаме" ввергла меня в состояние жесткой интоксикации, и я только к ночи осознала, почему мне так (почти физически) плохо. Вторая, "Мальчик на вершине горы" оказала, как это ни удивительно, терапевтический эффект.
Про "Мальчика в полосатой пижаме" я написала тут и не хочу повторяться; редкий случай, когда я хочу развидеть прочитанное. Я долго пыталась найти подходящие слова, но их в итоге мало. Это злая книга. Злая она не потому, что в ней говорится о тяжёлых вещах, а потому что мой внутренний камертон ощущает её как спекулятивную и манипулятивную. Я прочитала достаточно книг о тяжёлых вещах, и они были очень по-разному написаны; от некоторых я сворачивалась в клубок и рыдала (как от "Воровки книг"), но это было рыдание, которое делает меня больше, сильнее, а душу наполняет светом. А после "мальчика" меня почти тошнило от затопившей сознание беды. И, опять же, дело не в материи: о концлагерях тоже можно писать по-разному. Мне почему-то эмоционально показалось, что эта книга -- злая ответка на насилие. Мы все знаем о страшных вещах, творившихся в те годы, и ни-че-го не можем сделать с тем, чтобы изменить прошлое. Но, уверена, в сердцах многих появляются тёмные пожелания, обращённые в прошлое, вроде "чтобы с вами так поступили" или "чтобы ваших собственных детей ... " Вот мне почудилось ... что эта книга написана в бессильном порыве ярости. Это такое пожелание в прошлое, пожелание тем, кто был причастен к известным событиям. Почти адресное пожелание "ока за око". Я знаю, что мы читаем по-разному одни и те же книги, но это -- моё прочтение. Просто делюсь.
"Мальчик на вершине горы" милосерднее. В конце концов -- хочется верить -- это история о прощении и искуплении, почему нет? Очередная история о том, как чернеет сердцевинка человека при слишком долгом и слишком близком воздействии зла.
Но простенько. Никаких откровений и катарсисов, предсказуемо и печально.
* * *
С утра проснулась, продолжая размышлять обо всём этом, а тут наташин пост с хорошими вопросами. В том числе, зачем мы читаем вообще. Пишу и думаю буквально на бегу. )
Объявляю детокс!
Завтра будет маленькое путешествие за грани привычной реальности, скачала в дорогу "Тяжёлый цвет Куртейна".
И сегодня Святая Люсия. Дети ходили по дому со свечками и пели. Как хорошо.
* * *
Прочитала подряд две книги Джона Бойна, и, кажется, у меня наконец передозировка Гитлера, Евы Браун, домика в горах и всего прочего на эту тему. Наконец-то.
На самом деле, первая книга, "Мальчик в полосатой пижаме" ввергла меня в состояние жесткой интоксикации, и я только к ночи осознала, почему мне так (почти физически) плохо. Вторая, "Мальчик на вершине горы" оказала, как это ни удивительно, терапевтический эффект.
Про "Мальчика в полосатой пижаме" я написала тут и не хочу повторяться; редкий случай, когда я хочу развидеть прочитанное. Я долго пыталась найти подходящие слова, но их в итоге мало. Это злая книга. Злая она не потому, что в ней говорится о тяжёлых вещах, а потому что мой внутренний камертон ощущает её как спекулятивную и манипулятивную. Я прочитала достаточно книг о тяжёлых вещах, и они были очень по-разному написаны; от некоторых я сворачивалась в клубок и рыдала (как от "Воровки книг"), но это было рыдание, которое делает меня больше, сильнее, а душу наполняет светом. А после "мальчика" меня почти тошнило от затопившей сознание беды. И, опять же, дело не в материи: о концлагерях тоже можно писать по-разному. Мне почему-то эмоционально показалось, что эта книга -- злая ответка на насилие. Мы все знаем о страшных вещах, творившихся в те годы, и ни-че-го не можем сделать с тем, чтобы изменить прошлое. Но, уверена, в сердцах многих появляются тёмные пожелания, обращённые в прошлое, вроде "чтобы с вами так поступили" или "чтобы ваших собственных детей ... " Вот мне почудилось ... что эта книга написана в бессильном порыве ярости. Это такое пожелание в прошлое, пожелание тем, кто был причастен к известным событиям. Почти адресное пожелание "ока за око". Я знаю, что мы читаем по-разному одни и те же книги, но это -- моё прочтение. Просто делюсь.
"Мальчик на вершине горы" милосерднее. В конце концов -- хочется верить -- это история о прощении и искуплении, почему нет? Очередная история о том, как чернеет сердцевинка человека при слишком долгом и слишком близком воздействии зла.
Но простенько. Никаких откровений и катарсисов, предсказуемо и печально.
* * *
С утра проснулась, продолжая размышлять обо всём этом, а тут наташин пост с хорошими вопросами. В том числе, зачем мы читаем вообще. Пишу и думаю буквально на бегу. )
Объявляю детокс!
Завтра будет маленькое путешествие за грани привычной реальности, скачала в дорогу "Тяжёлый цвет Куртейна".