"Здравница Сталину" - здравый юмор Прокофьева.
Прокофьев воплотил в «Здравице» своё представление о приоритетах бытия, многократно возвысив вечное и «опустив» суетное в сатирическое подполье. Прокофьев расставил точки над «i», восстановив между этими началами необходимое равновесие, искаженное в тексте, перевернул их соотношение обратно - «с головы на ноги». Прокофьевская «Здравица» - попытка реанимации образов текста, карнавальная «правда наизнанку», восстановление правдивой картины мира. «Здравица» представляет собой, таким образом, полемику с текстом, воплощенную не в форме личного осуждения и субъективного конфликта, а в форме «восстановления справедливости», предоставления слушателю подлинной, объективной картины выбора. «Имеющий уши - да услышит».
В этом - этичность «Здравицы», живущая вне социальной этики: Прокофьев не обличает зло сталинизма, не призывает к возмущению и протесту, - он указывает на его подлинное место в иерархии мироздания, на ничтожество зла в сравнении с величием Жизни. Разгадать этот шифр так же непросто, как и восстановить аналогичную иерархию в реальности, окружающей человека, - от разгадывающего требуется внимательный, непредвзятый взгляд, не ограниченный формальными стереотипами.
«Здравицу», таким образом, можно считать своеобразной декларацией прокофьевской аксиологии: в этой кантате Прокофьев «исправил» ложное соотношение ценностей в тексте, восстановив необходимый баланс вечного и преходящего, Добра и Зла, - и воплотив его с помощью скрытого шифра, «эзопова языка».
Первый пример такой связи обнаруживается, как только инструментальное вступление сменяется собственно музыкой-с-текстом. В чередовании материала вступления - поэтичной «джульеттинской» темы (пример 1) - и первого явления текста кантаты (вступление хора, провозглашающего риторическую максиму «Никогда нам не была жизнь так весела...»,), заложен скрытый стилевой контраст: мелодия хора - переинтонированная цитата главной темы «Богатырской симфонии» Бородина (пример 3), изложенная в той же унисонной фактуре, с отдельным подчеркиванием характерного пониженного тона. Она демонстративно архаична, её «мужественность» очерчена с легким оттенком шаржа. В соотношении со вступлением тема хора создает эффект развенчания, комического несоответствия. Сменой стилевого вектора подчеркивается переход от утонченной лирики вступления - к «деревенской», квази-мужествнной («мужицкой») тематике текста.
Пример 1. «Здравица», тема вступления:
Пример 2. «Ромео и Джульетта», тема «сцены у балкона»:
Пример 3. «Здравица», начало вокальной части:
Далее Прокофьев, пользуясь средствами «эзопова языка», подчеркивает первое упоминание имени Сталина в тексте неожиданным нисходящим тритоном - риторической фигурой отрицания (пример 4), которую к тому же назойливо повторяет дважды (в тексте повторения нет).
Пример 4. «Здравица»:
Далее - находим скрытый травестийный приём: слова «Ой, горит, играет солнце в светлых каплях рос! Этот свет, тепло и солнце Сталин нам принес» поручены мужскому хору, «бубнящему» весь этот текст на одной ноте (пример 5). Угрюмая мужская скороговорка составляет неожиданный контраст пластичной мелодии женского хора; появление слов «Ой, горит, играет солнце в светлых каплях рос» в облике, противоположном ассоциативному ряду текста - низкий регистр, мужские голоса, piano, сведение мелодического «одеяния» ключевой мысли стихотворения к одной ноте - создает комический эффект снижения, «кривого зеркала». Мужские голоса уже участвовали в этом материале ранее («Ой, бела в садочках вишня», пример 5), но там они вторили теме женского хора без нарочитой примитивизации. В чередовании женского и мужского хоров можно усмотреть последовательное снижение образности к полюсу «сталинского тепла и света».
Пример 5. «Здравица»:
Далее кантата содержит немало отсраняющих деталей: например, переход с «неорусской» стилистики к теме вступления (мужской хор) отмечен типичной для Прокофьева лирико-иронической интонацией «томления-насмешки» («распад» строчки «Через горы, через боры» - пример 6),
Пример 6. «Здравица»:
а вступление ко второй части кантаты (рассказ немолодой крестьянки, мечтающей «сказать спасибо Иосифу Сталину» - «Если б молодость снова вернулась...») основано на интонации карикатурного «прихрамывания» (пример 7).
Пример. 7. «Здравица»:
Наиболее явно-сатиричны два эпизода: «Он все слышит-видит, слышит-видит, как живет народ», и «Много, Сталин, вынес ты невзгод». В первом из них - текст, отмеченный некой зловещей двусмысленностью (вероятнее всего, ненамеренной), воплощается в лихом приплясе - изъявлении верноподданнической радости (пример 8). Резкая, неожиданная смена темпа и характера - шаржированное подчеркивание двусмысленности основного образа («он все слышит-видит»); Прокофьев воспользовался назойливой остинатностью ритма текста для кардинальной смены характера движения. Этот карикатурный пароксизм верноподанности появляется дважды, словно вскрывая «двойное дно» предыдущих эпизодов.
Пример 8. «Здравица»:
Кульминацию сатирического начала в «Здравице» Прокофьев приберег напоследок, не завершая, однако, им кантату - это противоречило бы принципу «эзопова языка». В подходе к генеральной кульминации композитор воспользовался «промежуточной» драматургической ситуацией, карикатурно подчеркнув в ней безликость «общего места»: подготовка к кульминации представляет собой многократно повторенную гамму до-мажор в восходящем и нисходящем движениях (приём-примитивизация, подобный скандированию фразы о «сталинском тепле и свете» на одной ноте). Прокофьев вплел в этот эпизод псевдодраматичный текст о горестях дореволюционной жизни и подвигах, свершенных Сталиным «за народ», максимально (в рамках «эзопового языка») - подчеркнув несоответствие ходульной героики текста - механическому «нагнетанию восторга» в музыке (пример 9).
Пример 9. «Здравица»:
Этот приём вызывает прямые ассоциации с аналогичной ситуацией в арии Лепорелло из первого акта оперы Моцарта «Дон Жуан», где Лепорелло характеризует любовные «подвиги» Дона Жуана («V`han fra queste contadine, cameriere, citadine...») с помощью тех же тонических гамм вверх-вниз (пример 10). Возникает аллюзия - уподобление «подвигов» Сталина «подвигам» Дона Жуана (!); на эту аллюзию Прокофьева могла натолкнуть двусмысленная строчка из текста этого эпизода - «жен без мужей он оставлял».
Пример 10. Моцарт, «Дон Жуан», ария Лепорелло:
Итак, скрытыми сатирическими знаками отмечены: появление официозного текста в художественном пространстве кантаты, появление и дальнейшее функционирование в этом тексте «священного имени», определяющего отрицательный полюс отношения к тематике кантаты, а также отдельные детали текста, наиболее нелепые и двусмысленные. Остальной же материал (вступление и сходные с ним лирические эпизоды), как оказывается далее, также связан с текстом - но с каким?
Мелодия вступления впервые появляется в вокальной части кантаты на словах «Ой, бела в садочках вишня, как туман, бела. Жизнь моя весенней вишней нынче расцвела»; лирический материал, контрастирующий своей прозрачной фактурой и пластичным мелосом с угловатой «псевдобородинской» темой, появляется на словах «Я пою, качая сына на своих руках: ты расти, как колосочек, в синих васильках». Мотивы весеннего расцвета, цветущей вишни, матери с младенцем - «вечные темы» - отзываются в прокофьевской музыке совершенно иначе, нежели упоминание имени Сталина и верноподданнической «небывалой радости».
Никогда так не было
Поле зелено.
Небывалой радости
Все село полно.
Никогда нам не была
Жизнь так весела
Никогда досель у нас
Рожь так не цвела,
По-иному светит нам
Солнце на земле:
Знать, оно у Сталина
Побыло в Кремле.
Я пою, качая сына на своих руках:
«Ты расти, как колосочек, в синих васильках.
Сталин будет первым словом на твоих губах!
Ты поймешь, откуда льется этот яркий свет.
Ты в тетрадке нарисуешь сталинский портрет.
Ой, бела в садочках вишня, как туман, бела.
Жизнь моя весенней вишней нынче расцвела!
Ой, горит, играет солнце в светлых каплях рос!
Этот свет, тепло и солнце Сталин нам принес.
Ты поймешь, мой ненаглядный, что его тепло
Через боры, через горы до тебя дошло».
Ой, бела в садочках вишня, как туман, бела.
Жизнь моя весенней вишней нынче расцвела!
Если б молодость снова вернулась,
Если б Кокшага река на север побежала,
Если бы глаза мои блистали как в семнадцать лет,
Если б щеки розовели, как яблоко спелое,
Я бы съездила в Москву, в Москву - город большой.
Я сказала б большое спасибо Иосифу Сталину.
Он все слышит-видит, слышит-видит, как живет народ,
Как живет народ, работает.
За хороший труд, за труд хороший награждает всех.
Он в Москву к себе, в Москву к себе приглашает тех,
Он встречает ласково,
Говорит со всеми весело, ласково.
Ой! Он все слышит-видит, слышит-видит, как живет народ,
Как живет народ, работает.
За хороший труд, за труд хороший награждает всех.
Он гостей проводит, да проводит в светлы горницы,
Он садит за столики, за дубовые.
Порасспросит всё, да порасспросит, поразведает:
Как работают, чем нуждаются?
Как работает народ, чем нуждается?
Сам дает советы мудрые.
Он все слышит-видит, слышит-видит, как живет народ,
Как живет народ, работает.
За хороший труд, за труд хороший награждает всех.
Он в Москву к себе приглашает тех,
Он встречает всех очень весело,
Он встречает всех очень ласково,
Мудрые советы сам дает.
Ой, вчера мы песни пели да гуляли!
То не русую мы косу пропивали.
То не замуж мы Аксинью выдавали, -
В гости к Сталину Аксинью провожали.
В Москву-город провожали мы, в столицу,
Как невесту наряжали молодицу.
Выходила свет-Аксинья за ворота:
Хороша собой, красива в новых ботах!
За околицу Аксинью провожали мы.
С нею Сталину привет посылали мы.
Он все слышит-видит, слышит-видит, как живет народ,
Как живет народ, работает.
За хороший труд, за труд хороший награждает всех.
Он в Москву к себе приглашает тех,
Он встречает ласково, говорит со всеми мудро и весело.
Много, Сталин, вынес ты невзгод
И много муки принял за народ.
За протест нас царь уничтожал.
Женщин без мужей он оставлял.
Ты открыл нам новые пути.
За тобой нам радостно идти.
Твои взоры - наши взоры, вождь родной!
Твои думы - наши думы, до одной!
Нашей крепости высокой - знамя ты!
Мыслей наших, крови нашей - пламя ты,
Сталин, Сталин!
Вся статья тут - прочитайте, не пожалеете
В этом - этичность «Здравицы», живущая вне социальной этики: Прокофьев не обличает зло сталинизма, не призывает к возмущению и протесту, - он указывает на его подлинное место в иерархии мироздания, на ничтожество зла в сравнении с величием Жизни. Разгадать этот шифр так же непросто, как и восстановить аналогичную иерархию в реальности, окружающей человека, - от разгадывающего требуется внимательный, непредвзятый взгляд, не ограниченный формальными стереотипами.
«Здравицу», таким образом, можно считать своеобразной декларацией прокофьевской аксиологии: в этой кантате Прокофьев «исправил» ложное соотношение ценностей в тексте, восстановив необходимый баланс вечного и преходящего, Добра и Зла, - и воплотив его с помощью скрытого шифра, «эзопова языка».
Первый пример такой связи обнаруживается, как только инструментальное вступление сменяется собственно музыкой-с-текстом. В чередовании материала вступления - поэтичной «джульеттинской» темы (пример 1) - и первого явления текста кантаты (вступление хора, провозглашающего риторическую максиму «Никогда нам не была жизнь так весела...»,), заложен скрытый стилевой контраст: мелодия хора - переинтонированная цитата главной темы «Богатырской симфонии» Бородина (пример 3), изложенная в той же унисонной фактуре, с отдельным подчеркиванием характерного пониженного тона. Она демонстративно архаична, её «мужественность» очерчена с легким оттенком шаржа. В соотношении со вступлением тема хора создает эффект развенчания, комического несоответствия. Сменой стилевого вектора подчеркивается переход от утонченной лирики вступления - к «деревенской», квази-мужествнной («мужицкой») тематике текста.
Пример 1. «Здравица», тема вступления:
Пример 2. «Ромео и Джульетта», тема «сцены у балкона»:
Пример 3. «Здравица», начало вокальной части:
Далее Прокофьев, пользуясь средствами «эзопова языка», подчеркивает первое упоминание имени Сталина в тексте неожиданным нисходящим тритоном - риторической фигурой отрицания (пример 4), которую к тому же назойливо повторяет дважды (в тексте повторения нет).
Пример 4. «Здравица»:
Далее - находим скрытый травестийный приём: слова «Ой, горит, играет солнце в светлых каплях рос! Этот свет, тепло и солнце Сталин нам принес» поручены мужскому хору, «бубнящему» весь этот текст на одной ноте (пример 5). Угрюмая мужская скороговорка составляет неожиданный контраст пластичной мелодии женского хора; появление слов «Ой, горит, играет солнце в светлых каплях рос» в облике, противоположном ассоциативному ряду текста - низкий регистр, мужские голоса, piano, сведение мелодического «одеяния» ключевой мысли стихотворения к одной ноте - создает комический эффект снижения, «кривого зеркала». Мужские голоса уже участвовали в этом материале ранее («Ой, бела в садочках вишня», пример 5), но там они вторили теме женского хора без нарочитой примитивизации. В чередовании женского и мужского хоров можно усмотреть последовательное снижение образности к полюсу «сталинского тепла и света».
Пример 5. «Здравица»:
Далее кантата содержит немало отсраняющих деталей: например, переход с «неорусской» стилистики к теме вступления (мужской хор) отмечен типичной для Прокофьева лирико-иронической интонацией «томления-насмешки» («распад» строчки «Через горы, через боры» - пример 6),
Пример 6. «Здравица»:
а вступление ко второй части кантаты (рассказ немолодой крестьянки, мечтающей «сказать спасибо Иосифу Сталину» - «Если б молодость снова вернулась...») основано на интонации карикатурного «прихрамывания» (пример 7).
Пример. 7. «Здравица»:
Наиболее явно-сатиричны два эпизода: «Он все слышит-видит, слышит-видит, как живет народ», и «Много, Сталин, вынес ты невзгод». В первом из них - текст, отмеченный некой зловещей двусмысленностью (вероятнее всего, ненамеренной), воплощается в лихом приплясе - изъявлении верноподданнической радости (пример 8). Резкая, неожиданная смена темпа и характера - шаржированное подчеркивание двусмысленности основного образа («он все слышит-видит»); Прокофьев воспользовался назойливой остинатностью ритма текста для кардинальной смены характера движения. Этот карикатурный пароксизм верноподанности появляется дважды, словно вскрывая «двойное дно» предыдущих эпизодов.
Пример 8. «Здравица»:
Кульминацию сатирического начала в «Здравице» Прокофьев приберег напоследок, не завершая, однако, им кантату - это противоречило бы принципу «эзопова языка». В подходе к генеральной кульминации композитор воспользовался «промежуточной» драматургической ситуацией, карикатурно подчеркнув в ней безликость «общего места»: подготовка к кульминации представляет собой многократно повторенную гамму до-мажор в восходящем и нисходящем движениях (приём-примитивизация, подобный скандированию фразы о «сталинском тепле и свете» на одной ноте). Прокофьев вплел в этот эпизод псевдодраматичный текст о горестях дореволюционной жизни и подвигах, свершенных Сталиным «за народ», максимально (в рамках «эзопового языка») - подчеркнув несоответствие ходульной героики текста - механическому «нагнетанию восторга» в музыке (пример 9).
Пример 9. «Здравица»:
Этот приём вызывает прямые ассоциации с аналогичной ситуацией в арии Лепорелло из первого акта оперы Моцарта «Дон Жуан», где Лепорелло характеризует любовные «подвиги» Дона Жуана («V`han fra queste contadine, cameriere, citadine...») с помощью тех же тонических гамм вверх-вниз (пример 10). Возникает аллюзия - уподобление «подвигов» Сталина «подвигам» Дона Жуана (!); на эту аллюзию Прокофьева могла натолкнуть двусмысленная строчка из текста этого эпизода - «жен без мужей он оставлял».
Пример 10. Моцарт, «Дон Жуан», ария Лепорелло:
Итак, скрытыми сатирическими знаками отмечены: появление официозного текста в художественном пространстве кантаты, появление и дальнейшее функционирование в этом тексте «священного имени», определяющего отрицательный полюс отношения к тематике кантаты, а также отдельные детали текста, наиболее нелепые и двусмысленные. Остальной же материал (вступление и сходные с ним лирические эпизоды), как оказывается далее, также связан с текстом - но с каким?
Мелодия вступления впервые появляется в вокальной части кантаты на словах «Ой, бела в садочках вишня, как туман, бела. Жизнь моя весенней вишней нынче расцвела»; лирический материал, контрастирующий своей прозрачной фактурой и пластичным мелосом с угловатой «псевдобородинской» темой, появляется на словах «Я пою, качая сына на своих руках: ты расти, как колосочек, в синих васильках». Мотивы весеннего расцвета, цветущей вишни, матери с младенцем - «вечные темы» - отзываются в прокофьевской музыке совершенно иначе, нежели упоминание имени Сталина и верноподданнической «небывалой радости».
Никогда так не было
Поле зелено.
Небывалой радости
Все село полно.
Никогда нам не была
Жизнь так весела
Никогда досель у нас
Рожь так не цвела,
По-иному светит нам
Солнце на земле:
Знать, оно у Сталина
Побыло в Кремле.
Я пою, качая сына на своих руках:
«Ты расти, как колосочек, в синих васильках.
Сталин будет первым словом на твоих губах!
Ты поймешь, откуда льется этот яркий свет.
Ты в тетрадке нарисуешь сталинский портрет.
Ой, бела в садочках вишня, как туман, бела.
Жизнь моя весенней вишней нынче расцвела!
Ой, горит, играет солнце в светлых каплях рос!
Этот свет, тепло и солнце Сталин нам принес.
Ты поймешь, мой ненаглядный, что его тепло
Через боры, через горы до тебя дошло».
Ой, бела в садочках вишня, как туман, бела.
Жизнь моя весенней вишней нынче расцвела!
Если б молодость снова вернулась,
Если б Кокшага река на север побежала,
Если бы глаза мои блистали как в семнадцать лет,
Если б щеки розовели, как яблоко спелое,
Я бы съездила в Москву, в Москву - город большой.
Я сказала б большое спасибо Иосифу Сталину.
Он все слышит-видит, слышит-видит, как живет народ,
Как живет народ, работает.
За хороший труд, за труд хороший награждает всех.
Он в Москву к себе, в Москву к себе приглашает тех,
Он встречает ласково,
Говорит со всеми весело, ласково.
Ой! Он все слышит-видит, слышит-видит, как живет народ,
Как живет народ, работает.
За хороший труд, за труд хороший награждает всех.
Он гостей проводит, да проводит в светлы горницы,
Он садит за столики, за дубовые.
Порасспросит всё, да порасспросит, поразведает:
Как работают, чем нуждаются?
Как работает народ, чем нуждается?
Сам дает советы мудрые.
Он все слышит-видит, слышит-видит, как живет народ,
Как живет народ, работает.
За хороший труд, за труд хороший награждает всех.
Он в Москву к себе приглашает тех,
Он встречает всех очень весело,
Он встречает всех очень ласково,
Мудрые советы сам дает.
Ой, вчера мы песни пели да гуляли!
То не русую мы косу пропивали.
То не замуж мы Аксинью выдавали, -
В гости к Сталину Аксинью провожали.
В Москву-город провожали мы, в столицу,
Как невесту наряжали молодицу.
Выходила свет-Аксинья за ворота:
Хороша собой, красива в новых ботах!
За околицу Аксинью провожали мы.
С нею Сталину привет посылали мы.
Он все слышит-видит, слышит-видит, как живет народ,
Как живет народ, работает.
За хороший труд, за труд хороший награждает всех.
Он в Москву к себе приглашает тех,
Он встречает ласково, говорит со всеми мудро и весело.
Много, Сталин, вынес ты невзгод
И много муки принял за народ.
За протест нас царь уничтожал.
Женщин без мужей он оставлял.
Ты открыл нам новые пути.
За тобой нам радостно идти.
Твои взоры - наши взоры, вождь родной!
Твои думы - наши думы, до одной!
Нашей крепости высокой - знамя ты!
Мыслей наших, крови нашей - пламя ты,
Сталин, Сталин!
Вся статья тут - прочитайте, не пожалеете