Вирус счастья -ч.2
McDonald's на пути науки
Первые публикации данных Кристакиса и Фаулера вызвали оживленную, но противоречивую реакцию в научном мире. Многие врачи пришли в восторг: годами наблюдая десятки и сотни пациентов, они и сами подозревали возможность социальной передачи ожирения или курения, а теперь получили подтверждение своих догадок. «Я прочел статью и подумал: ну наконец-то, вот оно!» - рассказывает Джеймс О. Хилл из Университета Колорадо, специализирующийся на исследованиях ожирения. Те же эмоции испытал и Том Валенте, изучающий в Университете Южной Калифорнии взаимосвязь курения с социальным поведением людей. «Работа Кристакиса и Фаулера - это просто фантастика», - говорит он. И добавляет, что с его мнением согласно большинство врачей-практиков.
[Spoiler (click to open)]
Но вот социологи куда сдержаннее в оценках. В отличие от докторов, работающих с конкретными людьми, они имеют дело со структурами и сетями - от группы соседей по поселку, объединенных общей электроподстанцией, до тысяч тинейджеров, обменивающихся сообщениями на Facebook. И прекрасно знают о существовании волн в сетях. Но понимают и то, что узнать причины этих волн и механизмы их распространения - очень сложная задача. Потому они скорее склонны говорить об удивительных совпадениях, добавляя, что видеть здесь научную закономерность оснований недостаточно. Ведь помимо «социально-вирусной» природы волн ожирения, курения или ощущения счастья есть еще как минимум два возможных объяснения. Первое состоит в том, что люди склонны тяготеть к себе подобным. И потому полные люди наверняка предпочтут компанию толстяков, а счастливцы будут всегда искать общества таких же счастливых. Второе объяснение подразумевает причины скорее географического характера. Предположим, на одной из улиц Фрэмингема открылся McDonald's. Логично допустить, что число полных людей в его окрестностях вскоре увеличится, так же как и число чуть более или менее счастливых, - в зависимости от отношения к гамбургерам. На «социальной карте» Фрэмингема в итоге образуются характерные группы, но говорить о «вирусной» их природе явно не приходится.
Один из наиболее влиятельных критиков Кристакиса и Фаулера - Джейсон Флетчер, сотрудник кафедры здравоохранения Йельского университета. В прошлом году он в соавторстве с экономистом Итэном Коуэном-Коулом опубликовал сразу две статьи, оспаривающие выводы фрэмингемского исследования. Сначала Флетчер хотел убедиться в достоверности математического аппарата Кристакиса и Фаулера, но не получил доступа к фрэмингемским данным. А сами ученые отказались их публиковать, ссылаясь на защиту частной жизни участников исследования. Тогда Флетчер решил проверить метод Кристакиса и Фаулера на другом массиве информации: на исследовании здоровья, которое проводилось по заказу федеральных властей с 1994 по 2002 год и включало 90 118 учеников 144 средних школ США. В числе прочих вопросов исследователи просили участников этого проекта назвать десять своих друзей. Это позволило Флетчеру создать собственные «карты общения» учеников, чтобы проверить модель Кристакиса и Фаулера. (Кстати, прежде чем взяться за Фрэмингем, Кристакис и Фаулер сами рассматривали это исследование, но отвергли его. Во-первых, межшкольные связи были слишком малочисленными, а внутришкольные охватывали группы максимум в несколько сотен человек. А во-вторых, Кристакис и Фаулер хотели исследовать взаимовлияние именно взрослых людей: в подростковой среде часто действуют совсем другие механизмы.)
Итак, Флетчер проанализировал взаимовлияние школьников, используя метод, аналогичный, по его словам, методу Кристакиса и Фаулера. И нашел, что «социальные вирусы» и впрямь существуют. Но очень уж своеобразные. У него получилось, что посредством общения в подростковой среде передаются прыщи, головные боли и высокий рост. Как, скажите на милость, вопрошал Флетчер, можно стать выше ростом, общаясь с высокими людьми? И заключал, что весь математический аппарат исследований Кристакиса и Фаулера крайне сомнителен, как и результаты их работы. Интересно, что в разговоре со мной Флетчер признал, что верит в наличие «социальных вирусов», но работа Кристакиса и Фаулера показалась ему не слишком убедительной. Задетые за живое, Кристакис и Фаулер вернулись к исследованию школьников. Используя собственный метод, они проанализировали данные и убедились, что лишний вес и здесь передавался по четырехзвенным цепочкам - так же как в Фрэмингеме. Соавторы категорически отрицают возражения Флетчера. По их словам, критик просто использовал менее строгий метод анализа, что и привело к абсурдным выводам.
Впрочем, Кристакис и Фаулер признают, что их «социальная карта» Фрэмингема далека от совершенства. Главная беда в том, что четырехзвенные цепочки влияния A-B-C-D не всегда достоверны. А вдруг A и D знакомы между собой и влияют друг на друга прямо, а не через двух посредников? Проверить это по зеленым бланкам исследования невозможно, ведь участников просили указать имя лишь одного близкого друга. «Типичная проблема всех подобных исследований», - вздыхает Кристакис. И все же он убежден, что их гипотеза куда менее уязвима, чем кажется критикам. Как дополнительное доказательство своей правоты ученые приводят еще два наблюдения. Первое состоит в том, что склонность к ожирению в Фрэмингеме передавалась по цепочкам даже на очень большие расстояния. Было зафиксировано немало случаев, когда люди переезжали в другие штаты. Но стоило им набрать вес, как удивительным образом начинали вскоре полнеть и друзья их друзей в родном Массачусетсе, у которых вообще не было прямых контактов с уехавшими! Не менее интересно и второе наблюдение: отношения между людьми имеют векторный характер. В фрэмингемском исследовании участников просили назвать имя лучшего друга. Но дружба совсем не всегда симметрична. Стивен может назвать своим лучшим другом Питера, однако это вовсе не значит, что и Питер считает лучшим другом Стивена. Так вот, Кристакис и Фаулер обнаружили, что векторность играет огромную роль. И если Стивен начинает набирать вес, это практически не влияет на Питера, коль скоро Питер не видит Стивена своим близким другом. Но уж если сам Питер толстеет, риск Стивена располнеть вслед за лучшим другом возрастает почти на сто процентов.
Дункан Уоттс, один из пионеров в изучении социальных сетей, занимающийся сегодня исследованиями для Yahoo!, делился со мной мыслями по поводу работы Кристакиса-Фаулера. То, что участники исследования в Фрэмингеме должны были назвать имя лишь одного друга, - самое слабое место, признает Уоттс. Это действительно ставит под сомнение гипотезу о четырехзвенных цепочках влияния. Но зато векторный характер отношений - сильнейший аргумент в пользу Кристакиса и Фаулера. «Эту закономерность не объяснить ни взаимной симпатией полных людей, ни McDonald's по соседству. Никаких других объяснений просто нет».
Агенты влияния
Если взглянуть на диаграмму, отображающую число курильщиков в США с семидесятых годов до нынешнего времени, тенденция к снижению очевидна. В 1970-м курили тридцать семь процентов американцев. К 1980-му это число сократилось до тридцати трех процентов и еще больше снизилось в последующем десятилетии. Но затем был словно достигнут некий порог. Процент курильщиков удалось довести до двадцати - и как заклинило. В 2004-2005 годах число курящих осталось вообще неизменным. Эксперты в области борьбы с табаком ломают головы в поисках объяснений. Некоторые считают, что все дело в цене на сигареты - с 2002 года она практически не менялась.
Но, возможно, существует и иное, не столь очевидное объяснение. Кристакис и Фаулер прослеживали динамику курения в Фрэмингеме примерно за тот же период - с 1971 по 2003 год. И выяснили, что уменьшение числа курильщиков происходило отнюдь не равномерно по всему городу. Совсем наоборот - социально связанные между собой люди отказывались от курения почти одновременно, целыми группами: так пустеет зал ресторана, когда освобождается стол за столом. Но оставшиеся столы продолжали тонуть в удушливом дыму. К 2003 году упрямые курильщики Фрэмингема оказались объединены в очень устойчивые социальные группы, связанные не только дружескими или профессиональными, но и никотиновыми узами. Хуже того, эти группы начали мигрировать по социальной карте, смещаясь в отдаленные углы. Что это означает? Да то, что курильщики ограничили круг общения почти исключительно себе подобными. И даже то, что отказ от курения по Кристакису-Фаулеру сам является «социальным вирусом», не помогло: курильщики почти не пересекались в общении с поборниками здорового образа жизни. Правительство США провозгласило официальной задачей снизить число курящих американцев до двенадцати процентов к 2010 году. Но сам характер распределения людей в социальных сетях работает против этой цели, говорит Фаулер.
Тем временем борцы с ожирением сталкиваются с противоположной проблемой. Американцы продолжают набирать вес. И каждый худой или похудевший индивидуум почти неизбежно оказывается окруженным множеством толстых людей. Если гипотеза о том, что полнота способна передаваться по четырехзвенным цепочкам, справедлива, тогда понятно, почему людям так трудно поддерживать нормальный вес. Пусть даже энтузиасты сформируют группу худеющих, за каждым из членов этой группы наверняка потянется цепочка толстяков (даже незнакомых) в третьем-четвертом звеньях. «Не потому ли задача похудеть в общем-то простая, а вот сохранить нормальный вес - очень сложная?» - вопрошает уже упомянутый Джеймс О. Хилл из Университета Колорадо.
По сути, работа Кристакиса и Фаулера предлагает совершенно новый взгляд на проблемы здоровья нации. Если исследователи правы, минздраву следует менять тактику. И адресовать свои благие инициативы не курильщикам или людям, страдающим ожирением, а тем, кто способен на них повлиять, прямо или опосредованно. Хилл считает, что в случае с ожирением это возможно - хотя бы теоретически. В прошлом году он вместе с физиком Дэвидом Баром из Университета Регис в Денвере создал компьютерную модель человеческого сообщества, чтобы проследить пути распространения лишнего веса. Ученые населили виртуальный мир сотнями тысяч людей, способных влиять друг на друга, - в полном соответствии с моделью Кристакиса и Фаулера. Чтобы проверить гипотезу, в узлы социальной сети поместили несколько «виртуальных толстяков». И медленно, но верно компьютерный мир начал набирать вес - ровно по той же схеме, по которой распространялось ожирение в Фрэмингеме.
Тогда ученые предположили, что если принципы Кристакиса-Фаулера работают на создание «эпидемии» ожирения, то можно попробовать использовать их и с противоположной целью. И вскоре нашли подходящее решение. Если следовать логике теории Кристакиса и Фаулера, худеть лучше не в одиночку и даже не в компании близких друзей, а в кругу друзей своих друзей - пропуская одно из звеньев в цепочке влияния. В этом случае каждый из худеющих будет окружен большим числом людей, активно теряющих вес, а их совместное влияние сможет изменить вектор самих цепочек, начав распространять «вирус» похудения. Хилл и Бар смоделировали в компьютерном мире сообщества худеющих - и это сработало. «Это было похоже на сооружение дамб в попытке спастись от наводнения», - рассказал мне Бар. И добавил, что позднее нашел и другой способ победить ожирение в виртуальной модели. Причем для запуска тенденции ему хватило всего одного процента компьютерного «населения». Главное - расположить этот единственный процент худеющих в стратегически верных узлах социальной сети. «Не нужно много людей, нужны правильные люди в правильном месте», - пояснил Бар.
Работа Кристакиса и Фаулера таит в себе немало соблазнов. Самый очевидный - кажущаяся возможность улучшить свою жизнь, просто порвав с людьми, способными плохо на вас влиять. Исключить из числа друзей толстяков, курильщиков, тех, кто жалуется на жизнь. Дело, однако, в том, что изменить собственные привычки, как выясняется, куда проще, чем структуру своих социальных связей. Набравшись сил, бросить курить способен каждый. А вот исключить курильщиков во всех цепочках социальных связей вплоть до четвертого звена практически невозможно. Больше того, число друзей и место в социальной структуре для каждого человека выглядят скорее постоянными величинами. И одиночка по натуре может всю жизнь прожить в своем доме, так и не познакомившись с соседями. А общительный человек, даже переехав на другой конец страны, вскоре обзаведется не меньшим числом друзей и знакомых, чем имел прежде.
На другую опасность указал сам Кристакис в своей статье, опубликованной прошлой осенью в The British Medical Journal. Если подходить к идеям Кристакиса-Фаулера сугубо утилитарно, нетрудно добраться до самых странных выводов. Скажем, до того, что здравоохранение не должно быть одинаковым для всех: в особом медицинском уходе нуждаются люди, занимающие центральное положение в социальных сетях и обладающие максимальным числом связей. Ведь в их силах распространять по всей сети «эпидемии» здоровья. «Я понимаю, что такой вывод возможен, - писал Кристакис, - но даже не знаю, что сказать по этому поводу».
И все же соавторы открытия уверены, что их работа дает гораздо больше поводов для оптимизма, чем для печали. «Да, каждый из нас подвержен влиянию множества людей, - сказал мне Кристакис во время нашей первой встречи. - Но ведь и мы способны на них влиять. И это повышает ценность поступков, направленных на общее благо». А улыбчивый Фаулер сформулировал эту же мысль немного проще: «Если вы хотите изменить мир к лучшему, математика на вашей стороне. Цепочками влияния большинство из нас связано примерно с тысячей людей, каждого из которых мы - теоретически - можем сделать более здоровым, подтянутым и счастливым. Согласитесь, услышав, что имеешь такую возможность, невольно начинаешь смотреть на мир другими глазами».С
Материал впервые опубликован в The New York Times Magazine 13 сентября 2009 года.
Источник
Вирус счастья -ч. 1
Первые публикации данных Кристакиса и Фаулера вызвали оживленную, но противоречивую реакцию в научном мире. Многие врачи пришли в восторг: годами наблюдая десятки и сотни пациентов, они и сами подозревали возможность социальной передачи ожирения или курения, а теперь получили подтверждение своих догадок. «Я прочел статью и подумал: ну наконец-то, вот оно!» - рассказывает Джеймс О. Хилл из Университета Колорадо, специализирующийся на исследованиях ожирения. Те же эмоции испытал и Том Валенте, изучающий в Университете Южной Калифорнии взаимосвязь курения с социальным поведением людей. «Работа Кристакиса и Фаулера - это просто фантастика», - говорит он. И добавляет, что с его мнением согласно большинство врачей-практиков.
[Spoiler (click to open)]
Но вот социологи куда сдержаннее в оценках. В отличие от докторов, работающих с конкретными людьми, они имеют дело со структурами и сетями - от группы соседей по поселку, объединенных общей электроподстанцией, до тысяч тинейджеров, обменивающихся сообщениями на Facebook. И прекрасно знают о существовании волн в сетях. Но понимают и то, что узнать причины этих волн и механизмы их распространения - очень сложная задача. Потому они скорее склонны говорить об удивительных совпадениях, добавляя, что видеть здесь научную закономерность оснований недостаточно. Ведь помимо «социально-вирусной» природы волн ожирения, курения или ощущения счастья есть еще как минимум два возможных объяснения. Первое состоит в том, что люди склонны тяготеть к себе подобным. И потому полные люди наверняка предпочтут компанию толстяков, а счастливцы будут всегда искать общества таких же счастливых. Второе объяснение подразумевает причины скорее географического характера. Предположим, на одной из улиц Фрэмингема открылся McDonald's. Логично допустить, что число полных людей в его окрестностях вскоре увеличится, так же как и число чуть более или менее счастливых, - в зависимости от отношения к гамбургерам. На «социальной карте» Фрэмингема в итоге образуются характерные группы, но говорить о «вирусной» их природе явно не приходится.
Один из наиболее влиятельных критиков Кристакиса и Фаулера - Джейсон Флетчер, сотрудник кафедры здравоохранения Йельского университета. В прошлом году он в соавторстве с экономистом Итэном Коуэном-Коулом опубликовал сразу две статьи, оспаривающие выводы фрэмингемского исследования. Сначала Флетчер хотел убедиться в достоверности математического аппарата Кристакиса и Фаулера, но не получил доступа к фрэмингемским данным. А сами ученые отказались их публиковать, ссылаясь на защиту частной жизни участников исследования. Тогда Флетчер решил проверить метод Кристакиса и Фаулера на другом массиве информации: на исследовании здоровья, которое проводилось по заказу федеральных властей с 1994 по 2002 год и включало 90 118 учеников 144 средних школ США. В числе прочих вопросов исследователи просили участников этого проекта назвать десять своих друзей. Это позволило Флетчеру создать собственные «карты общения» учеников, чтобы проверить модель Кристакиса и Фаулера. (Кстати, прежде чем взяться за Фрэмингем, Кристакис и Фаулер сами рассматривали это исследование, но отвергли его. Во-первых, межшкольные связи были слишком малочисленными, а внутришкольные охватывали группы максимум в несколько сотен человек. А во-вторых, Кристакис и Фаулер хотели исследовать взаимовлияние именно взрослых людей: в подростковой среде часто действуют совсем другие механизмы.)
Итак, Флетчер проанализировал взаимовлияние школьников, используя метод, аналогичный, по его словам, методу Кристакиса и Фаулера. И нашел, что «социальные вирусы» и впрямь существуют. Но очень уж своеобразные. У него получилось, что посредством общения в подростковой среде передаются прыщи, головные боли и высокий рост. Как, скажите на милость, вопрошал Флетчер, можно стать выше ростом, общаясь с высокими людьми? И заключал, что весь математический аппарат исследований Кристакиса и Фаулера крайне сомнителен, как и результаты их работы. Интересно, что в разговоре со мной Флетчер признал, что верит в наличие «социальных вирусов», но работа Кристакиса и Фаулера показалась ему не слишком убедительной. Задетые за живое, Кристакис и Фаулер вернулись к исследованию школьников. Используя собственный метод, они проанализировали данные и убедились, что лишний вес и здесь передавался по четырехзвенным цепочкам - так же как в Фрэмингеме. Соавторы категорически отрицают возражения Флетчера. По их словам, критик просто использовал менее строгий метод анализа, что и привело к абсурдным выводам.
Впрочем, Кристакис и Фаулер признают, что их «социальная карта» Фрэмингема далека от совершенства. Главная беда в том, что четырехзвенные цепочки влияния A-B-C-D не всегда достоверны. А вдруг A и D знакомы между собой и влияют друг на друга прямо, а не через двух посредников? Проверить это по зеленым бланкам исследования невозможно, ведь участников просили указать имя лишь одного близкого друга. «Типичная проблема всех подобных исследований», - вздыхает Кристакис. И все же он убежден, что их гипотеза куда менее уязвима, чем кажется критикам. Как дополнительное доказательство своей правоты ученые приводят еще два наблюдения. Первое состоит в том, что склонность к ожирению в Фрэмингеме передавалась по цепочкам даже на очень большие расстояния. Было зафиксировано немало случаев, когда люди переезжали в другие штаты. Но стоило им набрать вес, как удивительным образом начинали вскоре полнеть и друзья их друзей в родном Массачусетсе, у которых вообще не было прямых контактов с уехавшими! Не менее интересно и второе наблюдение: отношения между людьми имеют векторный характер. В фрэмингемском исследовании участников просили назвать имя лучшего друга. Но дружба совсем не всегда симметрична. Стивен может назвать своим лучшим другом Питера, однако это вовсе не значит, что и Питер считает лучшим другом Стивена. Так вот, Кристакис и Фаулер обнаружили, что векторность играет огромную роль. И если Стивен начинает набирать вес, это практически не влияет на Питера, коль скоро Питер не видит Стивена своим близким другом. Но уж если сам Питер толстеет, риск Стивена располнеть вслед за лучшим другом возрастает почти на сто процентов.
Дункан Уоттс, один из пионеров в изучении социальных сетей, занимающийся сегодня исследованиями для Yahoo!, делился со мной мыслями по поводу работы Кристакиса-Фаулера. То, что участники исследования в Фрэмингеме должны были назвать имя лишь одного друга, - самое слабое место, признает Уоттс. Это действительно ставит под сомнение гипотезу о четырехзвенных цепочках влияния. Но зато векторный характер отношений - сильнейший аргумент в пользу Кристакиса и Фаулера. «Эту закономерность не объяснить ни взаимной симпатией полных людей, ни McDonald's по соседству. Никаких других объяснений просто нет».
Агенты влияния
Если взглянуть на диаграмму, отображающую число курильщиков в США с семидесятых годов до нынешнего времени, тенденция к снижению очевидна. В 1970-м курили тридцать семь процентов американцев. К 1980-му это число сократилось до тридцати трех процентов и еще больше снизилось в последующем десятилетии. Но затем был словно достигнут некий порог. Процент курильщиков удалось довести до двадцати - и как заклинило. В 2004-2005 годах число курящих осталось вообще неизменным. Эксперты в области борьбы с табаком ломают головы в поисках объяснений. Некоторые считают, что все дело в цене на сигареты - с 2002 года она практически не менялась.
Но, возможно, существует и иное, не столь очевидное объяснение. Кристакис и Фаулер прослеживали динамику курения в Фрэмингеме примерно за тот же период - с 1971 по 2003 год. И выяснили, что уменьшение числа курильщиков происходило отнюдь не равномерно по всему городу. Совсем наоборот - социально связанные между собой люди отказывались от курения почти одновременно, целыми группами: так пустеет зал ресторана, когда освобождается стол за столом. Но оставшиеся столы продолжали тонуть в удушливом дыму. К 2003 году упрямые курильщики Фрэмингема оказались объединены в очень устойчивые социальные группы, связанные не только дружескими или профессиональными, но и никотиновыми узами. Хуже того, эти группы начали мигрировать по социальной карте, смещаясь в отдаленные углы. Что это означает? Да то, что курильщики ограничили круг общения почти исключительно себе подобными. И даже то, что отказ от курения по Кристакису-Фаулеру сам является «социальным вирусом», не помогло: курильщики почти не пересекались в общении с поборниками здорового образа жизни. Правительство США провозгласило официальной задачей снизить число курящих американцев до двенадцати процентов к 2010 году. Но сам характер распределения людей в социальных сетях работает против этой цели, говорит Фаулер.
Тем временем борцы с ожирением сталкиваются с противоположной проблемой. Американцы продолжают набирать вес. И каждый худой или похудевший индивидуум почти неизбежно оказывается окруженным множеством толстых людей. Если гипотеза о том, что полнота способна передаваться по четырехзвенным цепочкам, справедлива, тогда понятно, почему людям так трудно поддерживать нормальный вес. Пусть даже энтузиасты сформируют группу худеющих, за каждым из членов этой группы наверняка потянется цепочка толстяков (даже незнакомых) в третьем-четвертом звеньях. «Не потому ли задача похудеть в общем-то простая, а вот сохранить нормальный вес - очень сложная?» - вопрошает уже упомянутый Джеймс О. Хилл из Университета Колорадо.
По сути, работа Кристакиса и Фаулера предлагает совершенно новый взгляд на проблемы здоровья нации. Если исследователи правы, минздраву следует менять тактику. И адресовать свои благие инициативы не курильщикам или людям, страдающим ожирением, а тем, кто способен на них повлиять, прямо или опосредованно. Хилл считает, что в случае с ожирением это возможно - хотя бы теоретически. В прошлом году он вместе с физиком Дэвидом Баром из Университета Регис в Денвере создал компьютерную модель человеческого сообщества, чтобы проследить пути распространения лишнего веса. Ученые населили виртуальный мир сотнями тысяч людей, способных влиять друг на друга, - в полном соответствии с моделью Кристакиса и Фаулера. Чтобы проверить гипотезу, в узлы социальной сети поместили несколько «виртуальных толстяков». И медленно, но верно компьютерный мир начал набирать вес - ровно по той же схеме, по которой распространялось ожирение в Фрэмингеме.
Тогда ученые предположили, что если принципы Кристакиса-Фаулера работают на создание «эпидемии» ожирения, то можно попробовать использовать их и с противоположной целью. И вскоре нашли подходящее решение. Если следовать логике теории Кристакиса и Фаулера, худеть лучше не в одиночку и даже не в компании близких друзей, а в кругу друзей своих друзей - пропуская одно из звеньев в цепочке влияния. В этом случае каждый из худеющих будет окружен большим числом людей, активно теряющих вес, а их совместное влияние сможет изменить вектор самих цепочек, начав распространять «вирус» похудения. Хилл и Бар смоделировали в компьютерном мире сообщества худеющих - и это сработало. «Это было похоже на сооружение дамб в попытке спастись от наводнения», - рассказал мне Бар. И добавил, что позднее нашел и другой способ победить ожирение в виртуальной модели. Причем для запуска тенденции ему хватило всего одного процента компьютерного «населения». Главное - расположить этот единственный процент худеющих в стратегически верных узлах социальной сети. «Не нужно много людей, нужны правильные люди в правильном месте», - пояснил Бар.
Работа Кристакиса и Фаулера таит в себе немало соблазнов. Самый очевидный - кажущаяся возможность улучшить свою жизнь, просто порвав с людьми, способными плохо на вас влиять. Исключить из числа друзей толстяков, курильщиков, тех, кто жалуется на жизнь. Дело, однако, в том, что изменить собственные привычки, как выясняется, куда проще, чем структуру своих социальных связей. Набравшись сил, бросить курить способен каждый. А вот исключить курильщиков во всех цепочках социальных связей вплоть до четвертого звена практически невозможно. Больше того, число друзей и место в социальной структуре для каждого человека выглядят скорее постоянными величинами. И одиночка по натуре может всю жизнь прожить в своем доме, так и не познакомившись с соседями. А общительный человек, даже переехав на другой конец страны, вскоре обзаведется не меньшим числом друзей и знакомых, чем имел прежде.
На другую опасность указал сам Кристакис в своей статье, опубликованной прошлой осенью в The British Medical Journal. Если подходить к идеям Кристакиса-Фаулера сугубо утилитарно, нетрудно добраться до самых странных выводов. Скажем, до того, что здравоохранение не должно быть одинаковым для всех: в особом медицинском уходе нуждаются люди, занимающие центральное положение в социальных сетях и обладающие максимальным числом связей. Ведь в их силах распространять по всей сети «эпидемии» здоровья. «Я понимаю, что такой вывод возможен, - писал Кристакис, - но даже не знаю, что сказать по этому поводу».
И все же соавторы открытия уверены, что их работа дает гораздо больше поводов для оптимизма, чем для печали. «Да, каждый из нас подвержен влиянию множества людей, - сказал мне Кристакис во время нашей первой встречи. - Но ведь и мы способны на них влиять. И это повышает ценность поступков, направленных на общее благо». А улыбчивый Фаулер сформулировал эту же мысль немного проще: «Если вы хотите изменить мир к лучшему, математика на вашей стороне. Цепочками влияния большинство из нас связано примерно с тысячей людей, каждого из которых мы - теоретически - можем сделать более здоровым, подтянутым и счастливым. Согласитесь, услышав, что имеешь такую возможность, невольно начинаешь смотреть на мир другими глазами».С
Материал впервые опубликован в The New York Times Magazine 13 сентября 2009 года.
Источник
Вирус счастья -ч. 1