(no subject)

[olga_den]

ПАМЯТИ ИОСИФА БРОДСКОГО

Всего-то комнаты полторы
На трёх человек жильцов.
Война и голод - то во-вторых,
Во-первых, со всех концов
Несло горелым. И каждый звук,
И каждый пера поскрип -
Не сходит с губ, и не сходит с рук,
Как с лика не сходит нимб.
Но мир творится…В окно собор
Впечатывает на треть
С лазурью неба - креста пробор
И листьев сухую медь.
Луч, проникая, найдёт предел,
Который: стена, паркет.
И как бы сумрак не загустел,
А он нападёт на след
Овала зеркала, книжный ряд,
Сервиза скупой петит,
На то - на что посторонний взгляд
Вниманья не обратит.
Тень поднимается на носки,
Глаза - белизна листа
В себя вбирает - как взмах руки
По той стороне моста
У Невской набережной. Бежит
Строка колебаньем вод,
Волна находит на падежи
Дворцов и спешит на тот
Конец канала, за Летний Сад
В творительный окоём,
Где перспектива, идя на спад,
По воздуху - чтит подъём
По водной прописи, - распластав
Двойное тире моста,
И вновь страницу перелистав,
С другого начать листа.
То - есть исконное. Время жатв
Его не сомнёт стеблей.
И чем плотнее кулак зажат,
Тем в нём темнота верней.
А чем темнее - тем звёздный свет
Накапливает накал,
Чтобы разгладить морщины лет
По той стороне зеркал.
За амальгамою боли, дат,
Изгнаний, предательств, краж
Лишь то и может нащупать взгляд,
Что кажется сон, мираж
С позиций прожитого, с его
Направленной ввысь дуги
Тугого лука, когда кругом
Наполнено всё другим -
Душе чужбинным, не сродным, не
Вступающим в диалог,
Где только белый на чёрном снег
Сплетается в эпилог,
Слепя сетчатку, идя в наклон
С уходом земных примет,
Туда, где шепчет слепой Харон
О смерти, которой нет.